Светлая сторона апокалипсиса - [3]

В один из таких дней Олег смекнул, что два компьютера в Москве стоят не меньше новых «жигулей». Он перестал таскать баулы с джинсами и кофточками и не прогадал. Многому приходилось учиться на ходу, не все получалось сразу, но он создал себя сам, создал с нуля свой бизнес, кое-чего достиг… В первое время ему казалось, что вот оно, его настоящее дело. А потом начались проблемы. Сначала Олег не смог вовремя реализовать свой товар и расплатиться по кредиту, в другой раз его подвели поставщики. Именно тогда на его пути, словно дьявол-искуситель, возник Марк Штейнман.

А еще через несколько лет Олег понял, что компьютеры — это хорошо, но по-настоящему доходными могут быть только два вида бизнеса — наркоторговля и воровство из бюджета. Появились в руках легкие, шальные, сумасшедшие деньги. Только вот итог этой деятельности вряд ли будет приятным. Могила почти готова.

— Итак, выражаясь высоким штилем, вся его жизнь промелькнула перед глазами в одно мгновение, — неумолимо продолжал притихший было на время противный голосишко. — Ты, конечно, большой молодец. Сумел стать довольно паршивым бизнесменом и средней руки аферистом. Другое дело, что ты собираешься делать дальше?

— А у меня что, есть выбор? — Даже сейчас Олегу вдруг стало смешно.

— Хочу открыть тебе большой секрет. — Голосок перешел на шепот, в нем появились почти чувственные интонации: — Самый главный секрет: выбор есть всегда.

Старший из бандитов, Андрей Горбачев, более известный в узких кругах под кличкой Дюша-Кабан, наблюдал за Олегом с некоторым недоумением. Ему и раньше случалось убивать людей, но он еще никогда не видел, чтобы обреченный вел себя так странно. Он не раз видел, как взрослый, сильный человек рыдал, точно ребенок, умолял о пощаде. Один даже обмочился со страху. А этот… Ковыряет песок лопатой, бормочет что-то себе под нос, даже вон улыбается… Уж не рехнулся ли? Почему-то Андрею стало вдруг неприятно смотреть на Олега. И вообще, надо бы побыстрее кончать с ним.

— Эй, Серый, сними с него наручники. Закоцанный, он до вечера проваландается.

Когда парень подошел к нему совсем близко, Олег почувствовал, что вот сейчас и настал тот самый невероятный, почти волшебный момент, когда он может спастись. Ну, если даже не спастись, то хотя бы попытаться, не дать покорно убить себя, как барана на бойне. Как только ключ щелкнул в замке, освободив его руки, Олег наотмашь ударил лопатой пацана, не без удовольствия заметив, как тот медленно оседает на землю и кровь темной струйкой стекает по его лицу, оттолкнул другого бандита и бросился бежать.

В первый момент бандиты опешили. Они не ждали такой прыти от парализованной страхом жертвы. Конечно же они быстро опомнились и бросились за ним, но страх придавал Олегу сил. Он бежал в последнем отчаянном порыве, не думая о том, что силы его на исходе, что трое крепких тренированных парней вот-вот догонят его и страшно представить, что тогда с ним станет.

Крутые берега реки, сосны, песок… Черт бы побрал эти кривые, узловатые корни! Больше всего сейчас Олег хотел бы провалиться сквозь землю и очутиться где-нибудь в Австралии. Пусть вокруг кенгуру прыгают, лишь бы подальше от Мансура и его банды.

Олег споткнулся, песок осыпался у него под ногами… «Вот и все», — промелькнуло в голове, и он полетел в гулкую темноту. Удара он не почувствовал — только дуновение ветра на лице, да еще какие-то странные, разноцветные мерцающие огоньки.

— Ну, и куда же он, сука, подевался? — недоумевал Игорь Фищенко по кличке Рыба, спускаясь в неглубокий песчаный овражек. Ничего. Только странные спирали на песке, будто водоворот. Он зачем-то поковырял песок носком своего «Рибока», но тут же отскочил — нога провалилась почти по щиколотку с противным хлюпающим звуком. Холодный липкий ужас на секунду подступил под сердце. Это еще что за фигня такая? Не иначе — зыбучие пески. Игорь почему-то вспомнил те времена, когда был совсем маленьким, и бабушка рассказывала ему сказки. Пески зыбучие, леса дремучие… Бабки давно нет в живых, да, может, оно и к лучшему. Так и не узнала баба Катя, простая деревенская женщина, что белобрысый мальчуган, которого она когда-то кормила кашей и качала на руках, вырос большой и стал душегубом.

Игорь помотал головой, отгоняя навязчивые воспоминания, сплюнул и полез наверх — крикнуть пацанам, чтобы возвращались.

* * *

Над Сафатом лениво всходило солнце. Узкие переходы и тесные дворики во дворце царя Хасилона медленно и неохотно расставались с ночной тишиной и прохладой. Через час все вокруг будет залито безжалостным палящим зноем.

С высоты птичьего полета город представлял собой почти правильный овал, вытянутый к востоку и западу. Прибрежную часть, выходящую на берег океана, занимали дома богатых купцов, царских приближенных, чиновников и военных, сложенные из легкого пористого камня или обожженного кирпича. В северной части города, почти налезая друг на друга в узких и запутанных переулках, теснились глинобитные домишки мелких торговцев и ремесленников. Царский дворец с многочисленными пристройками занимал центр города.

Много лет назад, в самом начале царствования Великой династии, этот дворец выстроил гениальный зодчий Ахнан из Бет-Гануга. Ходили слухи, что ради этого он продал душу темным богам.