Таинства кулинарии. Гастрономическое великолепие Античного мира - [84]

В среднем треска достигала примерно 3 футов в длину, но находилась и рыба в 10 футов. Обычно она весила 15 фунтов, а некоторые экземпляры – 60. Левенгук сообщал, что в одной рыбине содержится 9 миллионов 344 тысячи икринок. Возможно, он ошибся, поскольку в наши дни треска, которая весит 50 фунтов, производит всего 3 миллиона 686 тысяч икринок – довольно удивительное количество, которое указывает на ее огромную плодовитость.

Полагают, что открытие мест больших и малых скоплений трески – заслуга баскских рыбаков, которые за сто лет до Колумба отправились к неизвестным берегам на поиски китов. Некоторые удостаивают этой чести Жака Картье, уроженца Фолклендских островов.

«Уже в XIV веке англичане и жители Амстердама занимались ловлей трески, позже более или менее удачную конкуренцию им составили ирландцы, норвежцы, французы и испанцы. В 1533 году Франциск I послал Джованни да Верраццано и потом Жака Картье исследовать окрестности Ньюфаундленда. За ними последовали французские рыбаки и привезли из далеких земель эту рыбу в начале XVI века.

Человечество ежегодно отлавливает неимоверное количество трески, и, невзирая на высокую от природы способность к репродуктивности, вид по прошествии времени может быть уничтожен. Трудно даже представить, как возможно сохранить его. Хорошо известно, что уже в 1368 году жители Амстердама отправили рыбацкие суда к берегу Швеции, а в первой четверти 1792 года, согласно докладу, представленному министру Роланду в Национальном собрании, только из портов Франции за треской направилось 210 судов, общим водоизмещением 191 158 тонн, и каждый год более 10 тысяч кораблей из разных стран занимались промыслом трески, поставляя для торговли больше чем 40 миллионов соленой и сушеной рыбы. Если мы прибавим к вышеперечисленному тот факт, что треску уничтожали крупные обитатели морей, акулы и некоторые другие, а также морские птицы, а миллионы икринок погибали случайно, то на самом деле чрезвычайно удивительно видеть в наши дни столь огромное количество этой рыбы, но ведь каждая особь женского пола рождает каждый год более 9 миллионов молодых рыб» (доктор Клоке).

Окунь

Грекам была известна эта рыба. Диокл давал ее мясо больным. Ксенократ превозносил рейнских окуней. Поэт Авзоний воспевал мозельских.

У римлян эта рыба приобрела почти такую же славу, как форель. Все радостно предвкушали ее появление на столе в искусно приготовленной приправе из перца, смирны, тмина и репчатого лука с дамасскими сливами, сдобренной вином, уксусом, сладким вином, растительным маслом и прокипяченным вином. Эта оригинальная смесь приобретала требуемую консистенцию и однородность на медленном огне.

Аргус

Древние любили или ненавидели аргуса в зависимости от той местности, где они проживали. Так, сегодня эту рыбу отвергают жители Сардинии, а лондонцы и парижане признают превосходной.

Модные греческие кулинары иногда использовали спинки аргуса, а вот остальные части казались им недостойными внимания. Некий поэт утверждает, что отварной кусок аргуса оставляет во рту весьма приятный привкус.

Итальянское обжорство всегда холодно встречало это блюдо, коим было обязано греческим поварам и которое римские гастрономы не изучили должным образом.

Аристотелю были известны два вида аргуса, и о них говорит Плиний. Де Ласепед перечисляет тридцать девять видов.

Этот прославленный натуралист, ученик и конкурент Буффона, уверяет нас в том, что некоторые восточные народы считают дым, поднимающийся от брошенных на горящие угли икринок аргуса, вдыхаемый через рот и ноздри, отличным лекарством от интермиттирующей лихорадки. Можно было бы проверить, однако цена эксперимента была бы немалой.

Лосось

Говорят, что лосось получил свое название из-за своего оранжево-розового цвета[24]. Он был воспет Авзонием. Его отсутствие в Греции лишило ее жителей одного из удовольствий, и прошло очень много времени, прежде чем эта рыба стала известна в Риме. Плиний – первый из латинских авторов, который ее упоминает. Ихтиофаги будут холить и лелеять память сего трудолюбивого автора. Он хвалебно отзывается о лососе, пойманном в Гаронне и Дордони, превозносит рейнского, но отдает решительное предпочтение великолепным экземплярам, покрытым серебристой чешуей, что резвятся в прозрачных водах живописной и прекрасной Аквитании.

200 лет назад в реках Шотландии отлавливали такое огромное количество лосося, что блюда из него никто не считал изысканными, и он обычно попадал на стол к слугам, которые, как утверждают, иногда ставили условие, что не следует заставлять их есть столь обычную и безвкусную пищу более пяти раз в неделю.

Сепия, или каракатица

Плиний восторгался постоянством брачных связей у каракатиц и той храбростью, с которой самец оберегает свою партнершу в момент опасности. Поэт Персий описывает его в сражении, когда, защищенный густой черной жидкостью, он ослепляет врагов. Апиций, более впечатленный сочностью каракатицы, вскрывает ее, потрошит и начиняет вареными мозгами, к которым добавляет сырые яйца и перец, а затем готовит в приправе из перца, смирны, семян петрушки и прокипяченного вина, смешанного с медом, вином и гарумом. Такое блюдо из каракатицы считалось в Риме очень ценным, и его можно было подать за скромной трапезой.