Священные чудовища - [19]
Лиан. И вы считаете, что все эти призраки на экране лишены тайны?
Эстер. Это совсем другое… Я признаю, кино требует от актера прекрасной души. Глаза на экране становятся окнами, через них видно все, что происходит в доме…
Лиан. Значит, вы считаете, что Флоран не прав, отказываясь ехать в Америку?
Эстер. У него прекрасная душа. Только, дорогая Лиан, здесь я отступаю. Флоран слабый человек, но только не в том, что касается театра. Он знает свои возможности. В своей профессии он никогда не сомневается. Здесь он твердо знает, чего хочет.
Лиан. Он хочет моего успеха, но не дает мне возможности сниматься в Голливуде.
Эстер. Так-так, если я правильно поняла, вы заманили меня в Шату, чтобы я попыталась убедить Флорана последовать за вами в Голливуд.
Лиан. Вот именно.
Эстер. Невероятно!
Лиан. (пылко) Сделайте это, Эстер! Сделайте! Для него сделайте… Его обожают в Америке. Он воскресит киноискусство. Он ослепит их всех. Он…
Эстер. Он послужит вам пьедесталом.
Лиан. Как вы злы!
Эстер. Значит, я кончу тем, что стану модной женщиной.
Лиан. Будьте милой. Помогите мне. Подтолкните его и помогите ему.
Эстер. Если это вам так нужно, я попробую. Но я думаю, что вы ошибаетесь. Я сильно сомневаюсь в успехе моих хлопот.
Лиан. Я побегу предупредить его. Вы приехали по моей личной просьбе.
Эстер. Я обещаю вам сделать все, что в моих силах, но это так мало.
Лиан. Вы ангел!
Эстер. Мне кажется, что вы мне это уже говорили.
Лиан. Но сегодня я это действительно думаю. Подождите его. (Бежит по лестнице, перепрыгивая через ступеньки и исчезает в двери.)
Эстер, оставшись одна, смотрит пристально на то место, где висел ее портрет.
Эстер, Флоран, Лиан (на мгновение).
Лиан. (открывает дверь на площадку и пропускает вперед Флорана) Но я же тебе говорила, что это не она, что это сюрприз, огромный сюрприз.
Флоран. Ты!
Лиан. Оставляю вас вдвоем. (Исчезает.)
Дверь захлопывается.
Флоран. Ты…
Эстер. Я. Тебя удивляет мой приход?
Флоран. Ничего не понимаю. Лиан ждала американку…
Эстер. Американка — это я.
Флоран. Это ты…
Эстер. Нет, Флоран. «Это не я». Я приехала из-за телефонограммы. Звонила Лиан. Она срочно вызвала меня в Шату.
Флоран. И ты приехала?
Эстер. Я думала, что ты заболел.
Флоран. Эстер?..
Эстер. К счастью, ты чувствуешь себя хорошо. Это главное.
Флоран. Но почему Лиан тебе позвонила?
Эстер. Я сама спрашиваю себя об этом.
Флоран. Она тебе не сказала?
Эстер подносит палец к губам, указывая на маленькую дверь.
Нет, Лиан не из породы тех, кто подслушивает под дверью. Она может сделать что-нибудь похуже, но не это. Что она тебе сказала?
Эстер. Она нашла предлог.
Флоран. Какой?
Эстер. Чтобы я уговорила тебя сопровождать ее в Голливуд.
Флоран. Это безумие!
Эстер. Да. Это безумие. Но, я повторяю, что только предлог.
Флоран. А что может быть настоящим мотивом?
Эстер. Ах, это… Она очень сложна, Лиан. Очень странная… Надеюсь, я не сообщаю тебе ничего нового…
Флоран. Да, Эстер, я ее знаю.
Эстер. Ты счастлив?
Флоран. Не будем говорить обо мне, хорошо? Я хотел бы понять, зачем Лиан тебя побеспокоила.
Эстер. О! Побеспокоила…
Флоран. Почему она взяла на себя этот вызов, который я один должен был бы… в конце концов… (Запутывается.)
Эстер. Оставь. Я, кажется, поняла.
Флоран. Ты гораздо дальновидней меня!
Эстер. Я долго была одна. Я много думала о ней, восстановила в памяти многие вещи…
Флоран. Погрейся, Эстер. Ты замерзла… Хочешь выпить грога?
Эстер. Я ничего не хочу. Послушай, Флоран, я догадываюсь — в прежние времена я никогда бы не догадалась, — в чем причина ее телефонного звонка.
Флоран. Она сожалеет…
Эстер. Нет, Флоран. Она ни о чем не сожалеет. Лучше я помолчу. Я не хочу причинять тебе огорчение.
Флоран. Говори, я обещаю не прерывать тебя.
Эстер. Так вот, Флоран, я почти убеждена, что я правильно поняла. Я ей мешаю.
Флоран. Как это ты ей мешаешь? Ты не подавала признаков жизни с момента твоего отъезда.
Эстер. Вот именно. Ей мешает мой призрак. Я ведь знаю, Флоран, что я для тебя представляю. Знаю, у нас есть свои старые привычки. И ты, наверное, часто говоришь обо мне, цитируешь меня, думаешь вслух, что бы я сказала о той или другой вещи, как бы я поступила в той или иной ситуации. Она убрала мой портрет. Но она не могла изгнать мой призрак. Я продолжаю жить в этом доме, я посещаю эту «лавку старьевщика», как она его именует. И она решила, что издали я кажусь значительнее, моложе, идеальнее. Я была помехой.
Флоран. О!
Эстер. Да-да! И она захотела изгнать духов из этого дома, разочаровать тебя, открыть тебе глаза, столкнуть тебя под любым предлогом с моими «останками».
