Святослав, князь курский - [106]

Глеб Юрьевич, видя численный перевес киевской рати и не буду-чи столь искусным в воинском деле, как его двоюродный брат, сражать-ся с ним не пожелал, а попросил мира, который и получил вскоре. Но как только Изяслав Мстиславич со своими киевлянами удалился от Го-родца, Глеб тут же вновь занял его. Причем, не просто занял, изгнав Изяславова посадника, но и стал готовиться к походу на Переяславль. Правда, поход этот удачи Глебу Юрьевичу не принес, так как под Пере-яславлем он был разбит дружиной юного Мстислава Изяславича, полу-чившего от отца после ухода из Курска этот знаменитый град. При этом судьба распорядилась таким образом, что в очередной раз один курский удельный князь воевал с другим.

Так закончился 1147 год от Рождества Христова, богатый на все-возможные события в жизни бывшего курского князя Святослава Оль-говича и его семейства. Причем печальных событий было куда больше, чем светлых. Даже выигранные Святославом сражения, как было это под Карачевом, не шли ни в какое сравнение с теми потерями, которые он нес. Лишенный в начале года княжества, он, замирившись с Давы-довичами и племянником Святославом Всеволодовичем, вновь как буд-то его обрел, однако мог потерять в любую минуту, стоило лишь киев-скому князю вступить в его пределы. Да и княжество, изрядно пограб-ленное, с разоренными городами и весями, с уведенными в плен жите-лями, с обворованными церквями, разворованными стадами и табунами, сожженными гумнами и ригами, с отобранными городами, уже не то. Так, одна тень от прежнего. Впрочем, княжество можно понемногу и восстановить, а вот потерю брата Игоря уже никак не возместить. Она теперь навсегда останется безвозвратной, вечно саднящей под сердцем раной. Скитальческая, полная тревог и неудобств жизнь, разделенная с ним его супругой, мало способствовала тому, чтобы появились новые сыновья. Если что и радовало Святослава, так это подросший сын Олег да дочери от первого брака, старшей из которых пора была уже думать о замужестве.

Новый, 1148 год, предполагал не меньший, а, пожалуй, значитель-но больший накал страстей, так как междоусобная война русских князей только-только лишь стала набирать обороты, вовлекая в свой водоворот все новых и новых участников, князей, воевод, их ближайших бояр, жен и любовниц.

КОНЕЦ ИЗГОЙСТВУ

Святослав Ольгович, видя вокруг себя ложь и хитрости, понимая, что прямым путем цели — возврата себе в полной мере Северского кня-жества, с Курском и Посемьем — не добиться, решил последовать при-меру других.

«Чего мне биться лбом в запертые ворота, если можно неспешно и незаметно просочиться в калитку — все чаще и чаще рассуждал он, оста-ваясь наедине с собой и своими мыслями. — Раз прямота моя оборачива-ется только против меня же, попытаемся добиваться результатов кри-вым путем, который, по мнению многих, довольно часто бывает короче прямого.

…Вот дочери подрастают. В хороших руках и они оружие, да еще какое! Надо подыскать им женихов среди союзников князя Изяслава Мстиславича. Не плохо было бы выдать одну за сына великого князя, Мстислава. Храбрый княжич… и умный. В деда Мстислава Великого или прадеда Мономаха уродился… Если с ним по понятным причинам не получится, то надо обратить взор на смоленского князя… Ростисла-ва, точнее, на его сына Романа. Чем не жених? Жених!

…Неплохо было бы самому замириться с Изяславом Киевским, точнее, сделать вид, что замирился, но, крепко-накрепко связав междо-усобными распрями его с Юрием Владимировичем и Давыдовичами, предательства которых мне никогда также не забыть, как бы они ни ста-рались загладить свою вину. Еще неизвестно, кто из них больше вино-вен смерти моего брата Игоря, Изяслав Мстиславич, лишивший его киевского стола, или братья Давыдовичи, предавшие в решающий мо-мент…

…Вот Глеб Юрьевич сейчас схлестнулся с Мстиславом Изяслави-чем Переяславским из-за Переяславля. Прекрасно! Пусть мутузят друг друга, оставив мою волость в покое. Глебу, конечно, против киевского князя и его сына одному не устоять, но мы будем ему помогать… Не он мне, а я ему… Мне их помощи уже довольно.

…Еще надо Давыдовичам подсказать ненавязчиво, так ненароком, как бы между делом, подать Юрию Владимировичу мысль, что по старшинству Киев ему полагается в связи со слабостью его старшего брата Вячеслава Владимировича. И пусть Юрий лично, а не сидя в да-леком Суздале или Ростове, ввяжется в борьбу за великий стол. Доволь-но мне бегать, как мальчишке по его указке, то в одну, то в другую сто-рону. Пусть Мономашичи между собой повоюют, а я хоть немного пе-редохну да жизнь свою обустрою, а то за изгойством уже забыл, когда с супругой постель делил.

…Супруга, — перескочили мысли в другое русло, — всем хороша: и ликом, и власами золотыми, и статью — не женщина — девица целомуд-ренная… Но Господь все никак сыночка ей не даст. Да какой тут сыно-чек, — укорил князь себя, — когда живем как перекати-поле. Нынче тут, а завтра там… Да все в походах, все на конях… Порой сам диву даешь-ся, как сын и дочери выжили…

…Дочери, — вновь вернулся Святослав к первоначальным мыслям своим. — Старшенькая Елена — не только именем, но и статью вся в мать: скуластенькая да черноглазая. Скромница. Младшенькая, Анаста-сия или Услада по-славянски — озорница… в меня! Шустренькая, живая, улыбчивая.