Своя правда - [30]

— Нет, — растерянно ответила она и снова погрузилась в созерцание его уха, скулы и правой стороны подбородка.

— А куда?

Назойливость водителя начинала раздражать ее, и она грубо ответила.

— Вам какое дело?

— Поздно уже, а вы женщина солидная, необычный клиент в такое время. Вот я и беспокоюсь.

— О чем?

— Такие, как Вы, просто так по ночам не катаются. Причина должна быть, — проговорил он, глядя на Людмилу Алексеевну в зеркало заднего вида.

— Дочь моя у друзей засиделась, еду ее забрать, — недовольно проговорила Людмила Алексеевна.

— Понятно, — буркнул под нос водитель и замолчал.

Поглощенная чувством расслабленной растерянности она не сразу обратила внимание на красные огоньки, принадлежащие едущему впереди автомобилю, и лишь после очередного перекрестка с удивлением заметила, что уже не в первый раз видит, как желтые сигналы поворотов этого автомобиля предугадывают действия ее водителя. Оторвав голову от стекла, она рассмотрела красные цифры «03», наклеенные на заднюю дверцу кареты скорой помощи.

Приближаясь к очередному перекрестку медицинская ГАЗель заморгала левым указателем поворота, и водитель такси послушно повернул влево. Создавалось странное впечатление слежки, только наоборот. ГАЗель предугадала еще несколько маневров такси, въехала во двор и остановилась у первого подъезда серой пятиэтажки, ослепив фарами возбужденно озирающуюся по сторонам женщину в длинном темном плаще.

Глядя на карету скорой помощи и вышедшего из нее врача, Людмила Алексеевна думала о том, что ни она, ни ее близкие не застрахованы от бед. К каждому рано или поздно приедет его последняя скорая помощь. В принципе и этот врач мог приехать как к ней самой, так и к кому-либо из тех, кого она любит. Через это допущение беды она впервые позволила себе всерьез задуматься о том, что с Настей могло произойти что-то плохое. Страх за судьбу дочери странным образом оттеснился в ней на второй план. Истинным страхом Людмилы Алексеевны в этот момент был страх действия, до этого она всерьез не задумывалась о том, что она будет делать, когда встретит Настю. Станет ли она ее ругать? А что, если на самом деле ругать уже некого или не за что?

«Что, если Насте нужна помощь? Что я буду делать? Какие решения я буду принимать? Что, если я ошибусь?» — думала Людмила Алексеевна.

Водитель такси, аккуратно маневрируя между каретой скорой помощи и невысоким забором палисадника, проехал вперед, пропустил еще два подъезда и остановился.

Людмила Алексеевна поняла, что они прибыли в место назначения. Водитель оглянулся назад и спокойно сказал:

— Приехали.

Людмила Алексеевна оставалась неподвижной.

Водитель, немного смутившись, проговорил:

— С Вас двести рублей.

Людмила Алексеевна достала из кармана аккуратно свернутую пополам пачку банкнот, отсчитала из нее двести рублей, передала деньги водителю и осталась сидеть на месте.

Водитель, очевидно, не понимая, что происходит, наблюдал за странным пассажиром, не отрывая взгляда от зеркала заднего вида.

Людмила Алексеевна осознавала, что ей пора выходить, но не могла заставить себя сдвинуться с места. Внезапно она поняла, что этот недовольно пыхтящий, совершенно незнакомый ей мужчина является единственной ее опорой посреди пугающей, совершенно чуждой ночи.

Людмила Алексеевна живо представила, как, выйдя из машины, она останется одна. Ее пугали не ночь и не пустынный двор, она была совершенно не готова встретиться лицом к лицу с возможной реальностью. Всю свою взрослую жизнь в сложных ситуациях она полагалась на мужа, но сейчас его рядом не было, и ей предстояло взять на себя ответственность за все, что уже произошло и должно произойти в будущем.

Времени на раздумья оставалось все меньше, недовольно ворочающийся на переднем сидении водитель, судя по всему, уже готов был силой выставить ее на улицу. Чувствуя себя загнанной в угол, она с упорством утопающего вцепилась в единственную имеющуюся в ее распоряжении опору.

Подняв глаза, она встретилась в зеркале заднего вида с озадаченным взглядом водителя. Не давая ему возможности сказать ни слова и не отводя взгляда от его глаз, она тихо проговорила:

— Пожалуйста, сходите со мной туда.

— Куда? — судя по всему, механически, все еще не понимая сути вопроса, переспросил водитель.

— Туда, — кивая головой в сторону подъезда, повторила Людмила Алексеевна, и, опустив взгляд вниз, добавила, — я боюсь одна.

Водитель молчал.

Сгорая от стыда и страха, не поднимая взгляда, она попыталась использовать единственный пришедший ей в голову аргумент:

— Я Вам заплачу. Сколько Вы хотите?

Водитель одним резким движением отвернул в сторону зеркало заднего вида, так что Людмила Алексеевна больше не могла видеть в отражении его глаз. Издав громкий скрежет то ли зубами, то ли рычагом ручного тормоза, он выдернул из замка зажигания ключ и негромко, но с раздражением начал говорить, не оборачиваясь назад:

— Да что же с Вами всеми случилось! Женщины предлагают мужчинам за помощь деньги, а мужчины!

Его голос на мгновение запнулся. И вновь зазвучал, усиленный нотками вопросительной усмешки:

— Мужчины!? Они эти деньги берут?!

— Я просто…, — проговорила Людмила, пытаясь смягчить ситуацию.