Таганский Гамлет. Реконструкция легенды - [27]
Она его, наверно, отчитает.
Но ваша правда: мать тут не судья.
Она лицеприятна. Не мешает,
Чтоб был при этом кто-нибудь другой
И наблюдал. Прощайте, государь мой.
С разведки этой я еще пред сном
К вам загляну.
Король
Благодарю вас, друг мой.
Полоний уходит. Король провожает Полония и остается один. Он готовится ко сну, в халате, измученный, в полном отчаянии пытается молиться перед могилой.
Удушлив смрад злодейства моего,
На мне печать древнейшего проклятья:
Убийство брата.
(Кается перед людьми)
Жаждою горю,
Всем сердцем рвусь, но не могу молиться.
Помилованья нет такой вине.
(К зрителю)
Как человек с колеблющейся целью,
Не знаю, что начать, и ничего
Не делаю.
Король молится. Он, как государь, не знает, что делать. Мечется.
Гамлет, как тень, приближается с занавесом к Королю.[88]
Гамлет
Он молится. Какой удобный миг!
Удобный момент: один, стражи нет, Король в халате, не у матери, ночь, тишина — вот и момент, можно спокойно убить.
Удар меча — и он взовьется к небу,
И вот отмщенье. Так ли? Разберем.
Гамлет отступает назад, начинает разбирать:
Меня отца лишает этот проходимец,
А я за то его убийцу шлю
В небесный рай.
Да это ведь награда, а не мщенье.
Толстой говорил: «Покои Короля охраняются, какой тут Гамлет? И что он не слышал, что тот пришел? Пока он говорит монолог, этот валяется в молитве». То есть с точки зрения реалистической правды к Шекспиру невозможно подойти.
Король
Когда бы кровью брата
Был весь покрыт я, разве и тогда
Омыть не в силах небо эти руки?
Ведь Бог для того и существует, чтоб я не упал окончательно, чтоб он меня вызволил из глубины паденья, чтоб я мог встать.
Что делала бы благость без злодейства?
Кого б тогда прощало милосердье?
Мы молимся, чтоб Бог нам не дал пасть
Иль вызволил из глубины паденья.
Ему кажется, что он стал искренне молиться, что у него пошли какие-то мысли, что вроде вот-вот он приближается к настоящему. Тут очень важна конкретная попытка заставить себя молиться. Он хочет найти слова молитвы, но он вдруг все забыл — ни «Богородицы» нет в голове, ни «Отче наш…» Слов нет больше. Он забыл все молитвы. Отсюда его отчаянье. И в результате — полное опустошение. И тогда появляется жестокость — уничтожить Гамлета. То есть он встает на путь злодейства дальше.
Отчаиваться рано. Выше взор!
Я пал, чтоб встать.
Гамлет снова идет к Королю.
Отец погиб с раздутым животом,
Весь вспучившись, как май, от грешных соков!
Гамлет отступает. Он боится, что он предвзят и боится грех взять. Его отец умер не как христианин, без покаянья.
Да месть ли это, если негодяй
Испустит дух, когда он чист от скверны
И весь готов к далекому пути?
Когда он хочет убить короля, то еще раз появляется Призрак — только для него — и тогда он говорит: «Назад», — то есть отец заставляет его переменить поведение. Занавес по диагонали поворачивается вправо. Призрак ходит за занавесом и управляет им. Гамлет никак не может понять — это знак Бога или это дьявол.
Король
Какими же словами молиться тут?
«Прости убийство мне»?
Нет, так нельзя. Я не вернул добычи.
При мне все то, зачем я убивал:
Моя корона, край и королева.
Он очень честно признается, что «я должен отдать мой трон, корону, королеву, тогда я могу еще думать о прощении».
За что прощать того, кто тверд в грехе?
Там, наверху, ведь в подлинности голой
Лежат деянья наши без прикрас,
И мы должны на очной ставке с прошлым
Держать ответ. Так что же? Как мне быть?
Покаяться? Раскаянье всесильно.
Занавес сбивает короля, тот падает на колени.
Здесь очень важна конкретная попытка заставить себя молиться.
Но что, когда и каяться нельзя?
От покаяния сердце рвется. Ведь покаяние — это когда он свои грехи вспоминает и может сойти с ума. И тут кусок отчаянья:
Мучение! О, грудь, чернее смерти!
О лужа, где барахтаясь, душа
Все глубже вязнет! Ангелы, на помощь!
Король сознает свое бессилие. Это единственное место в роли, где он предельно слаб и физически обессилен. Самое интересное, что происходит в этой черной душе злодея. Значит, он тоже не может спать. Например, отпетый злодей и бандит Сталин, который пролил море крови, за ночь менял шесть комнат, в шести местах ночевал — он не мог спать. Он просыпался, и его преследовали всякие кошмары. Он собирал одеяла, подушки, шел в другую комнату. Засыпал. Потом опять… В этом драматургия.
Скорей колени гнитесь! Сердца, сталь,
Стань, как хрящи новорожденных, мягкой!
Все поправимо.
Отходит в глубину сцены и становится на колени. Это кусок покаяния, кусок отчаянья, но отчаянье кончается: все поправимо. Значит, он настроился на молитву. И Гамлет дает ему отсрочку.
Гамлет
Назад, мой меч, до боле страшной встречи!
Когда он будет в гневе или пьян,
В объятьях сна или нечистой неги,
В пылу азарта, с бранью на устах,
Руби его, чтоб он свалился в ад,
Ногами вверх, весь черный от пороков.
