Сын вечности - [71]

Я не поднимаю взгляд.

– Надеюсь, ты найдешь себя, – говорю я.

– Надеюсь, ты снова взлетишь, светлячок, – говорит Несс, и дверь за ним закрывается.

Сорок. Истинная сущность. Несс

Прежде чем выйти за периметр иллюзии, я превращаюсь в белого мужчину – чтобы ко мне никто не лез. Каждый шаг прочь от Новы пугает, но я не должен это показывать. Я поддерживаю облик. У меня отличная жизнь, и я просто вышел прогуляться ночью. Никто не заподозрит этого человека в желании сбежать в Доминиканскую Республику, где родилась его мать, и найти свои корни, о которых сенатор отказывался говорить. Сбежать от всех, кто разрушил его жизнь в этом городе.

Может быть, когда я стану старше и мир окончательно меня забудет, я смогу снова существовать в собственном облике. Какой-нибудь прохожий на улице может подумать, что мое лицо ему знакомо, но никак не свяжет меня с мальчиком, которого считают погибшим в Блэкауте.

Я собираюсь спросить дорогу, когда слышу сирены. Машины с мигалками расчищают путь, по улице пролетают танки инспекторов. Они останавливаются, и из переднего выходит молодой человек. Он взмахивает светящейся рукой, а потом дергает ее на себя, как будто пытается выдернуть скатерть из-под посуды. Вспыхивает яркий свет, затухает, и я вижу все. Пустую заправку, а за ней Нову.

Небожитель снял иллюзию.

Танки спешат к школе, а я не понимаю, как небожители могут пойти против своих. Но кем буду я, если отвернусь от Эмиля и Чароходов тогда, когда я по-настоящему им нужен?

Сорок один. Грейвсенд. Эмиль

Я иду собирать вещи и жалею, что у меня осталось так мало шрамов и воспоминаний о Нессе. Надо было соглашаться на его рисунок. Может быть, он нарисовал бы двух парней, сидящих рядышком на полу. Но после того как Марибель использовали против Атласа… может, не так и плохо, что мы никому не дали узнать о наших чувствах.

Я вхожу в комнату и чуть не налетаю на Пруденцию.

– Собиралась идти тебя искать, – говорит она. – Ты в норме?

– Да, я… виделся с Нессом.

Ма сидит на моем надувном матрасе рядом с полной сумкой и складывает рубашку.

– Он ушел?

Я киваю.

– А вы тут как?

– Мы готовы, – отвечает Пруденция, – но вещи Брайтона пропали. Рюкзак, ноут. Одежда.

Может, он устроился в другой комнате.

– Я его найду.

Я кладу яйцо, оно вдруг вспыхивает и трескается.

– Начинается!

В комнате становится теплее. Поверить не могу, что сейчас увижу рождение феникса. Точнее, векового феникса. Почему тут нет Брайтона с камерой? Это же уникальный случай, я всегда хотел, чтобы он заснял нечто подобное, но времени искать его нет. Скорлупа лопается с одной стороны, и через пару секунд бронзовый клюв пробивается наружу, исполняя песню хаоса. Грейвсенд выбирается из яйца. На голове у нее корона из темно-синих перьев, а огромные глаза сверкают, как алмазы.

– Какая красотка, – говорю я, заворачивая ее в футболку. Она легкая и мягкая, как букет цветов. Боевые крики становятся громче и громче, она извивается у меня на руках и одним крылом заслоняет глаза от света.

– Надо ее покормить, – говорит ма.

– Ну, удачи в приучении ее к веганству, – говорит Пруденция.

– Вызов принят, – шучу я, хотя прекрасно знаю, что не в ее природе есть что-либо, кроме других животных. – Посмотрю, осталось ли на кухне что-нибудь…

Грейвсенд дергается особенно яростно, и от ее песни у меня кровь стынет в жилах. Как будто я иду по очень хреновому району и вижу, что кто-то на меня внимательно смотрит.

Потом в коридоре раздаются крики и разрывы заклинаний.

Кровавые чародеи пришли за Грейвсенд.

– Выключи свет и запри дверь, – говорит ма.

Грейвсенд нас предупреждала?

– Мы не можем тут оставаться, она слишком громкая. Пру, отведи ма в безопасное место.

– Ты пойдешь с нами, – говорит Пруденция.

– Я должен найти Брайтона.

Поверить не могу, что снова делаю это с ма. Я чувствую, как разрывается ее сердце, но я никуда не уйду без брата. Я выглядываю в коридор. Знакомая размытая фигура носится от двери к двери, барабанит в каждую. Уэсли тут же возникает перед нами и говорит, тяжело дыша:

– Инспекторы. Это инспекторы. Идите на задний двор, лезьте через забор, там ждут машины.

– Как они…

Уэсли убегает. Какая теперь разница, как они нас нашли!

Я обнимаю ма и Пруденцию, говорю, что мы скоро увидимся, и убегаю вместе с Грейвсенд. Сначала я бегу на крышу, дергаясь от каждого заклинания. Зову Брайтона, но его там нет. С крыши я вижу шесть инспекторских танков, припаркованных перед входом. Я устраиваю Грейвсенд в уголке крыши и молю звезды, чтобы здесь она оставалась в безопасности, пока я ищу Брайтона. Целую ее в лоб и бегу вниз. Ее крик преследует меня.

Везде полно народу. В этом хаосе я вижу, как инспектор выбивает дверь. Потом раздается свист, и инспектор засыпает на месте, так что Зак и пожилая женщина успевают убежать. Я врываюсь в комнаты, ищу Брайтона и поторапливаю отставших. Я бегу по лестнице, когда инспектор бросает в меня цитриновую самоцветную гранату. Я отвечаю быстрой и меткой огненной стрелой. Граната взрывается в воздухе, ударная волна сбивает инспектора вниз. Раны горят, когда я использую силу, но придется сражаться так. Я спускаюсь вниз и вижу, что Ева лечит Грейс, девочку с очень громким голосом, которую Марибель планировала использовать как сирену. В случаях вроде сегодняшнего. Когда яркие огни заращивают рану у Грейс на животе, я веду их обеих в пустой класс.