Святослав, князь курский - [2]
Вот и опять какой-то косой, по-видимому, дремавший в уютном теплом лежбище, устроенном им в коконе из густой пожухлой травы, прибитой осенними дождями к земле и присыпанной не одним слоем снега, ошалело подскочил свечкой вверх, да так, что испугал вороного коня передового всадника, чуть на него не наступившего и его не разда-вившего, заставив сбить шаг и громко всхрапнуть.
Задав стрекача, русак отбежал на какое-то расстояние и, прежде чем пуститься улепетывать дальше в необъятный простор степи, оста-новился и, встав для чего-то на задние лапки, воззрился на кавалькаду.
Всадник в шапочке с малиновым верхом, ехавший в переднем ряду крайним слева, увидев улепетывающего зайца, незаметным движение десницы[9] сбросил меховую перчатку, закачавшуюся на шелковом шнуре обшлага рукава, всунул в рот два согнутых колечком пальца и оглушил степь разбойным свистом. Заяц прянул ушами — и бросился сломя голову подальше от всадников.
— И охота тебе, — усмехнулся в темно-рыжую бороду статный всад-ник в алом плаще и собольей шапочке с верхом из золотистой камки, обращаясь к тому, который разбойным свистом пугнул зайчишку, — словно отрок малый тешишься. Ты еще поулюлюкай ему вслед — пуще бежать будет, — басил он беззлобно, озорно поводя черными, круглыми как у совы, очами. Отчего было ясно, что он и сам не прочь вот так за-просто и залихватски поозорничать. — Почитай, полвека уже за плечами — а все дай попроказничать… Гляжу, веселый ты, брат, светлый князь Олег Святославич… Все неймется тебе…
— А что годы считать, трудиться… полвека или не полвека… Будем жить, пока живется да жевать, пока жуется, а счет годам нашим есть и без нас кому подсчитывать, — указал вопрошаемый большим пальцем в купол неба, прежде чем стал надевать рукавицу. — Лучше любой кукушки сосчитает…
Его товарищ сделал вид, что не расслышал последней реплики и не придал значения жесту руки. Он, словно поясняя предыдущее, молвил тихо:
— Я это не в обиду, а к тому, что седина в голову, а бес в ребро…
— Да надоело, брат любезный, Владимир Всеволодович, надутыми сычами ехать. Скучно… Зимняя степь — тоска зеленая, не то что задремать, помереть можно… А тут, косой прямо из-под копыт моего Вихря… Вот я и решил молодость вспомнить, самому размяться и сонную тишину свистом вспугнуть… Будь лук при мне, ей-ей, свалил бы косого единой стрелой.
Сказав последнюю фразу, всадник, которого перед этим Владимир Всеволодович назвал Олегом Святославичем, легонько дернул узду, словно поторапливая коня. Но тот только удивленно повел лиловым глазом, с какого, мол, перепугу — и, конечно же, шаг ускорить даже не попытался.
Третий же князь, ехавший с первыми двумя в одном ряду — а в том, что это был князь, а не знатный боярин, сомневаться не приходилось, стоило лишь только взглянуть на его горделивую осанку и богатую одежду — в их беседу предпочел не встревать, только переводил с одно-го на другого взгляд своих карих глаз, спрятав лукавую усмешку в по-серебренных инеем усах.
Потревоженные на какое-то время молодецким свистом князя Оле-га Святославича всадники — старшая дружина русских князей — поозиравшись по сторонам и ухмыльнувшись мальчишеской выходке князя Олега, опять притихли, предавшись своим размышлениям и тихо покачиваясь в такт лошадиной трусце. Лишь только ертуальные настороженно завертели головами, пристальней вглядываясь в белоснежное безмолвие — не им предаваться дреме, их дело бдеть и бдеть… И пока всадники будут так отсчитывать поприща по заснеженной январской степи, пришло время сделать пояснение читателю как об этой необыч-ной кавалькаде во главе с тремя русскими князьями, так и о причине, побудившей князей оставить свои теплые хоромы и с малой, почти не-вооруженной дружиной, отправиться в неласковую, вечно грозящую опасностями степь.
И первым делом мы познакомимся с князьями, хотя прозорливый читатель и без нашей подсказки уже догадался, что всадник, пугнувший разбойным свистом зайчишку, был не кто иной, как Олег Святославич Тмутараканский и Черниговский, четвертый сын Святослава Ярослави-ча и внук Ярослава Мудрого. А в более сдержанном всаднике читатель явно угадал двоюродного брата Олега Черниговского, Владимира Всеволодовича, князя переяславского, прозванного Мономахом, так как матерью его была византийская царевна Софья, дочь императора Кон-стантина Мономаха.[10] Отцом же Владимира был Всеволод Ярославич, шестой сын Ярослава Мудрого, родившийся на три года позже Святослава Ярославича.
