Сын леса - [21]

Хранить негде, не закупил с осени.

— Вот уж чего у нас в достатке, так это картошки. Родится на диво! — с гордостью заявил с другого конца стола Сергей. — Кроликов держим. Хлеб сеем.

Правда, пока мало, но на праздничный каравай хватает… Теряют люди вкус к жизни. А ведь это подлинное счастье и высшее творчество — есть хлеб, выращенный собственными руками, воспитывать детей…

Он хотел еще что-то сказать, но Алексей, спохватившись, снова взял инициативу:

— Что там про землепользование слышно? Ты в городе давно был? Газеты читал? По радио не очень-то новости узнаешь. Всякую туфту гонят сутками.

— В городе мне не до газет — других дел много, — усмехнулся Алик, входя в привычную роль. — Напиться надо, похмелиться… Еще хозяйские дела, — его так и подмывало смутить эту чистенькую компанию, для чего-то скрывающуюся от людей. Но Алексей, пропустив сказанное мимо ушей, переменил тему.

— Вот такая у нас колония: воздержусь назвать ее коммуной, пардон-пардон, слово слегка скомпрометировано, — взглянул на Сергея. — Повел вилкой, указывая на стены вокруг: — Все своими руками… Годы потрачены. Шесть лет назад я работал в этих местах начальником геологического отряда. Случайно вылез сюда и ахнул — в скале полость, как футбольное поле. После хожу на тупую и бесперспективную свою службу, а в голове одно — как жить можно, как жить, только бы найти единомышленников и послать к черту всех городских умников… Заразил этой идеей Сергея. Он с москвичами в то время организовывал дачный вариант коммуны.

Я как раз развелся с первой супругой, хотел квартиру купить, деньги на кооператив держал. Но дома с каждым годом дорожали, а деньги дешевели… Не будь дурак, на следующий же год я оформил экспедицию в эти места. Сергея взял рабочим. Сухостой мы выписали в лесхозе за копейки, лесорубы стояли неподалеку, лесопилка у них была. Взрывник нам тут хорошо помог: работу сделал и не понял для чего… Потрудились, короче. Я пять тысяч в это дело вбухал.

Но зато, сам видишь…

Сергей за несколько лет до этой авантюры в аспирантуре учился, издал философский труд. Его покритиковали, да так, что руки за спину и в психушку, где будущая жена практику проходила. Она хотела подлечить его, но заразилась сама великими его идеями… Как видишь, не зря — родила двойню и счастлива.

Потом присоединились к нам Малик с Таней. Он, кстати, врач, она закончила нархоз, заправляет нашей экономикой. Я уже с работы собрался увольняться и уходить сюда бирюком — встретил юную студентку, — обернулся он к Светлане, — она свой политех бросила и пошла за мной в горы. Свете дурацкое образование ни к чему: из нее талантливая жена получилась.

Заметив смущение на лице жены, Алексей, смеясь, вытер сальные губы:

— Ой, ты моя хорошая, дай поцелую… Вишь, — обернулся к Алику. — Девчонку здесь зачали, здесь родили под техническим руководством Малика.

Правда, с оформлением документов пришлось побегать по городу…

Потом Аню переманили и Витю с Людой. Витя нам вырезал Лелю с Ладой, — Алексей ткнул вилкой в стойку с изображением женщины и девушки. — И Ярилу, — показал на другую стойку. — Ты видел, на чем стол держится? Загляни!

Алик послушно нагнул голову и поперхнулся, закашляв, тяжело вдохнул в себя воздух. Алексей застучал ладонью по его спине. За столом дружно хохотали.

— Вы чо? У вас же дети! — вытирая слезы, сказал Алик. Нет, не удалось ему сохранить невозмутимость. Но что странно, даже Люда и «учительница» непринужденно смеялись.

— Пущай растут со здоровым юмором, без комплексов и всяких пошленьких догадок. У животных нет возрастных тайн, потому и извращений нет.

Вите попалось бревно с сучком в полтора метра. Мы ему советы стали давать. А он свое — на то, говорит, и Ярило, чтоб быть с преогромной правилой. Вырезал все как надо. Повернули мы Ярилу сучком к камину — ходим, спотыкаемся.

Борька шишку набил, орет… Решили его божье достоинство под стол упрятать, пусть подпирает вместо кронштейна.

Хохот стих. И Сергей, давно желавший высказаться, заговорил, поблескивая очками:

— Пока нам приходится скрываться: время в стране подлое, всех хотят пронумеровать и заставить жить по команде. Деревни, стоявшие тысячи лет, и те кончили, сволочи, чтобы из народа промышленных рабов сделать. Ты нас, конечно, понимаешь, потому что сам живешь вдали от этой мерзкой помойки, называемой городом, — говорил Сергей немного торопливо, как бы опасаясь, что его перебьют. — Потому и приходится скрываться… Кто потерпит на своей территории никому не подчиненных людей? Но время работает на нас: появляются уже первые фермы, появляются коммуны на базе совхозов. Нам нужно выжить и выждать, прежде чем заявлять о себе. Тогда мы расширим поля и будем не только обеспечивать прожиточный минимум, но и прибыль иметь.

— Купим генератор, сделаем водяную электростанцию и ветряк для страховки.

Уж ветров-то у нас хватает. Цветной телевизор купим, — застрекотал, перебив Сергея, Алексей.

— Да, конечно, — согласился Сергей и снова обратился к Алику. — Наше отшельничество вынужденное. Мы не отказываемся быть гражданами своего государства, мы просто не желаем, чтобы общество регламентировало наш образ жизни. К тому же для нас всех имеет смысл только жизнь среди природы… Ты нас конечно понимаешь.