Флоран. (задумчиво) В этом нет ничего невероятного. Бедная Лиан, в таком случае она плохо рассчитала…
Эстер. Как любые расчеты…
Флоран. …Потому что… Эстер… Я никогда не видел тебя такой молодой, такой удивительной! Ты изумительна!
Эстер. А ты думал, что я уже стою одной ногой в могиле?
Флоран. Нет, конечно, Эстер! Но Шарлотта де Ковиль меня напугала, она говорила: «Поверьте мне, Флоран, это мертвая женщина, мертвец, который еще ходит!»
Эстер. Прелестная особа! Хотя, правда, когда она меня встретила, я как раз переживала тяжелый кризис.
Флоран
Монодраму «Человеческий голос» Кокто написал в 1930 году для актрисы и телефона, напитав сюжет удушливой атмосферой одинокой женской квартирки где-то на бульварах. Главную роль на премьере исполнила французская звезда Берт Бови, и с тех пор эта роль стала бенефисной для многих великих актрис театра и кино, таких как Анна Маньяни, Ингрид Бергман, Симоне Синьоре. Несмотря на давнюю дружбу с Жаном Кокто, Франсис Пуленк ждал 29 лет, прежде чем решил написать оперу на сюжет «Человеческого голоса». Сделав ряд незначительных купюр, он использовал оригинальный текст пьесы в качестве либретто.
«Ужасные дети» — отчасти автобиографический роман Жана Кокто — известного поэта, писателя, драматурга, график и декоратора, живописца…
Трехтомник произведений Жана Кокто (1889–1963) весьма полно представит нашему читателю литературное творчество этой поистине уникальной фигуры западноевропейского искусства XX века: поэт и прозаик, драматург и сценарист, критик и теоретик искусства, разнообразнейший художник живописец, график, сценограф, карикатурист, создатель удивительных фресок, которому, казалось, было всё по плечу. Этот по-возрожденчески одаренный человек стал на долгие годы символом современного авангарда.Третий том собрания сочинений Кокто столь же полон «первооткрывательскими» для русской культуры текстами, как и предыдущие два тома.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вечная тема противостояния Мужчины и Женщины, непримиримая схватка двух любящих сердец. Актриса то отчаянно борется за ее счастье, то выносит обвинительный приговор, то почти смеется над ней, то от души сочувствует. Права ли женщина, которая любит мужчину так, что тот задыхается от ее любви? Никто из нас не знает ответа на этот вопрос, но каждый может поискать его вместе с персонажами пьесы Жана Кокто.
Трехтомник произведений Жана Кокто (1889–1963) весьма полно представит нашему читателю литературное творчество этой поистине уникальной фигуры западноевропейского искусства XX века: поэт и прозаик, драматург и сценарист, критик и теоретик искусства, разнообразнейший художник живописец, график, сценограф, карикатурист, создатель удивительных фресок, которому, казалось, было всё по плечу. Этот по-возрожденчески одаренный человек стал на долгие годы символом современного авангарда.Набрасывая некогда план своего Собрания сочинений, Жан Кокто, великий авангардист и пролагатель новых путей в искусстве XX века, обозначил многообразие видов творчества, которым отдал дань, одним и тем же словом — «поэзия»: «Поэзия романа», «Поэзия кино», «Поэзия театра»… Ключевое это слово, «поэзия», объединяет и три разнородные драматические произведения, включенные во второй том и представляющие такое необычное явление, как Театр Жана Кокто, на протяжении тридцати лет (с 20-х по 50-е годы) будораживший и ошеломлявший Париж и театральную Европу.Обращаясь к классической античной мифологии («Адская машина»), не раз использованным в литературе средневековым легендам и образам так называемого «Артуровского цикла» («Рыцари Круглого Стола») и, наконец, совершенно неожиданно — к приемам популярного и любимого публикой «бульварного театра» («Двуглавый орел»), Кокто, будто прикосновением волшебной палочки, умеет извлечь из всего поэзию, по-новому освещая привычное, преображая его в Красоту.
В пьесе Миеко Оучи «Синий свет» мы застаём 100-летнюю Лени Рифеншталь в офисе голливудской киностудии. Она готова сделать отчаянный шаг и решиться на съёмки своего первого художественного фильма за последние пятьдесят лет, но что из этого выйдет, — вот вопрос.
Cпектакль «Рыдания» про генетику женского одиночества, сконструирован из монологов трех женщин, представительниц одной семьи: дочери, матери и бабушки.Три поколения потерянных женщин — восемнадцатилетняя, сорокачетырехлетняя и семидесятилетняя. Они все дезориентированы, все несчастливы. Их несчастье не социальное, а внутреннее: «Они загнаны в ментальные ловушки, это их личная несвобода».
История, рассказанная автором пьесы «Школа с театральным уклоном» Дмитрием Липскеровым, похожа на жутковатую сказку — мечты двух неудачников начинают сбываться.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник пьес известнейшего английского драматурга Джона Осборна (1929–1994) вошли три его пьесы: «Оглянись во гневе», «Комедиант» и «Лютер». Две последние пьесы на русском языке печатаются впервые.Экранизации и постановки:Оглянись во гневе / Look Back In Anger — Великобритания (Т.Ричардсон) 1958Полковник Редль / Oberst Redl (И.Сабо) (cценарий в соавт.) 1985Комедиант / The Entertainer — Великобритания (Т.Ричардсон) 1960Атака лёгкой кавалерии / The Charge of the Light Brigade (cценарий) — Великобритания (Т.
В формальном плане Вальчак пользуется театральной условностью, вводя символические фигуры и ожившие предметы, как, например, в пьесе «Шахта». Герой пьесы — шахтерский город Валбжих, олицетворяемый неким шатающимся по улицам типом по имени Валек.