Сжигая пред собой мосты - [6]
– Да знаю, знаю, и характеристику на него читал уже, и людей выслушал – все за него горой, слова против ни единого.
– Вот! Какие сомнения-то?
Гость неторопливо достал из внутреннего кармана пиджака сложенный платочек. Затем также неторопливо развернул его. Внутри оказался бережно упакованный тетрадный листок, обгоревший с одного края. Николай с недоумением наблюдал за манипуляциями гостя.
– Что это?
Пётр развернул его так, чтобы можно было прочесть. Кузьмич потянулся было за ним, но тот осадил его:
– Не-е, читай из моих рук! Документ – улика, сам понимаешь.
– «Ученика… пятого класса… Сергея Буранова, контрольная работа… двадцать пятое апреля, вторник, одна тысяча девятьсот сорок четвертого…» Что за чушь, какая улика?
– Не припоминаешь, Николай Кузьмич? День-то ведь памятный!
– Ну… напомни.
– Ты мне ещё сказал, что Серёжка не пошёл тогда в школу, дома его оставили, больного. А ведь, оказывается, пришёл он всё ж таки на первый урок – на контрольную, и даже начал писать её, как видишь! Да только вдруг сказался больным, и сердобольная наша Мария Анатольевна, конечно, отпустила его домой. Только ты не мог этого знать в тот день вечером, после пожара, потому что со смены сам был и, понятное дело, не успел расспросить своего ублюдка про его успехи. Этот листок Фёдор Матвеич – стрелочник, помнишь его? – нашёл на следующий день неподалёку от пожарища: ветром к старой сосенке прибило. Видимо, малец твой сперва его поджог, но то ли задуло, то ли как – ясно, что ветром отнесло. Но мост всё равно успешно сгорел, срок в срок: двадцать пятого, и саботаж получился точно по плану, а улику утром двадцать шестого нашли – не подбросили ведь нарошно, а, не подбросили? Вот я уже который год гадаю: не по твоему ли, часом, плану, а, Кузьмич?
– Матвеич-то помер давно, – вновь скрестил руки на груди Николай.
– Матвеич помер, а заверенные показания его остались, – и Пётр извлёк другой документ. – И отец мой, как ты знаешь, тоже не так давно…
– Да, слышал… А чего ты их с собой-то таскаешь? Не в сейфе даже.
– А со мной им надёжнее, чем в сейфе: ты человек нынче большой, при должности, а времена – сам знаешь…
Николай взял пустую Алю-Миньку и, заглянув в неё с видимым интересом, спросил:
– Ещё по одной, что ли?
– А не хватит тебе ли, Кузьмич? – с насмешкой бросил Петька, складывая улики.
– А ты куда окурок свой дел? – вдруг поинтересовался хозяин, подняв брови.
– Чего? Окурок…?! Какой…
Николай резко поднялся и ударил гостя кружкой в голову, вложив в обводящий удар всю свою массу. Пётр грузно рухнул вместе со стулом навзничь, боком, так что слышно было, как лицо его шмякнулось об пол.
– Разве можно в гостях пеплом полы посыпать? И парня моего ублюдком тоже называть не годится… Кто тебя воспитывал, Жирный?
Пётр не отвечал. Вдруг его конечности стали конвульсивно подёргиваться. В дверях вновь появилась Наталья. Увидев дрожащего на полу гостя, она поднесла руки к лицу и спросила мужа:
– Что с ним?
– Удар… хватил, кажется.
– Бежать за доктором? – женщина присела над Петром. – У него пена… или что это?
Николай словно вышел из оцепенения и, сунув смятую Алю-Миньку в ворох газет у буфета, шагнул к жене, мягко поставил её на ноги и подтолкнул к выходу:
– Иди, Наташа, я сам разберусь, присмотри за Лизой – чтобы не проснулась. Пётр… он предупреждал, что надо делать, если вдруг… это… приступ у него… Давай, давай, родная…
Выпроводив из кухни жену и плотно прикрыв за ней дверь, Николай вернулся к притихшему на полу гостю. Глаза того были открыты, почти на выкате, и смотрели в потолок.
– И не вздумай, Петька… – прошептал он. – Не вздумай… думай о вечном. Всё закончено, ничего не вернуть – ты сам сделал выбор, Петька… уже не состаришься. Вишь как… Но под столом всё ж таки… Слышишь меня? Думай правильно, а проклятия детям твоим же обернутся!
Николай ещё некоторое время сидел над Петром Евграфычем, что-то бормоча над ним. Затем с трудом выволок его подмышки на улицу и уложил на сани, которыми дрова зимой возил, прикрыв сверху черным овчинным тулупом. Вернувшись в дом, предупредил жену:
– Я его в больницу свезу. Ты ложись.
Вернулся Николай под утро. Наталья же едва вздремнула часок за всю ночь.
– Ну, как он? – спросила с волнением.
