Светлые века. Путешествие в мир средневековой науки - [50]
Рис. 4.3. Подписанный Вествиком чертеж ректангулуса (1326), изобретенного Ричардом Уоллингфордским
Весьма символично, что Вествик попробовал перо, прокомментировав труд, посвященный астрономическому инструменту. Эти приборы играли чрезвычайно важную роль в средневековой науке. Один французский изобретатель в прологе, сохранившемся в астрономическом сборнике Адама Истона, писал, что «благородной наукой астрономией невозможно овладеть по-настоящему без соответствующих инструментов». В средневековых библиотеках такие инструменты имелись в изобилии и, так же как и книги, выдавались напрокат[265]. Их значение не сводилось к узкопрактической функции облегчить наблюдение или упростить вычисления. Мы уже знаем, что «Трактат о сфере» Сакробоско знакомил студентов со строением Вселенной с помощью астрономического инструмента. Джеффри Чосер пошел еще дальше. Задавшись целью написать исчерпывающее введение в астрономию в пяти частях – по всей видимости, для своего десятилетнего сына, он построил все повествование вокруг одного-единственного инструмента – астролябии.
Позже Джон Вествик прочтет и изучит это сочинение, но задолго до 1390 года, когда Чосер его написал, Вествик уже умел пользоваться астролябией. Он углубил свои знания, когда трудился в библиотеке Сент-Олбанса над второй из избранных им книг и создавал новые копии трактатов «Ректангулус» и «Альбион». Ричард Уоллингфордский назвал альбионом свое самое перспективное изобретение – прибор, рядом с которым и ректангулус кажется детской игрушкой и который превосходит по сложности даже легендарные часы Сент-Олбанса. Чуть позже мы поближе рассмотрим этот планетный суперкомпьютер, но сначала, как и Джон Вествик, должны вплотную заняться астролябией.
Портативная, многофункциональная и изящная, технически совершенная, символ высокого статуса своего обладателя, астролябия представляет собой великолепный образец средневекового научного инструмента. По тем временам она воплощала в себе передовое научное знание со всеми его волнующими – и тревожащими – последствиями. Средневековые писатели и художники вкладывали астролябию в руки колдунам, студентам и даже библейскому мудрецу Соломону. Она справлялась как со сложными астрономическими вычислениями, так и с простым определением времени. Давайте же, взяв пример с маленького сына Чосера, для начала научимся узнавать при помощи астролябии время[266].
Первое и главное, что нужно запомнить: астролябия – это мобильное устройство. Это легко упустить из виду, поскольку мы привыкли видеть астролябии в витринах, где все их движущиеся части застыли в одном положении. Но астролябию постоянно носили с собой, а все ее детали замысливались подвижными. Они были рассчитаны на постоянное движение, повторяющее движение небесных сфер. Инструмент моделировал два самых важных небесных цикла: суточный цикл дня и ночи и годовое путешествие Солнца по эклиптике. Астролябия на фото перед вами (рис. 4.4) не очень далеко переместилась за те семь веков, что прошли со времени, когда она была собрана. Сейчас она хранится в Музее истории науки Уиппла в Кембридже, но изготовлена была, скорее всего, для изучения небосвода над Нориджем, процветающим торговым городом, расположенным в 60 милях пути по лесам и болотам Восточной Англии, к северо-востоку от Кембриджа. На ее донышке выгравирована сетка, воспроизводящая небесную сферу (рис. 4.5, 4.6). Линии азимута и равных высот перекрещиваются, образуя опорные точки, подобно координатной сетке на карте. На фоне этой системы координат движутся звезды, которые никогда не смещаются относительно друг друга (рис. 4.7). Звезды могут опускаться за горизонт, но на астролябии выделено место и для скрытой от глаз области неба. Тут нам ни к чему ни кривые азимута, ни круги равных высот, называемые альмукантаратами (что напоминает об арабском происхождении инструмента). Поэтому в нижней части прибора больше свободного места. Многие мастера, включая и того, кто изготовил нашу астролябию, гравировали здесь кривые, позволяющие переводить равные часы в неравные и наоборот.
Рис. 4.4. Английская астролябия (ок. 1340 г., диаметр 295 мм), закрепленная на подставке из плексигласа
Рис. 4.5. «Тарелка» астролябии, сделанной для широты 52°. К некоторому удивлению современных пользователей, юг расположен сверху, а восток – слева. Многие астролябии комплектовались дополнительными сменными пластинками – тимпанами (шип, расположенный сверху, помогает прочно зафиксировать пластинку). У астролябии из музея Уиппла сменных тимпанов нет: все линии выгравированы непосредственно на основной части прибора
Рис. 4.6. Сетка азимута и равных высот для широты 52° (подходит для Нориджа), выгравированная непосредственно на «тарелке» астролябии. Отверстие в центре – Северный полюс мира. Немного выше кривые азимута сходятся к зениту (расположенному прямо над головой наблюдателя). От зенита расходятся не совсем концентрические круги высот (альмукантараты). На этой астролябии шаг альмукантаратов составляет два градуса, а каждый шестой градус выделен жирной линией. Дальнее от центра полукружие – 0°, т. е. горизонт. В пустом пространстве под линией горизонта расположены кривые для определения времени в неравных часах. Они расходятся в разные стороны от тропика Рака и пересекают небесный экватор
