Та, далекая весна - [33]
— Смотрите, граждане! Вот все они здесь. Налицо все воинство. Смотрите вы на них, и пускай они посмотрят вам в глаза.
Но бандиты не вняли призыву Пазухина и сидели, уткнув взгляд в пол машины. Только Русайкин не опустил глаза. Смотрел куда-то вверх, в сторону, и, подкручивая усы, даже попытался презрительно усмехнуться, но улыбка получалась кривая. Каждый видел — главарю бандитов совсем не до смеха.
— Стыд им глаза ест, не дает на людей глянуть, — продолжал Пазухин. — Такие же мужики, как вы, а вместо того, чтобы растить хлеб, засели в лесу и не давали жизни честным хлеборобам. Кулакам они не вредили. Нет! Одного они поля ягоды. Вон посмотрите…
В плотно сдвинувшейся толпе послышался шум. Он нарастал по мере того, как люди расступались, образуя узкий проход, по которому два чекиста вели к машине Яшку Захаркина и рябого бандита, захваченного вчера в селе. Яшка плелся, волоча ноги, уныло опустив голову.
— Вот посмотрите на него. Чем он от остальных отличается? — сказал Пазухин, когда Яшка, тяжело перевалившись через борт машины, уселся рядом с другими бандитами. — А ведь он из вашего села. Да-а, не делает это вам чести, мужики. Вы не только терпели такого посреди себя, а давали ему бесчинствовать в своем же селе, честных ребят под лед толкать. Плохо, мужики!..
Ивану не терпелось повидать Стрельцова, но у себя дома он его не застал. Мария Федоровна объяснила:
— Утром поднялся и сразу ушел в сельсовет. Как я ни удерживала, не послушался. Все вы такие! — махнула она рукой. Но в словах ее Иван не услышал осуждения.
Без завтрака мать не отпустила, а когда Иван вернулся к сельсовету, машин чекистов и чоновцев уже не было, уехали и конники. Но народ все еще толпился на площади.
Стрельцова Иван нашел в Совете. Кроме него, там были Полозов, Сергунов и самое удивительное — Тихон Бакин.
Когда Иван вошел, Тихон ноющим голосом зудел, как придавленная муха:
— Кто ж его знал, что так получится? Вон ведь как все повернулось. Стрельба ночью поднялась, гранаты загрохали. Как тут о своей голове не подумать? Ведь бандиты, если что — меня первого…
— Брось, Тихон, придуряться, — прервал его Сергунов. — Уж кого-кого, а тебя-то бандиты не обижали.
— Так они тоже с понятием, а мы народ темный, где же нам во всем этом разобраться!
— Темный, темный, а с новым налогом вон как здорово спроворил. Все на пользу кулаков повернул, — насмешливо сказал Стрельцов.
Говорил Стрельцов твердым голосом и выглядел гораздо бодрее, чем вчера, но голова, видно, еще болела: то и дело он трогал повязку, болезненно морщась.
Тихон не смутился, а даже обрадовался словам Стрельцова.
— Так вот же я и говорю — народ мы темный и вышел из-за этого небольшой просчет. Хотели как лучше, чтобы все по закону, значит.
— «По закону»! — сердито бросил Сергунов. — Если ты такой праведный, чего ж от людей прятался? Сказал, что в город поехал, а сам на чердаке спрятался. Чоновцы тебя, председателя Совета, за ноги стягивали!
— Уж и за ноги… Я сам слез.
— Вот что, товарищи, разговор этот, я смотрю, ни к чему, — вмешался Полозов. — Что за птица Бакин, видно по всему, и нечего на него время терять. Народ весь на площади — пора провести собрание.
Сход открыл секретарь укома большевиков Полозов:
— Товарищи крестьяне! Поскольку здесь присутствует большинство жителей села, есть предложение без проволочек, сейчас же провести собрание граждан села Крутогорки. Нет возражений?
Говорил самый главный большевик — это знали все и слушали Полозова молча, со вниманием. На вопрос секретаря укома ответило только несколько несмелых голосов:
— Нет возражений.
— Не возражаем.
— Тогда давайте все честь по чести. Требуется избрать председателя и секретаря собрания. Чтобы порядок был. Какие есть предложения? Кого изберем председателем собрания?
В ответ молчание.
Непривычное это дело. Испокон веков в селе были сходы. Раньше сельский староста стоял на крыльце и заправлял всем. Потом Тихон Бакин. А решалось все криком: которые голосистые да в одно кричат, тех и верх. Теперь, видишь ты, председателя и секретаря выбрать требуется и чтобы порядок был. Непривычно такое дело.
— Кого же председателем изберем? Кого желаете? — повторил Полозов.
Несмелый голос из толпы отозвался:
— Говорка! Тимофея Говорка желаем.
— Есть предложение — председателем собрания избрать товарища Говоркова Тимофея. Есть еще кандидатуры?
— Давай Говорка!.. Желаем Говорка!.. Тимофея председателем! — загалдели осмелевшие голоса.
Избрали Тимофея председателем.
— Кого секретарем изберем? — обратился к собранию Полозов.
Поднявшийся уже на крыльцо Говорок повернулся к Полозову:
— Я так думаю, Бойцова Ванюшку надо — он пишет бойко.
— Давай Ванюшку! — поддержали мужики.
— Так что, гражданы, — с достоинством принял на себя обязанности председателя Говорок, после того как вполголоса посовещался с Полозовым, — давайте, чтобы без ору и как следует обсудим вопросы. Перво-наперво секретарь укома большевиков обскажет все насчет нового налогу. По-правильному, значит, объяснит. И второй вопрос: о сельском Совете. Переизбрать нам надо председателя, не дожидаясь сроку. Так я думаю, мужики?
— Переизбрать!.. Гнать Бакина! — сразу загудели голоса.
Новый роман народного писателя Литвы А. Беляускаса «Спокойные времена» тематически и сюжетно связан с предыдущим — «Тогда, в дождь», изданным «Советским писателем» в 1983 г. В центре внимания автора вопросы нравственности, совести, долга; он активен в своем неприятии и резком осуждении тех, кого бездуховность, потребительство, чуждые влияния неизбежно приводят к внутреннему краху и гибели.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В основу произведений (сказы, легенды, поэмы, сказки) легли поэтические предания, бытующие на Южном Урале. Интерес поэтессы к фольклору вызван горячей, патриотической любовью к родному уральскому краю, его истории, природе. «Партизанская быль», «Сказание о незакатной заре», поэма «Трубач с Магнит-горы» и цикл стихов, основанные на современном материале, показывают преемственность героев легендарного прошлого и поколений людей, строящих социалистическое общество. Сборник адресован юношеству.
Автор публикуемых ниже воспоминаний в течение пяти лет (1924—1928) работал в детской колонии имени М. Горького в качестве помощника А. С. Макаренко — сначала по сельскому хозяйству, а затем по всей производственной части. Тесно был связан автор записок с А. С. Макаренко и в последующие годы. В «Педагогической поэме» Н. Э. Фере изображен под именем агронома Эдуарда Николаевича Шере. В своих воспоминаниях автор приводит подлинные фамилии колонистов и работников колонии имени М. Горького, указывая в скобках имена, под которыми они известны читателям «Педагогической поэмы».
Всё началось с того, что Марфе, жене заведующего факторией в Боганире, внезапно и нестерпимо захотелось огурца. Нельзя перечить беременной женщине, но достать огурец в Заполярье не так-то просто...