Николай хмуро присел за прибранный кухонный стол. Вздохнул.
– Не довёз. Помер по дороге.
Она молча перекрестилась. Николай поднялся, подошёл к печи, в которой ещё тлели угли, заброшенные с вечера. Набрав в лопатку угля из стоявшего подле ведра, он достал из кармана сверток и, бросив его поверх, высыпал всё в печь, приоткрыв сверху заслонку. В печи радостно полыхнуло.
– Наташа, Петра у нас в доме не было. Запомни это хорошо! Ни вчера, ни позавчера – давно не было: уж и не вспомнить, когда заглядывал последний раз. Услышала меня?
Жена что-то тихо произнесла.
– Мы рано вчера легли, Наташа, умаялись – проспали до утра: это всё, что тебе нужно уяснить, ради всех святых и детей наших. Ясно?
– А как же…?
– Схоронил я его, сам, по-христиански, можно сказать. Зачем лишние церемонии? Помер и помер, из родни всё одно никого нет у него тут, а сотоварищи… переживут. Услышала меня?
Почему развить в себе экстрасенсорные способности может каждый? Как это правильно сделать? Как научиться видеть и понимать то, что скрыто в 4–5…8-мерном бытии? Как использовать эти знания во благо себе и людям? Что дает общение с душами? Какие тайные знания, доступные только избранным, хранит трехмерный мир?Потомок древнейшего карельского рода магов и колдунов, вепс по крови, Сергей Романенко и писатель Дмитрий Чарков рассказывают историю 16-го сезона проекта «Битва экстрасенсов», увиденную Вепсом, для которого участие в «Битве» стало началом его пути как экстрасенса.
«Подчиненный перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальства». "Боярам в думе говорить не по написанному, дабы дурь каждого видна была". «На Москве и в городах носить платья, венгерские кафтаны, верхние длиною по подвязку, а исподние короче верхних, тем же подобием». «Торговля сахаром – дело исконно воровское, а посему жалованье положить им мизерное. Да по одному в год вешать, дабы другим неповадно было!» (Из нетленных указов царя-батюшки, Императора Всея Руси государя Петра I Великого) А, может, и врут лиходеи в интернете, и не писал государь указов сих.
Представьте себе, что вы живёте свою одинокую жизнь, присматриваете за домом родственников, стареньким и никому не нужным "семейным гнездом", и вдруг начинаете слышать Голос, который начинает вами командовать, а вы не имеете сил отказаться. Да и любопытство. Куда оно вас заведёт? Вы находите по указаниям Голоса письмо от неизвестного маленького мальчика, где рассказано об убийстве, и начинаете ваше странное мистическое расследование. В ходе которого вы находите нечто таинственное. И тут ваш дом сходит с ума и выбрасывает вас в аналог этого же дома, где живёт странный мальчишка, написавший письмо.
Действие разворачивается в студенческом общежитии, когда соседи по комнате приносят с барахолки много всякого хлама, который достался им даром. Что ж поделать, студенчество, такой период, когда от халявы буквально сносит голову. Вот только мы забываем, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке… Среди бездумно принесенных вещей друзья обнаруживают самый обыкновенный, на первый взгляд, женский портрет, но в первую же ночь они поймут, какая роковая печать нависла над их комнатой.
О дружбе ли этот рассказ? Или он о совести, ответственности и последствиях наших решений и поступков? Можно немного подумать, но не нырять слишком глубоко. А еще это рассказ-загадка. Читать его будет любопытно, но финал вас обязательно освежит.
Миша спустя годы возвращается домой. Многое поменялось с тех пор, как ему пришлось покинуть родные места после потери близкого человека. И когда казалось, что жизнь начала налаживаться, демоны прошлого настигли его, вновь заставив вспомнить всё о чём он так яро пытался забыть…
Здесь обитает страх.Здесь говорящий с мертвыми управляет такси, а вынужденная остановка на пустынной дороге перевернет вашу жизнь.В доме с решетками на окнах поджидает нечто. И это нечто голодное!Здесь уборщица знает все ваши тайны, и она не упустит шанса ими воспользоваться.И даже Добрый Дом может превратить вашу жизнь в кошмар!Читайте «Передвижная детская комната» и не забудьте завернуться в одеяло. Оно согреет вас, когда холодный ужас проникнет в душу. Книга содержит нецензурную брань.
В 2000 году любители экстремальных приключений и повышенного адреналина устремились в США, где возникла загадочная, таинственная Зона, которую назвали «Пэгэтори». Все, кто рискнул испытать себя в поединке с Зоной, сталкивались в ней с невероятными явлениями, несвойственными нашему привычному земному миру. Поэтому вскоре сложилось мнение, что Зона представляет собой либо непознанное человеком новое пространственное измерение, либо параллельный мир. Испытания, с которыми любители приключений сталкивались в Зоне, многие называли испытаниями Адом.