Сын из Америки - [14]

— Евреи, топчите меня! — призывала она. — Евреи, плюйте в меня!

В доме учения поднялась суматоха. Незнакомец подошел к столу для чтения, постучал по нему, требуя тишины, и заговорил нараспев:

— Семья этой женщины родом из вашего города. Ее дедом был реб Нафтоле Холишицер. Это — Акса, обратившаяся и вышедшая замуж за помещика. Ныне она узрела истину и хочет искупить свои мерзкие прегрешения.

Хотя Холишиц был расположен в той части Польши, что принадлежала Австрии, историю Аксы слышали и здесь. Некоторые прихожане утверждали, что обряд раскаяния не таков, что нельзя тащить человека на веревке, как скотину. Иные грозили незнакомцу кулаками. Действительно, в Австрии обратившийся мог вернуться в иудейство по закону этой страны. Но если христиане узнают, что кто-то из обратившихся в их веру подвергся таким унижениям, последуют жестокие упреки и обвинения. Старый раввин реб Бецалель приблизился к Аксе скорыми шажками.

— Встань, дочь моя. Раз уж ты раскаялась, ты — одна из нас.

Акса поднялась:

— Рабби, я опозорила мой народ.

— Раз уж ты раскаялась, Вседержитель простит тебя.

Когда молившиеся на женской галерее услышали о том, что происходит, они бросились в мужское помещение и среди них — жена раввина. Реб Бецалель сказал ей:

— Отведи ее домой и одень в приличную одежду. Человек создан по образу Божьему.

— Рабби, — сказала Акса, — я хочу искупить свои грехи.

— Я наложу на тебя покаяние. Не мучай себя.

Некоторые женщины заплакали. Жена раввина сняла свою шаль и набросила Аксе на плечи. Другая замужняя женщина предложила Аксе накидку. Они отвели ее в помещение, где в прежние времена заключали согрешивших против общины, — в нем еще сохранились колода и цепь. Там женщины одели Аксу. Кто-то принес ей юбку и башмаки. Пока они хлопотали вокруг Аксы, та била себя кулаками в грудь и перечисляла свои прегрешения; она посрамила Бога, она поклонялась идолам, она совокуплялась с гоем. Акса всхлипывала:

— Я занималась колдовством, я вызывала дьявола. Он сплел мне венец из перьев.

Когда Аксу одели, супруга раввина увела ее к себе в дом.

После молитв мужчины стали расспрашивать незнакомца, кто он такой и что его связывает с внучкой реба Нафтоле.

Тот отвечал:

— Мое имя Земах. Я должен был стать ее мужем, но она отказала мне. Теперь она пришла просить у меня прощения.

— Еврею подобает прощать.

— Я простил ее, но Вседержитель есть Бог Возмездия.

— Но Он есть и Бог Милосердия.

Земах стал спорить со знатоками Писания и тотчас обнаружил свою эрудицию. Он цитировал Талмуд, Комментарии и Респонсы[19]. Он даже поправил раввина, когда тот допустил неточность в цитате.

Реб Бецалель спросил его:

— Ты женат?

— Я разведен.

— В таком случае все можно уладить.

Раввин пригласил Земаха к себе в дом. Женщины сидели с Аксой на кухне. Они заставляли ее поесть хлеба с цикорием. Она постилась уже третий день. В кабинете раввина мужчины хлопотали о Земахе. Они принесли ему брюки, башмаки, кацавейку и шапку. У него были вши, и его отвели в баню.

Вечером собрались у раввина семь наиболее почтенных жителей города и все старейшины. Их жены привели Аксу. Раввин объявил, что, согласно закону, Акса считается незамужней. Ее союз с помещиком был не чем иным, как прелюбодеянием. Раввин спросил:

— Земах, желаешь ли ты взять Аксу в жены?

— Желаю.

— Акса, возьмешь ли ты Земаха в мужья?

— Да, рабби, но я недостойна.

Раввин назначил Аксе покаяние. Она должна была поститься каждый понедельник и каждый четверг, воздерживаться от мяса и рыбы в будни, читать псалмы и с рассветом подниматься на молитву. Раввин сказал ей:

— Суть не в наказании, а в угрызениях совести. «Пойдем и возвратимся к Господу, ибо Он уязвил — и Он исцелит нас» — так сказал пророк.

— Рабби, простите, — прервал его Земах. — Подобное покаяние налагается за обычные грехи, а не за обращение.

— Что ты хочешь, чтобы она делала?

— Есть более суровые покаяния.

— Какие, например?

— Носить камни в башмаках. Кататься нагим телом по снегу зимой и по крапиве летом. Поститься от Субботы до Субботы.

— В наши дни у людей нет сил сносить столь суровые наказания, — сказал раввин, чуть поколебавшись.

— Если им достало сил грешить, они должны обладать силой для очищения.

— Святой рабби, — сказала Акса, — не облегчайте мою участь. Пусть рабби наложит на меня жестокое покаяние.

— Я сказал, чему следует быть.

Все молчали. Потом Акса произнесла:

— Земах, подай мне мой узел.

По приходе Земах положил ее узел в угол. Теперь он принес его к столу, и Акса вынула из него какой-то мешочек. Вздох вырвался у собравшихся, когда она высыпала из него жемчужные, бриллиантовые и рубиновые украшения.

— Рабби, это мои драгоценности, — сказала Акса, — мне не пристало владеть ими. Распорядитесь ими по своему усмотрению.

— Они принадлежат тебе или помещику?

— Мне, рабби. Я унаследовала их от моей дорогой бабушки.

— Написано, что даже самый щедрый не должен отдавать более пятой части.

Земах отрицательно покачал головой:

— Опять я не согласен. Она обесчестила свою бабушку, пребывающую в раю. Не следует позволять ей наследовать бабушкины драгоценности.

Раввин схватился за бороду.

— Если ты все знаешь, ты и будь раввином. — Он поднялся со стула, но потом вновь уселся: — На что вы будете жить?