Сын - [40]

– Не бойся, я буду очень внимательна, – пообещала Клэр. – Я буду осторожна, пока не доберусь до самой вершины, и тогда я брошу вниз этот камень.

– Ты должна успеть подняться до заката, – не унимался Эйнар.

– Я помню. Приходи завтра и ищи ярко-красное среди зелени. Если камень здесь, значит, я справилась.

Эйнар вздохнул.

– Мне будет тебя не хватать, Морская Клэр.

– А я никогда тебя не забуду, Тихий Эйнар.

Он улыбнулся и, решившись, поцеловал ее. А затем взял палки и, не оборачиваясь, побрел прочь. Клэр смотрела ему вслед, пока он не исчез из поля зрения. Она понимала, что больше никогда его не увидит. Но сосредоточиться нужно было на другом.

* * *

Основание утеса состояло из больших валунов, кое-где скользких от сырого мха. Забираться на них было легко; Клэр не раз делала это в темноте по настоянию Эйнара. Ее босым ногам – сандалии лежали в мешке – были уже знакомы поверхность и форма этих камней. Но расслабляться даже на этом безопасном участке пути было нельзя. Поскользнись она на мху, сделай неверный шаг, подверни ногу – и все закончится. Поэтому Клэр следила за каждым движением, тщательно выбирала, куда поставить ногу, ощупывая поверхность пальцами, перенося вес перед следующим шагом. Эйнар часто повторял: в пути не думай ни о чем, кроме самого пути.

Тем не менее в местах, где продвигаться вперед было относительно легко, мысли то и дело улетали куда-то далеко и ум перебирал бесконечные а если бы:

А если бы она забрала тогда сына?

А если бы они вместе выжили, и море прибило бы их к берегу поселка, и мальчик бы рос под рассказы Эйнара о птицах и овцах?

А если бы у Тихого Эйнара не хватило тогда храбрости взобраться?

А если бы он взобрался и не вернулся в поселок и они бы не встретились?

А если бы он вернулся, но уцелел?

А если бы они сейчас поднимались вместе?

«В пути думай о пути!» – звучал голос Эйнара в голове, и Клэр, отогнав все прочие мысли, снова сосредотачивалась на восхождении.

В расщелины между камнями ветром приносило семена; талый снег увлажнил почву, и теперь, по весне, тут и там растения тянули свои ростки к солнцу. К рассвету их станет видно, но сейчас Клэр только ощущала побеги под босыми ногами и старалась поменьше на них наступать.

И – вот она. Внезапная трещина между валунами, из-за которой Эйнар говорил, что нельзя отвлекаться даже на нижней части подъема. Трещину предстояло перепрыгнуть, и Эйнар знал, что Клэр доберется до нее еще затемно.

– Давай пойдем туда при дневном свете, и я потренируюсь? – предложила Клэр. – Чтобы рассчитать прыжок, и… – она осеклась, осознав, что Эйнар не сможет подняться к расщелине. Ему тяжело давалась даже дорога к дому Элис, к которому нужно было всего лишь спуститься по холму, что уж говорить о подъеме по скалам.

Клэр без труда преодолела расщелину и двинулась дальше.

Следующим сложным местом на пути были два камня, «одинаковые, как сыновья Брины», как выразился Эйнар, и между ними нужно пролезть так, чтобы не зацепиться мешком. Дальше – скала с острой верхушкой, с нее придется спрыгнуть. Клэр непрерывно ощупывала руками поверхность камней, чтобы не пораниться в темноте; добралась до камней-близнецов, благополучно проскользнула между ними, следя, чтобы ей не помешал мешок.

Подъем на скалу с острым краем казался невыносимо медленным, но Клэр не торопилась, чтобы сохранять осторожность. Каждый сантиметр пути она думала только об этом участке, повторяя про себя слова Эйнара.

Наконец, она добралась до острого края, где предстояло упереться ногами для прыжка. Эйнар по памяти рассчитал расстояние и заставлял ее много раз прыгать с закрытыми глазами, чтобы она представляла себе, каково это будет в темноте. Поэтому теперь, сделав глубокий вдох, Клэр с уверенностью прыгнула в темноту и приземлилась на плоском граните, не потеряв равновесия.

Когда она сделала первую передышку, чтобы отхлебнуть воды, на горизонте над морем появилась розовая полоска рассвета.

14

…Вторая передышка случилась в полдень.

Солнце стояло в зените. Внизу слегка колыхались верхушки деревьев. Значит, был небольшой ветер, но на высоте он не чувствовался. Клэр утерла пот со лба и отбросила назад выбившиеся влажные пряди. Она поправила их, заново стягивая волосы шнурком, а затем насухо вытерла ладони о шерстяную одежду: нельзя было допустить, чтобы руки скользили на камнях. Раньше еще оставалась возможность оступиться, упасть, но все равно продолжить путь, но теперь любой неверный шаг или захват рукой означал неминуемую гибель.

Если на нижнем уступе было безопасно возиться с мешком, то здесь все оказалось сложнее. Часы тренировок на удержание равновесия сейчас пригодились: повернувшись боком на камне, ширина которого составляла не больше, чем две ее ступни, она медленно извернулась, чтобы достать воду. Клэр аккуратно, обеими руками держала флягу, пока пила, а потом сунула ее обратно и извлекла перчатки.

Закинув мешок обратно за плечи, она натянула перчатки и медленно размотала веревку.

Каждый метр подъема Клэр поражалась, как Эйнар преодолел этот путь, не зная маршрута, и как он запомнил его настолько подробно, чтобы сейчас, карабкаясь наверх, она знала, чего ждать. Ей было грустно представлять, как он ложится спать в своем одиноком домике, закрывает глаза – и видит этот утес, и засыпает, и во сне снова поднимается наверх, где, как он надеялся, ждет спасение.