Светло, синё, разнообразно… - [59]

Шрифт
Интервал

5 (из дневника)
Третий день густую струйку из трубы
Гнет налево ветер волею судьбы.
6 (из дневника же)
Вот и надобно ходить в универсам.
Вот и надо делать – что, не знаю сам.
7. 2-е грамматическое наблюдение
«Муж», «мужество», «мужик», «мудрец», «мудила»
Произошли из краткого «муде».
Оттуда ж вышли неисповедимо:
Мундир, мудеполам, французское «мон дье»,
Сэр Моуди, Бельмондо, газета «Монд»,
Пуанкаре (Раймонд), Чичерин и Чигорин.
Скажи, как глубоко уходит русский корень!
8. Марк
Что ж: таковой есть беллетрист[28].
Был таковой евангелист.
И есть за Лианозовом подряд
Московский Авторемонтный Комбинат.
9. 3-е грамматическое наблюдение
«Явился на бровях» – нет смысла в сих словах!
«Явился под шофе, под банкой, на карачках».
«Явился ни в дугу, всю ванную запачкав»,
«Явился на рогах». Но как же на бровях?!
Нет! Даже и представить не могу:
Как это можно, при каких условьях
Передвигаться на одних надбровьях,
Держа все остальное наверху?!
Кто этой идиомы лег в основу?
Каким он был, безвестный аноним,
Имевший бровь величиною с ногу?
(Мы никаких аллюзий не хотим.)
Он был отец и муж. Ты только погляди,
Какой в нем дух высокий проявился:
Явился на бровях – но все-таки явился!
Иначе было не на чем идти!

Театр юного зрителя

Красная Шапочка и Снежная Королева

Музыкальная сказка в двух частях для детей младшего возраста

Действующие лица

БАБУШКА

КСЮША, ее внучка по прозвищу КРАСНАЯ ШАПОЧКА

СЕРЫЙ ВОЛК

БАБА ЯГА

ВАСИЛИСА ПРЕКРАСНАЯ

ИВАН ЦАРЕВИЧ

БАРМАЛЕЙ

ДОКТОР АЙБОЛИТ

ЧИЧИ, его помощница, обезьянка

СНЕЖНАЯ КОРОЛЕВА

ОХОТНИК

Пролог

Исполняется всеми участниками спектакля. В процессе исполнения артисты преображаются в персонажей.


АРТИСТЫ

Вот Земля вокруг Солнца вращается
все вращается,
все вращается,
А на ней все вокруг превращается,
превращается,
превращается
Каждый день, каждый час, каждый миг —
Превращается что-то во что-то,
Превращается кто-то в кого-то,
Даже если ему неохота,
Превратился, а там и привык.
Превращается куколка в бабочку,
Превращается тетенька в бабушку,
Превращается девочка в Шапочку
И идет по дорожке лесной!
Сабля новой была – стала ржавою,
Злая фея прикинулась жабою,
Ну а та обернулася бабою,
Всем известною Бабой Ягой!
Вон тот сначала песни пел,
Но одичал и озверел,
Закрыл глаза, про все забыл,
То песни пел – и вдруг завыл:
Оууу! Оууу!
А эта актриса вчера была крыса,
А нынче актриса – краса Василиса,
А завтра актриса – Алиса-лиса,
А после – опять Василиса-краса!
Был Емеля – стал Федот,
Был Ерема – стал Авдей,
Был пригожий – стал урод,
Был хороший – стал злодей,
Иногда наоборот —
Так бывает у людей!
Превращаются все, превращаются,
Почему? – Да уж так получается,
А уж как это так получается
И при этом что с кем приключается —
Любопытно посмотреть,
Интересно показать —
Стоит только захотеть,
Стоит только приказать:
Раз – два – три – четыре
три – четыре – пять —
ПОЕХАЛИ!

Часть первая

БАБУШКА и ВНУЧКА, каждая у себя дома, одновременно набирают на мобильнике номер телефона. Ясно, что звонят друг другу. Поэтому в ответ раздаются частые гудки. Раз набрали, два набрали. Наконец внучка догадалась подождать. Звонок.


ОБЕ (одновременно). Ну наконец-то! До тебя совершенно невозможно дозвониться! Целый час звоню тебе, звоню, а ты все говоришь, говоришь, говоришь, говоришь….


Тут внучка умолкла.


БАБУШКА. …говоришь, говоришь – говоришь… ну? говори, чего же ты?

ВНУЧКА. Баушка, привет!

БАБУШКА. Слушаю вас. Кто это?

ВНУЧКА. Это я! Ксюша! Внучка твоя!

БАБУШКА. Очень приятно. Я слушаю, слушаю.

ВНУЧКА. Баушка! А я к тебе сегодня в гости иду, баушка!

БАБУШКА. Да ну? В самом деле? Вот новости! А я-то думаю, чего это я с самого утра пироги пеку как сумасшедшая! И давно уже идешь?

КСЮША. Да вот сейчас поговорим, и я пойду.

БАБУШКА. Ну и не будем зря тратить время.

КСЮША. Не будем. Я пошла.

БАБУШКА. Стоп. Дорогу помнишь?

КСЮША. Прямо, прямо, через лес, никуда не сворачивая.

БАБУШКА. Правильно.

КСЮША. Я пошла.

