Сыщик Галилей - [2]

Но было уже поздно — раздался взрыв, и его накрыла волна пламени.

2

Когда Кусанаги из первого отдела полицейского управления добрался на своей машине к месту происшествия, огонь успели потушить, и пожарные собирались уезжать. Даже зеваки и те уже начали расходиться.

Едва он вышел из машины и сделал несколько шагов, как навстречу ему попалась маленькая девочка в красном тренировочном костюме. В том возрасте, когда не скажешь наверняка, уже ходит в школу или еще нет. Девочка шла, странно задрав голову и глядя вверх. Словно высматривала что-то в небе.

Он хотел крикнуть ей, что так ходить опасно, но опоздал. Девочка, обо что-то споткнувшись, упала и тотчас заревела.

Кусанаги бросился к ней и помог подняться. Из коленки текла кровь.

— Ах, извините, — подбежала какая-то женщина, должно быть мать. — Сказала же, иди рядом! И зачем только я взяла тебя с собой!

«Чем ругать ребенка, лучше бы сидела дома, а не бежала посреди ночи глазеть на пожар», — подумал Кусанаги, но смолчал и передал девочку матери.

— Но я видела красную нитку! Честное слово! — плача, сказала девочка.

— Все выдумки! Только посмотри, как ты вся испачкалась!

— Видела! Видела! Красную нитку! Длинную-длинную. Честно!

«Что еще за красная нитка?» — подумал Кусанаги, отходя.

На месте происшествия вокруг черного пятна стояло несколько человек. Среди прочих и непосредственный начальник Кусанаги — инспектор Мамия.

— Извините за опоздание, — поспешил к нему Кусанаги.

— Добро пожаловать. — Мамия слегка кивнул. Коренастый, плотный, с короткой шеей. Лицо добродушное, но в глазах — жесткость. По характеру не столько полицейский, сколько чиновник, старательно выполняющий порученную работу.

— Возгорание?

— Пока еще не совсем ясно.

— Бензином пахнет. — Кусанаги повел носом.

— Вероятно, загорелось что-то в пластмассовом баке.

— Пластмассовый бак? Откуда он здесь?

— Понятия не имею. Сам посмотри! — Мамия ткнул пальцем в сторону края мостовой.

Там действительно валялся бак для хранения керосина.

Он прогорел сбоку и сильно расплавился, почти совсем потеряв форму.

— Судя по тому, что мне рассказали о потерпевших, все не так просто. Кажется, здесь произошло что-то из ряда вон. Ничего не понятно. — Мамия покачал головой.

— Кто потерпевшие?

— Молодые люди, под двадцать, пятеро, — сказал Мамия и быстро добавил: — Один погиб.

Делавший записи Кусанаги поднял глаза.

— Сгорел?

— Ну, в общем, да. Он оказался ближе других к баку.

Подавив в себе неприятное чувство, Кусанаги продолжил делать записи. Уж пора бы, казалось, привыкнуть, но каждый раз, когда приходилось сталкиваться со смертью, ему становилось не по себе.

— Давай-ка походи по округе, расспроси. Со всем этим шумом наверняка многие еще не спят. Вон, посмотри, кое-где горят окна, туда и иди.

— Слушаюсь. — Кусанаги огляделся по сторонам.

Его внимание сразу же привлек жилой дом, стоящий на углу улицы. В нескольких окнах еще горел свет.

Дом — ветхий, двухэтажный, несколько дверей выходят прямо на улицу. Балконы, видимо, расположены на противоположной стороне. С этой стороны окна были только у угловых квартир. Место происшествия можно увидеть лишь из квартир, расположенных в северо-восточном углу.

Подходя к дому, Кусанаги заметил молодого человека, собирающегося войти в квартиру на первом этаже, как раз в северо-восточном углу. Он уже достал из кармана ключ и вставил в отверстие замка.

— Извините! — окликнул его Кусанаги.

Юноша обернулся. На вид — двадцать с небольшим. Высокий, в серой, похожей на рабочую форму одежде. В руке — белый пакет, вероятно, ходил в магазин.

— Вам известно, что совсем недавно рядом с вашим домом произошел пожар? — спросил Кусанаги, представившись, и показал в сторону автобусной остановки.

— Конечно, знаю. Такое трудно не заметить.

— Вы находились в квартире? — Кусанаги взглянул на дверную табличку с номером 105.

— Ну да, — сказал юноша.

— Было что-нибудь необычное, когда это случилось? Например, сильный шум? Может, вы что-то видели?

— Даже и не знаю, что сказать. — Юноша покачал головой. — Я смотрел телевизор. Помню только, что эти кретины там здорово горланили.

— Вы имеете в виду парней на мотоциклах?

— Да, — сказал юноша, слегка поморщившись. — Откуда они только взялись? Постоянно орут, и в два часа ночи, и в три. А ведь у нас такой хороший, тихий район…

По его сжатым губам было видно, что он с трудом сдерживает накопившуюся за многие дни ярость.

«Вот их Господь и покарал», — чуть не сказал Кусанаги, но удержался. В его устах эти слова прозвучали бы слишком жестоко.

— Им никто не делал замечания?

— Замечания? Ну, вы скажете! — Юноша пожал плечами и усмехнулся. — В наше-то время? Никто и носа из дома не покажет.

Кусанаги кивнул, соглашаясь.

— Из вашей квартиры видно место, где это произошло?

— В принципе видно, должно быть видно, но… — Юноша замялся.

— В чем дело?

Вместо ответа он открыл дверь.

— Входите, сами увидите.

Воспользовавшись приглашением, Кусанаги заглянул в квартиру. Не считая кухни, она состояла всего лишь из одной комнаты. Мебель, имевшаяся в распоряжении жильца, ограничивалась кроватью, стеклянным столиком и книжными полками. На столике стоял беспроводной телефон, и Кусанаги подумал, что в такой халупе стационарные телефоны, скорее всего, не предусмотрены. Книжные полки были набиты не столько книгами, сколько видеокассетами и всяким барахлом.