Гамлета удерживает от убийства Новый Завет. По христианскому закону, это не наказание… Он посылает его на небо когда он в раскаянии, молится, и поэтому он жертва и будет спасен. Зачем же Гамлету это?
Но мать меня звала.
А это уж совсем черная ирония, страшная:
Еще поцарствуй.
Отсрочка эта лишь, а не лекарство.
Гамлет уходит. Гаснет свет в левой передней решетке на полу.
21 мая 1980 года исполняется 100 лет со дня рождения замечательного румынского поэта, прозаика, публициста Тудора Аргези. По решению ЮНЕСКО эта дата будет широко отмечена. Писатель Феодосий Видрашку знакомит читателя с жизнью и творчеством славного сына Румынии.
В этой книге рассказывается о жизни и деятельности виднейшего борца за свободную демократическую Румынию доктора Петру Грозы. Крупный помещик, владелец огромного состояния, широко образованный человек, доктор Петру Гроза в зрелом возрасте порывает с реакционным режимом буржуазной Румынии, отказывается от своего богатства и возглавляет крупнейшую крестьянскую организацию «Фронт земледельцев». В тесном союзе с коммунистами он боролся против фашистского режима в Румынии, возглавил первое в истории страны демократическое правительство.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лина Кавальери (1874-1944) – божественная итальянка, каноническая красавица и блистательная оперная певица, знаменитая звезда Прекрасной эпохи, ее называли «самой красивой женщиной в мире». Книга состоит из двух частей. Первая часть – это мемуары оперной дивы, где она попыталась рассказать «правду о себе». Во второй части собраны старинные рецепты натуральных средств по уходу за внешностью, которые она использовала в своем парижском салоне красоты, и ее простые, безопасные и эффективные рекомендации по сохранению молодости и привлекательности. На русском языке издается впервые. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Повествование описывает жизнь Джованны I, которая в течение полувека поддерживала благосостояние и стабильность королевства Неаполя. Сие повествование является продуктом скрупулезного исследования документов, заметок, писем 13-15 веков, гарантирующих подлинность исторических событий и описываемых в них мельчайших подробностей, дабы имя мудрой королевы Неаполя вошло в историю так, как оно того и заслуживает. Книга является историко-приключенческим романом, но кроме описания захватывающих событий, присущих этому жанру, можно найти элементы философии, детектива, мистики, приправленные тонким юмором автора, оживляющим историческую аккуратность и расширяющим круг потенциальных читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В этой книге рассказано о некоторых первых агентах «Искры», их жизни и деятельности до той поры, пока газетой руководил В. И. Ленин. После выхода № 52 «Искра» перестала быть ленинской, ею завладели меньшевики. Твердые искровцы-ленинцы сложили с себя полномочия агентов. Им стало не по пути с оппортунистической газетой. Они остались верными до конца идеям ленинской «Искры».
«Смеяться, право, не грешно, над тем, что кажется смешно» — этот афоризм Николая Карамзина можно назвать одним из девизов советского кинематографа. Наши режиссеры, такие как Леонид Гайдай и Эльдар Рязанов, обладали великолепным чувством юмора, чаще всего, сочетавшееся с отменным вкусом и чувством стиля. Они дарили радость многим поколениям советских людей и давали путевку в жизнь нашим любимым актерам. Их добрые и веселые творения стали неотъемлемой частью нашей жизни. Книга известного кинокритика Федора Раззакова рассказывает о наиболее известных и любимых советских комедиях, о фильмах, которые не устаревают и постоянно находят новых поклонников.
Предлагаемая вашему вниманию книга – сборник историй, шуток, анекдотов, авторами и героями которых стали знаменитые писатели и поэты от древних времен до наших дней. Составители не претендуют, что собрали все истории. Это решительно невозможно – их больше, чем бумаги, на которой их можно было бы издать. Не смеем мы утверждать и то, что все, что собрано здесь – правда или произошло именно так, как об этом рассказано. Многие истории и анекдоты «с бородой» читатель наверняка слышал или читал в других вариациях и даже с другими героями.
Он был очаровательным и несносным, сентиментальным и вспыльчивым, всеобщим любимцем и в то же время очень одиноким человеком. Сергей Дягилев – человек-загадка даже для его современников. Почему-то одни видели в нем выскочку и прохвоста, а другие – «крестоносца красоты». Он вел роскошный образ жизни, зная, что вызывает интерес общественности. После своей смерти не оставил ни гроша, даже похороны его оплатили спонсоры. Дягилев называл себя «меценатом европейского толка», прорубившим для России «культурное окно в Европу».
Василий Осипович Ключевский (1841–1911) – выдающийся русский историк, общественный деятель, педагог, председатель императорского Общества истории и древностей российских при Московском университете. В сборник вошли все его статьи и речи, посвященные истории русской культуры. Многие его наблюдения и выводы звучат и сегодня злободневно и поучительно. Это, в первую очередь, очерки об историках, своих учителях и коллегах – Соловьеве, Буслаеве, Татищеве, Карамзине, Погодине, Грановском… Значительное число очерков посвящено писателям и поэтам: несколько статей и речей о Пушкине, статьи о Фонвизине, Лермонтове, Гоголе, Достоевском, Чехове… В своих размышлениях о русской культуре Василий Осипович проникал и в «дивную глубину человека», и в нравственную историю общества.