Святая тьма - [74]
Учителя разошлись по классам. Иванчиковы замедлили шаги, чтобы хоть минутку побыть наедине. Из первого класса доносилось пение школьников:
Услышав, как фарар отбивает указкой такт по кафедре, Ян сказал:
— Это похоже на галеры — рабы гребут, а надсмотрщик отбивает такт.
— Что тебе до всего этого, Янко! Анулька проснулась совсем здоровенькая, хорошо поела, и я так рада…
На Цильке была белая блузка и синяя юбка в складку. Волосы ее отливали бронзой. Такой Ян знал ее еще до замужества.
В Цилькином классе поднялся шум — третьеклассники буквально ходили на головах.
Ян лукаво посмотрел на жену:
— Ну-ка, скажи, чьи это стихи?
Цилька даже покраснела от радости — эти стихи были когда-то записаны в ее девичьей тетрадке, и она радовалась, что Ян помнит их наизусть. Притянув мужа к себе, Цилька быстро поцеловала его в губы. Потом шепнула на ухо:
— Пусть сегодняшний вечер будет нашим!
Стоя перед дверью класса, за которой она скрылась, Ян без конца повторял:
— Милая, милая, милая!
Пятиклассники встретили своего учителя, как солдаты: встали, помолились, сели.
— Пан учитель, вы знаете, война началась, — неожиданно сказал один из мальчиков.
— Знаю, ребята, но сейчас у нас грамматика.
Мальчишки были разочарованы. Им так хотелось услышать, что скажет о войне учитель. Но он, как видно, не был расположен говорить на эту тему. Тогда они сами заговорили наперебой:
— Немцы напали на русских!
— По радио передавали, что фронт тянется от Северного моря до Черного.
— Две тысячи километров!
— Знаю, все знаю, ребята, но ведь я вам задавал по грамматике совсем другое. Кто мне расскажет, что было задано на дом?
Но вместо ответа прозвучал тоненький, совсем еще детский голосок:
— Скажите, пожалуйста, пан учитель, а кто победит?
Яну надоело уклоняться от ответа. Он поднял голову от журнала и увидел на шкафу глобус. Достав его, он позвал ребят:
— Подите-ка сюда!
Мальчишки моментально выскочили из-за парт и обступили учителя.
— Вот видите это небольшое пространство? — Ребята вытянули шеи. — Вот здесь, где мой палец, — это Германия.
— Такая маленькая? — удивились некоторые.
— А вот отсюда и досюда — видите?
— Видим!
— Все это, что я прикрыл ладонью, — Советский Союз. Вот так ребята!
Мальчики сами вернулись на свои места: они все поняли.
Учитель поставил глобус на место и перешел к грамматике.
Через несколько минут кто-то постучал в дверь класса. Вошел директор Михал Лужак. Он кивнул ребятам, чтобы они не вставали.
— Извините, коллега, что помешал вам… Можно вас на минуту…
Яна поразило, что директор обратился к нему на "вы" — они всегда говорили друг другу "ты".
В коридоре стояли двое незнакомцев: один щуплый, молодой, с интеллигентным лицом, другой постарше, дородный, с физиономией одутловатой и грубой.
— Вы будете учитель Ян Иванчик? — спросил младший.
— Да, что вам угодно?
— Вы арестованы.
Иванчик растерянно поглядел сначала на них, потом на директора. Этого он никак не ожидал. Потом взглянул на дверь, у которой его поцеловала Цилька.
— Могу я проститься с женой? Ее класс здесь, в этом же коридоре.
— Нет! — зашипел старший. — Ступайте вперед да поторапливайтесь!
И они зашагали вслед за учителем по коридору. Директор Михал Лужак пожал плечами, но ничего не сказал. Ему было неприятно, что в его школе произошла такая скверная история.
Когда они подошли к стоявшему у подъезда автомобилю, из-за угла показалась Вероника Амзлерова.
— Куда едете, пан учитель? — весело крикнула она.
— В тюрьму! — ответил Ян. — Скажите нашим, чтобы не ждали…
— Придержи язык, скотина! — толстяк втолкнул учителя в машину, влез вслед за ним и захлопнул дверцу.
Машина рванулась в сторону Братиславы.
Вероника Амзлерова от ужаса застыла на месте. По ее лицу поползли слезы. Она машинально вытирала их своим черным фартуком.
Скан, обработка: Prizrachyy_Putnik
