Таинственная Полинезия - [73]

При этом нужно учесть, что ни в одной другой области не сложилось таких больших различий в развитии отдельных архипелагов и островов, как именно в сфере общественной организации. Основным типом семьи на всех островах была парная (моногамная)[189] семья. Обычно она входила в состав так называемой большой семьи, имеющей общего прапрапредка по мужской линии, и его культ в каждой такой основной ячейке полинезийского общества играл важную роль. Таким образом, родство определялось преимущественно по мужской линии.

Несколько таких больших семей жило сообща в полинезийской деревне. Жизнью деревни руководили местные вожди или нечто вроде совета старейшин, которому - особенно на островах Самоа - при решении "общественных вопросов" принадлежало последнее слово.

Полинезийское общество было строго разделено на несколько слоев. Принадлежность к тому или иному слою, по существу, наследовалась[190]. Так, свой социальный удел полинезиец обретал уже при рождении.

В полинезийском обществе было три основных слоя - это арики, или вожди, свободные общинники и, наконец, подневольные рабы. Впрочем, рабов мало. На ряде островов их вообще не было. На остальных преимущественно существовало лишь так называемое патриархальное рабство, при котором рабы не обеспечивали основное пропитание общества, а лишь помогали в хозяйстве. Это скорее слуги, чем рабы. Глубоко униженное положение рабов более всего проявлялось в отношении к ним "свободных" членов общества. Рабы считались существами низкими, грубыми, лишенными человеческого достоинства.

Разделение общества на аристократию, лично свободных общинников и рабов в каждой из стран Полинезии имело своеобразную, не похожую на других форму. Но можно с уверенностью сказать, что наиболее высокого уровня социальное развитие достигло на трех архипелагах - на Тонга, Гавайских островах и на островах Общества (особенно на самом большом из них - Таити).

На этих трех архипелагах зарождаются настоящие общественные классы. Параллельно с переходом к классовому обществу здесь складываются и ранние полинезийские государства, территорию которых составляет уже не какая-то отдельная область, а весь остров или даже архипелаг. Здесь происходят изменения и в отношениях собственности, касающиеся основного средства производства - земли.

Невозможно привести к общему знаменателю все различия и особенности конкретного социально-политического развития на разных архипелагах. К тому же такая попытка привела бы ко многим неточностям, если не ошибкам. Поэтому в соответствии с давно известным принципом "pars pro toto"[191] лучше избрать один пример, по возможности позволяющий судить и обо всех остальных случаях.

Все архипелаги, где социально-политическое развитие зашло далеко, мне довелось посетить не раз во время моих поездок по Океании. Но чаще и продолжительнее всего я останавливался на Гавайских островах, где в моем распоряжении был богатый архив Гавайского королевства, а также многочисленные письменные сообщения первых миссионеров и американских колонистов архипелага, хранящиеся в фондах Гавайского государственного университета и ряда других исследовательских центров.

Благодаря этим источникам мне удалось составить более полное представление о социальной организации этого архипелага, чем о других землях "треугольника".

Две ипостаси полинезийского общества

И на Гавайских островах задолго до прихода "белых" произошел распад отличавшегося монолитностью родового общества. Высшей общественной ячейкой, в которой связи между отдельными членами определялись на основе родства, становится упоминавшаяся выше большая семья. Но роды и племена как таковые уже не существуют. (Традиционные границы племенных территорий теперь заменены границами отдельных округов.)

На Гавайских островах все общество, как и на других островах Полинезии, было разделено на три слоя, вернее - на три самостоятельных класса с совершенно разным социальным положением. Низшую группу здесь составляли рабы (на Гавайях их называли каува), в целом, правда, довольно немногочисленные.

Само слово "каува" имеет чрезвычайно обидными, уничижительный оттенок. Тяжкий удел гавайских рабов связан даже не с тем, что они - как в других частях света - своим нескончаемым подневольным трудом должны обеспечивать высокий экономический уровень общества и "сладкую жизнь" элиты. Немногочисленные каува в глазах гавайцев - просто люди вне закона, нечто вроде полинезийских парий.

Рабами, т. е. каува, в Полинезии становились люди, чьи предки (или они сами) некогда нарушили какое-нибудь важное табу и были изгнаны из класса лично свободных - макааинана - в класс каува. Рабами также становились и военнопленные, разумеется, если победители тут же не приносили их в жертву богам в своих святилищах.

Каува имели право жениться лишь на каува. Ребенок раба становился рабом. Эти полинезийские парии жили в хижинах, в особых, изолированных районах. В дом свободных макааинана, а тем более представителей аристократии они не смели входить под страхом смерти. Разумеется, это правило не распространялось на рабов, прислуживавших в семьях свободных членов общества. И наоборот, вход на территорию, где жили "нечистые", был табу практически для всех лично свободных гавайцев.