Светлый паромщик Такамии (фик по omamori himari) - [18]
- Один момент. Кагетцуки, как ты планируешь поступить с этим заведением?
- Как и предполагал, открою бар. С документами удалось разобраться быстро, а о хозяине я позаботился. Единственно, есть проблема с лицензией на алкоголь - ее не так уж быстро получать, переоформляя род деятельности организации.
- Тут я тебя поправлю. Нам нужно место для собраний, не так засвеченное, как мой дом. Здесь в комнатах на втором этаже, часть из которых ты, как управляющий, естественно занял себе, нам будет очень удобно. Здание хорошо снабжено скрывающими и следящими амулетами - постарались прежние хозяева. Главное только, чтобы они не пришли вновь.
- Тогда они здорово удивятся, увидев здесь несколько вполне способных к бою аякаси, - усмехнулся Кагетцуки. - Только я не понял, почему бар у нас не получится?
- Все просто: в Японии до двадцати лет нельзя пить спиртное. Мне, Химари и Сидзуку будет сложновато обосновать свое присутствие здесь. Какие будут предложения?
Пожиратель несколько секунд подумал, потом его лицо прояснилось:
- Мы можем переоборудовать эту чайную - в чайную!
- Не понял? - недоуменно поднял я бровь.
- Сейчас это заведение в европейском стиле, и оно мне не очень нравится. Да и в чае европейцы понимают очень плохо, что бы ни считала на эту тему предыдущая владелица. А вот китайская чайная - будет в самый раз. Мне довелось немного побывать на материке - кое-что я оттуда вынес. Бар бы мне понравился больше, но и чайная тоже устроит.
- А ничего, что она китайская? Вроде у нас отношения-то с ними не очень? - поинтересовался я.
Кагетцуки неожиданно посмотрел на меня с удивлением, а Химари, сидевшая справа от меня, залилась безудержным смехом.
- Милорд, ну вы прям как не японец.
Сидзуку тоже улыбнулась, а я вдруг ощутил под ложечкой неприятное чувство. Мысль о том, что меня могут раскрыть, никогда не посещала мою голову. Поэтому такое предположение было неожиданным и вдвойне пугающим.
Но, к счастью, полюбовавшись на мое обалдение, Сидзуку решила все-таки пояснить:
- Ты разве не задумывался, что наша культура - синтетическая? Мы берем все лучшее у тех, кто нас окружает. И так становимся сильнее. Можно не любить китайцев, но уважать их традиции и достижения. Хотя клан Амакава - известные японские традиционалисты, знаешь ли.
Я облегченно выдохнул и одобрил идею Кагетцуки.
Напоследок, понаблюдав как наши переселенцы совсем по-человечески пьют пиво и играют в кости, я поинтересовался:
- Здесь ведь не все? Многие ли решили остаться на вашем прежнем месте?
- Да, к сожалению, еще пятеро наших решили не менять образ жизни, несмотря на всю его опасность. Четверо - совсем простые, но с ними остался Тоторо, и обещал приглядеть. Скажем так, он будет чтить нейтралитет. По крайней мере, пока ему это выгодно.
- Жаль, но ничего не поделать. Будем уважать их выбор! Удачи в работе, увидимся на официальном открытии чайной еще через неделю! - мы с Кагетцуки попрощались, и я в компании Химари и Сидзуку отправился гулять по вечернему городу.
Начинать всегда сложно, но теперь в Такамии появилась маленькая колония лояльных ко мне аякаси. И я очень надеялся, что их число будет расти.
Сидзуку неожиданно тепло улыбнулась мне.
- Я догадываюсь, о чем ты думаешь, Юто. Начало положено. И я очень рада, что ты принял именно такое решение.
Кошка нахмурилась, предчувствуя подвох, а змея весело продолжила:
- Ведь теперь мне совершенно точно не надо тебя убивать, знаешь ли.
Глава 2
Химари упорно продолжала настаивать на поездке в Ноихару, в горное поместье дедушки Гена. В целом я был с ее аргументами согласен - там можно было найти много ответов на мои вопросы, а заодно и разжиться парой союзников. Фугурума, дух конверта, способная телепортировать ценные вещи, и волк-оборотень с неизвестными бойцовскими качествами.
Еще там жила влюбленная в кошку домовая-зашикиваращи /*от автора: как хочу, так и транскрибирую! Но постараюсь не злоупотреблять*/ Кая, и вот с ней общаться мне совершенно не хотелось. Неизвестно, как все сложится при реальном знакомстве, но ревность крайне могущественного на своей территории существа могла доставить нам проблемы.
Но самое неприятное - скорей всего меня там будет поджидать могущественная кровопийца-хиноенма Агеха. Каким-то образом она была в курсе моей проснувшейся силы и жаждала отведать моей крови. В буквальном, к сожалению, смысле.
По сюжету, с ней можно было договориться, но для этого пришлось бы хорошо подраться. Поэтому я хотел взять с собой спаянную команду, усиленную еще несколькими бойцами. Кроме Кагетцуки, которого я пару раз звал принять участие в наших тренировках, я очень ждал появления в моей жизни крайне важного персонажа.
Вот только Химари мои резоны было не объяснить. Возможными врагами ее было не напугать, и она проявляла истинно кошачье упрямство, повторяя, что нужно ехать в Ноихару, по несколько раз на дню.
В конце концов, не выдержало даже железное терпение Сидзуки. Она прямо спросила:
- Может быть, все-таки стоит съездить? Если кто и нападет - мы или договоримся, или отобьемся. Я слышала, что на своей территории домовой и с Нурарихёном потягаться может.
В этом Нижнем Новгороде все почти как у нас - но немного по-другому. Здесь можно встретить магов и ведьм, в старых домах живут разумные домовые, когда успешно, а когда не очень пытаются замаскироваться под людей самые разные разумные - привидения, оборотни, и другие существа, не поддающиеся формальной классификации и издевающиеся над ней. И приглядывает за всем этим мистическим бардаком могучий маг князь Мещерский. А помогают ему в том частный детектив Михаил Пожарский и команда его безбашенных подчиненных.
Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.