Сын вечности - [64]

Дорога разбитая, но у меня так затекли ноги, что я рад возможности их вытянуть. Я ужасно хочу спать. Я всегда гордился своей способностью спать в шумном классе или в поезде, но теперь страх не дает мне заснуть. И дело даже не в оружии, которым меня убьют при любом неверном движении. Просто я не знаю, куда меня везут и почему Луне я нужнее живой, чем мертвый.

Фургон останавливается, я вдыхаю свежий воздух и чувствую пульсацию силы Венценосного мечтателя. Он сияет в ночном небе, почти в зените. Я сразу понимаю, где мы: это парковка Музея естественной истории тварей. Жаль, что Кирк оказался таким упрямым и не отменил мероприятие, но, может быть, Сияющие рыцари сумеют одолеть Кровавых чародеев и защитить Грейвсенд. Джун проходит сквозь заднюю дверь и открывает ее изнутри, приглашая всех войти. Я никогда здесь не был, но Джун уверенно показывает дорогу. Спорим, она все свободное время разгуливала по музею, никем не замеченная, изучала входы и выходы, чтобы стать ходячей картой. Поверить не могу, что я снова тут. Не знаю почему, но я вдруг задумываюсь, сколько времени пройдет, прежде чем Кирк дополнит экспозицию Солнечного зала материалами обо мне – об истории солнечного серого призрака, единственное достижение которого – страдания его собственной семьи.

Но внезапно я ощущаю вспышку надежды. Чароходы знают, что Кровавым чародеям нужно яйцо Грейвсенд. Уверен: они здесь. Я представляю, как из-за угла выскакивает Атлас и направляет в послушников такие сильные потоки ветра, что Уэсли успевает унести меня в безопасное место. И если Ева решит меня исцелить, ей придется пройти через ад. От этого становится еще больнее.

Несколько послушников отстают. Мы идем по лестнице, где слышна прекрасная песня феникса. В тот момент, когда я думаю, что мы направляемся в Солнечный зал (я в это время взываю к звездам на небе, чтобы Чароходы объединились и защитили меня и Грейвсенд), мы спускаемся вниз. На ночь свет в павильоне гидр отключают, и мы подходим к прозрачному хранилищу, которое охраняют пятеро.

Сияющие рыцари.

Грейвсенд защищают самые грозные в мире воины. Из-за крови феникса они сочтут меня предателем, но, если они смогут остановить Кровавых чародеев, мне все равно. На них глиняные маски с золотыми клювами, броня с солнечными пятнами и рукавами из сине-алых перьев. Двое держат стальные арбалеты, остальные – мечи и топоры.

– Вперед, дети мои, – говорит Луна.

Джун проваливается сквозь пол, Стэнтон и Дион бросаются вперед, уклоняясь и уворачиваясь от стрел. Несс сжимает мою руку, будто у меня есть малейшая возможность сбежать. Дион перехватывает топор и кидает его в живот противнику. Она замахивается еще раз, но тут невысокая девушка-рыцарь прыгает с такого расстояния, что почти летит, и бронзовым клинком рассекает Дион шею. Пальцы Несса сжимаются сильнее, я с трудом сдерживаю тошноту, но горло щекочет, когда голова Дион слетает с плеч, а тело падает, как брошенная марионетка.

Четверо рыцарей кидаются на Стэнтона, и мне становится чуть легче, когда его туловища касаются клинки. Вновь появляется Джун, входит в тело мускулистого рыцаря с темными волосами и его мечом бьет двоих в спину, и только последний отбивает удар. Одно дело – слышать об одержимости. Но в реальности это настоящий ад.

Темноволосая девушка, которая отрубила Дион голову, расправляет плечи.

– Нимуэль, что ты делаешь?

– Он одержим! – ору я, и Луна лично похлопывает меня по спине.

– Отпусти моего мужа, или я тебя прикончу, – говорит девушка.

Джун подходит к ней, и девушка-рыцарь перехватывает обсидиановую рукоять бронзового клинка.

– В следующей жизни, – клянется она и протыкает мечом сердце собственного мужа – но Джун уже вышла из его тела. Девушка-рыцарь настолько оглушена тем, что натворила, что Стэнтон успевает вскочить и свернуть ей шею.

Надежда прожила недолго.

Несс ведет меня по коридору, я сглатываю, когда мы проходим мимо лужи крови и головы Дион. Луна, кажется, не особо из-за нее беспокоится. Может, Дион уже отращивала голову? Или Луне на нее просто плевать?

– Уходите, – говорит Кирк из хранилища. Взвывает генератор, и поле желтой энергии окружает его и яйцо. Джун протягивает руку, и ее отбрасывает прочь. – Никто не пройдет.

– Нам не нужно внутрь, – говорит Луна. – Нам нужно, чтобы вы вышли.

– Феникса я вам не отдам, – говорит Кирк. Я им горжусь. – Инспекторы прибудут с минуты на минуту.

– Мы покрыты кровью Сияющих рыцарей, – хохочет Луна. – Инспекторы нас надолго не задержат.

– Мне нужно задержать вас только до захода Венценосного мечтателя.

– Соблазнительно, конечно, сжечь весь этот музей и его коллекции, – замечает Луна, – но меня не интересуют последствия. У меня для вас предложение. Насколько мне известно, вы с Эмилем знакомы. Многообещающий призрак, который недавно научился летать, чего ни Кеон, ни Батиста делать не умели. Я отдам его вам на опыты, сможете опубликовать результаты в любых журналах. А вы мне феникса.

Только Луна может утверждать, что я никто, но при этом так меня рекламировать.

– Не делайте этого! Она убьет феникса, чтобы стать бессмертной.

– Очень интересная теория, – отзывается Луна. – Чистота феникса необходима для моего здоровья. Если я добьюсь успеха, весь мир сочтет это чудом.