БАБУШКА. Стоп. Повтори, как ко мне надо стучаться.

КСЮША. Баушка! Сколько раз уже стучалась.

БАБУШКА. Повтори!

КСЮША. Ну хорошо.


Музыка.


Тук-тук! Тук-тук!

БАБУШКА. Интересно, что за стук?

КСЮША. Тук-тук! Тук-тук!

БАБУШКА. Это недруг или друг?

КСЮША. Это ваша внучка,

В гости как всегда.

БАБУШКА. Дерни дверь за ручку

И иди сюда.

КСЮША. А вот и я!

БАБУШКА. А вот и ты!

КСЮША. А вот и ты!

БАБУШКА. А вот и я!

ОБЕ

Здравствуй, внученька моя!

Здравствуй, бабушка моя!

БАБУШКА. Так. Не забыла.

КСЮША. Все? Я пошла.

БАБУШКА. Стоп. Ты какую шапочку надела?

КСЮША. Как какую? Красную, свою любимую.

БАБУШКА. А у тебя другая есть? Ну там, зеленая или голубая?

КСЮША. Вот еще! Все меня Красной Шапочкой зовут, а я буду зеленую надевать? Она мне не идет.

БАБУШКА. Да, но в зеленой мне было бы спокойнее.

КСЮША. Баушка! Опять двадцать пять! Ну что ты, в самом деле? Серые Волки давно уже на Красных Шапочек не охотятся, а если и охотятся, то у них ничего не выходит. Про это даже кино есть, помнишь? Там Красная Шапочка тоже к бабушке пошла – и нормально дошла! Теперь диктор на телевидении.

БАБУШКА. Ты хочешь быть диктором на телевидении? Наводнение в Сахаре, засуха в Гренландии, два автобуса перевернулись? Все, дома сиди.

КСЮША. А как же твои знаменитые пироги?

БАБУШКА. Что? Мда… Одной мне не справиться, я не крокодил. Ладно, жду тебя к обеду и ни одной минутой позже. Но про телевидение забудь! В крайнем случае театр. Но это в крайнем случае!


Еще от автора Юлий Черсанович Ким
И я там был

Удостоившись в 2015 году Российской национальной премии «Поэт», Юлий Ким вспомнил о прозе – и подготовил для издательства «Время» очередную книгу своей авторской серии. Четыре предыдущие томика – «Моя матушка Россия» (2003), «Однажды Михайлов» (2004), «Стихи и песни» (2007), «Светло, синё, разнообразно» (2013) – представили его как иронического барда, лирического поэта, сценариста, драматурга… И вот теперь художественная проза, смешанная, как это всегда и бывает у Кима, с воспоминаниями о родных его сердцу местах и близких людях.


Рекомендуем почитать
Свет в окне

Новый роман Елены Катишонок продолжает дилогию «Жили-были старик со старухой» и «Против часовой стрелки». В том же старом городе живут потомки Ивановых. Странным образом судьбы героев пересекаются в Старом Доме из романа «Когда уходит человек», и в настоящее властно и неизбежно вклинивается прошлое. Вторая мировая война глазами девушки-остарбайтера; жестокая борьба в науке, которую помнит чудак-литературовед; старая политическая игра, приводящая человека в сумасшедший дом… «Свет в окне» – роман о любви и горечи.


Против часовой стрелки

Один из главных «героев» романа — время. Оно властно меняет человеческие судьбы и названия улиц, перелистывая поколения, словно страницы книги. Время своенравно распоряжается судьбой главной героини, Ирины. Родила двоих детей, но вырастила и воспитала троих. Кристально честный человек, она едва не попадает в тюрьму… Когда после войны Ирина возвращается в родной город, он предстает таким же израненным, как ее собственная жизнь. Дети взрослеют и уже не помнят того, что знает и помнит она. Или не хотят помнить? — Но это означает, что внуки никогда не узнают о прошлом: оно ускользает, не оставляя следа в реальности, однако продолжает жить в памяти, снах и разговорах с теми, которых больше нет.


Жили-были старик со старухой

Роман «Жили-были старик со старухой», по точному слову Майи Кучерской, — повествование о судьбе семьи староверов, заброшенных в начале прошлого века в Остзейский край, там осевших, переживших у синего моря войны, разорение, потери и все-таки выживших, спасенных собственной верностью самым простым, но главным ценностям. «…Эта история захватывает с первой страницы и не отпускает до конца романа. Живые, порой комичные, порой трагические типажи, „вкусный“ говор, забавные и точные „семейные словечки“, трогательная любовь и великое русское терпение — все это сразу берет за душу.


Любовь и голуби

Великое счастье безвестности – такое, как у Владимира Гуркина, – выпадает редкому творцу: это когда твое собственное имя прикрыто, словно обложкой, названием твоего главного произведения. «Любовь и голуби» знают все, они давно живут отдельно от своего автора – как народная песня. А ведь у Гуркина есть еще и «Плач в пригоршню»: «шедевр русской драматургии – никаких сомнений. Куда хочешь ставь – между Островским и Грибоедовым или Сухово-Кобылиным» (Владимир Меньшов). И вообще Гуркин – «подлинное драматургическое изумление, я давно ждала такого национального, народного театра, безжалостного к истории и милосердного к героям» (Людмила Петрушевская)