Двоюродные братья были примерно одного и того же возраста, им обоим уже явно перевалило за полусотню лет, ведь родились они еще при жизни их мудрого деда Ярослава Владимировича, хотя помнить его живым из-за своего малолетства не могли. Но на этом все сходство и заканчивалось. Олег Святославич, несмотря на годы, был порывист и эмоционален. Довольно часто случалось, что прежде чем его уста готовы были произнести какое-нибудь слово, длань десницы уже сжимала рукоять меча. Когда-то в молодые годы он имел пышную шевелюру темно-русых волос, легкими волнами струящихся до плеч, но годы и обстоятельства частым гребнем прошлись по ним, посеребрив и проре-див, да так, что от пышной некогда шевелюры остались только вспоми-нания, зато во всю голову красовалась плешь-залысина. Серого цвета, с золотыми искорками, глаза, так когда-то нравившиеся его первой суп-руге Феофании Музалон
Историко-детективная повесть о том, как в Курской области обнаружили уникальные золотые сокровища гуннов. Действие повести разворачивается в двух временных пластах.
Две повести о сложной, но такой важной и нужной работе сотрудников милиции, основанные на реальных событиях.
Меч князя Всеволода Святославича, известного по «Слову о полку Игореве» под прозвищем «Буй-тур», вместе с частью старогородского клада, а также многими другими экспонатами и был привезен сотрудниками Трубчевского музея в Курский областной краеведческий. Привезен по просьбе коллег для устроения временной экспозиции в рамках действия федеральной программы о взаимном обмене культурными и историческими ценностями и фондами. С этого начинается запутанная детективная интрига, разворачивающаяся в двух временных пластах. При создании обложки использованы картины «Буй-тур Святославич» из серии художника Андрея Нестерова «На заре Руси» и «Сыщики МУРа» художника Олега Леонова.
Волна, поднятая контрпродуктивной и демонической личностью господина Ельцина, не останавливалась и не затухала. Она уже не была такой явственной, как осенью 1993 года, окропленная не золотом и багрянцем листопада, а кровью россиян, но по-прежнему разрушительной, антигосударственной и антинародной. Ее отрицательная энергия, как ржавчина, как агрессивная кислота, несмотря на то, что стала менее заметной, продолжала подтачивать и разрушать институты государственности, порядка, закона, и самое главное — разъедать души людей.
О рядовых «солдатах правопорядка» — участковых инспекторах, сотрудниках уголовного розыска и дружинниках — хочется рассказать. Хочется поведать без прикрас и фантазий, сделав их героями рассказов и повестей.
Одно из самых известных произведений классика английской литературы Роберта Л. Стивенсона.
Выдающийся бельгийский писатель Жан Рэй (настоящее имя — Раймон Жан Мари де Кремер) (1887–1964) писал на французском и на нидерландском, используя, помимо основного, еще несколько псевдонимов. Как Жан Рэй он стал известен в качестве автора множества мистических и фантастических романов и новелл, как Гарри Диксон — в качестве автора чисто детективного жанра; наконец, именем «Джон Фландерс» он подписывал романтические, полные приключений романы и рассказы о море. Исследователи творчества Жана Рэя отмечают что мир моря занимает значительное место среди его главных тем: «У него за горизонтом всегда находится какой-нибудь странный остров, туманный порт или моряки, стремящиеся забыть связанное с ними волшебство в заполненных табачным дымом кабаках».
Однажды утром древлянский парень Берест обнаружил на свежей могиле киевского князя Игоря десятки тел – то княгиня Ольга начала мстить убийцам мужа. Одним из первых нанес удар по земле древлян юный Лют, сын воеводы Свенельда. Потеряв всех родных, Берест вознамерился отомстить ему. Не раз еще в сражениях Древлянской войны пересекутся пути двух непримиримых противников – в борьбе за победу и за обладание мечом покойного Игоря, который жаждет заполучить его сын и наследник Святослав.
Серия: "Стрела" Во время строительных работ в Керчи в подполе разрушенного дома находят золотую вазу с изображениями из скифского быта и ряд других предметов. Как они туда попали, из какого кургана их добыли, кто были люди, их спрятавшие, - археологи или злоумышленники? Над решением этих и многих других вопросов, связанных с находкой, работает группа археологов. Разгадывая одну загадку за другой, они находят следы тех, кто добрался до сокровищ, а затем находят и самый курган. Находки помогают ученым сделать серьезный вклад в историю скифских племен.
В историко-приключенческих произведениях В. Н. Балязина, написанных для детей старшего возраста, в увлекательной форме рассказывается о необыкновенных приключениях и путешествиях. Судьба забрасывает героев в различные части мира, их перипетии описываются на фоне конкретных исторических событий.
Повести известной английской писательницы, посвященные истории Англии. Первая повесть переносит читателя в бронзовый век, вторая - во второй век нашей эры. В обеих повестях, написанных живым, увлекательным языком, необыкновенно ярко и точно показаны нравы и обычаи тех далеких времен.