Сын из Америки - [13]

— А где Акса?

Женщина затрепетала:

— Отец Небесный, да погребут ее вниз головой. — И женщина рассказала об обращении Аксы. — Она наказана уже на этом свете.

— Что сталось с тем юношей из ешивы, с которым она была помолвлена?

— Кто его знает? Он нездешний.

Акса спросила, где могилы бабушки и деда, и старуха указала ей два надгробных камня, склонившихся друг к другу, замшелых и заросших сорной травой. Акса пала перед ними ниц и пролежала так до наступления ночи.

Три месяца Акса блуждала от ешивы к ешиве, но так и не нашла Земаха. Она рылась в поминальных книгах общин, расспрашивала старейшин и раввинов — все безрезультатно. Поскольку не во всяком городе есть гостиница, она часто ночевала в богадельнях. Она лежала на соломенном тюфяке, укрывшись рогожей, и безмолвно молила дедушку явиться и рассказать, где ей найти Земаха. Но дед не отзывался. В темноте старые и больные кашляли и бормотали. Дети кричали. Матери ругались. Хотя Акса сносила все это как часть своего наказания, ей трудно было побороть в себе чувство унижения. Люди, возглавлявшие общины, обходились с ней грубо. Ей приходилось по многу дней ждать, пока они ее примут. Женщины относились к ней подозрительно — почему она ищет какого-то мужчину, у которого наверняка есть жена и дети, если он вообще не в могиле? «Дедушка, зачем ты понуждаешь меня к этому?! — восклицала Акса. — Или укажи мне путь, или пошли смерть прибрать меня».

Однажды зимним вечером Акса сидела в люблинской гостинице и спрашивала хозяина, не слышал ли он о человеке по имени Земах — маленьком, смуглом, бывшем ученике ешивы и знатоке Писания. Один из постояльцев сказал:

— Вы имеете в виду Земаха, учителя из Избицы?

Он описал Земаха, и Аксе стало ясно, что она нашла того, кого искала.

— Он был помолвлен с одной девушкой в Красноброде.

— Знаю. Она обратилась. А вы кто?

— Родственница.

— Что вы хотите от него, — спросил постоялец. — Он беден и упрям вдобавок. У него забрали всех учеников. Он дикий и своенравный человек.

— У него есть жена?

— Уже было две. Одну он замучил до смерти, а другая ушла.

— А дети у него есть?

— Нет, он бесплоден.

Постоялец хотел еще что-то сказать, но пришел слуга и позвал его куда-то.

Глаза Аксы наполнились слезами. Дедушка не оставил ее. Он вел ее верным путем. Она пошла узнать, как ей добраться до Избицы, и напротив гостиницы уже стояла крытая повозка, готовая отправиться в путь. «Нет, я не одинока, — сказала себе Акса, — каждый мой шаг известен небесам».

Сначала дорога была мощеной, но вскоре превратилась в две грязные колеи с ухабами и колдобинами. Ночь была сырой и темной. Часто пассажирам приходилось слезать и помогать извозчику вытаскивать повозку из грязи. Попутчики ругали извозчика, но Акса переносила неудобства безропотно. Шел мокрый снег, и дул холодный ветер. Каждый раз, выбравшись из повозки, она погружалась в грязь выше щиколоток. В Избицу прибыли поздно вечером. Местечко было сплошным болотом. Лачуги обветшали. Кто-то показал Аксе дорогу к дому Земаха-учителя — дом стоял на холме, возле мясной лавки. Несмотря на то что была зима, в воздухе пахло падалью. Собаки шныряли вокруг лавки.

Акса заглянула в окно лачуги Земаха и увидела облупившиеся стены, земляной пол и полки с потрепанными книгами. Горел лишь фитиль в плошке с маслом. За столом сидел маленький человек с черной бородой, лохматыми бровями, желтым лицом и острым носом. Он близоруко согнулся над большой книгой. Голова его была покрыта подкладкой от ермолки, а одет он был в стеганую кацавейку, из которой торчал грязный ватин. Пока Акса стояла и смотрела, из норы вышла мышь и пробежала по постели, состоявшей из тюфяка с гниющей соломой, подушки без наволочки и траченной молью овчины, служившей одеялом. Несмотря на то что Земах постарел, Акса узнала его. Он почесался. Потом он поплевал себе на кончики пальцев и вытер их об лоб. Да, это был он. Аксе хотелось смеяться и плакать одновременно. На миг она обернулась в темноту. Впервые за все эти годы она услышала голос бабушки:

— Акса, беги.

— Куда?

— Назад к Исаву.

Потом она услышала голос деда:

— Акса, он спасет тебя от бездны.

Акса никогда не слышала, чтобы дед говорил так пылко. Она почувствовала пустоту, которая приходит перед обмороком. Она привалилась к двери, и та отворилась.

Земах поднял одну лохматую бровь. Глаза у него были навыкате, с желтушными белками.

— Кто ты?

— Вы — реб Земах?

— Да, кто ты?

— Акса из Красноброда. Ваша бывшая невеста…

Земах молчал. Он открыл свой кривой рот, в котором торчал единственный зуб, черный как гвоздь.

— Обращенная?

— Я вернулась в иудейство.

Земах вскочил на ноги. Ужасный крик сотряс его.

— Вон из моего дома. Да сгинет имя твое!

— Реб Земах, пожалуйста, выслушайте меня…

Он подскочил к ней со сжатыми кулаками. Плошка с маслом опрокинулась, и свет погас.

— Падаль!

В доме учения в Холишице было битком народу. Накануне новолуния целая толпа собралась читать молитвы. С женской галереи доносилось благочестивое чтение. Внезапно открылась дверь, и чернобородый мужчина в оборванной одежде шагнул внутрь. Через плечо у него висела котомка. Он вел за собой на веревке, словно корову, какую-то женщину. На ней был черный платок, платье из мешковины и какие-то обноски на ногах. На шее у нее болталась связка чеснока. Молящиеся смолкли. Незнакомец дал знак женщине, и она пала ниц на пороге.