Свет в джунглях - [65]

— А что дальше? — хором спрашивали дети.

— Дальше? Я сам выкормил котенка из бутылки. И выросла, наконец, чудесная кошечка. Она была неразлучна со мной. Когда я приходил в приемную, она вспрыгивала на стол и выделывала на нем такие уморительные па, что больные умирали от смеха. Вечером она ложилась рядом с моей левой рукой и мурлыкала во сне.

— А как она мурлыкала?

И дедушка Альберт должен был мурлыкать по-кошачьи, пока внуки не заснули.

***

В середине июня 1949 года фрау Елена и Альберт Швейцep по приглашению Чикагского университета отплыли в Соединенные Штаты. Погода благоприятствовала путешественникам, беседы с новыми знакомыми были настолько интересными, что супруги Швейцер не заметили, как они пересекли океан. Уже 29 июня мощный, прекрасно оборудованный пароход «Скайлайн» приблизился к Манхеттену. С волнением ожидал Швейцер появления статуи Свободы, созданной уроженцем Эльзаса скульптором Бартольди, чей поверженный негр сыграл такую роль в его, доктора, судьбе.

Однако разглядеть как следует знаменитую скульптуру Швейцеру не удалось. Еще задолго до того, как пароход подошел к пирсу, на катерах к борту судна прибыли репортеры. Это были так называемые «охотники за фотографиями». Не успели Швейцер и его супруга опомниться, как репортеры вскарабкались на борт «Скайлайна» и перешли в сокрушительное наступление. Перед лицами доктора и фрау Елены непрерывно мелькали молнии. Их снимали в профиль, в анфас, сверху, снизу. Один из репортеров оседлал cвоегo товарища, другой, словно обезьяна, повис на судовых снастях.

— Эта какие-то дикари, — вполголоса заметил жене доктор.

Но «дикари» после первой встречи на «Скайлайне» уже не оставляли Швейцера в покое. Они сопровождали его до выхода на землю, до ожидавших гостей автомобилей. На берегу к ним присоединились репортеры-интервьюеры, которые начали досаждать доктору бесконечными вопросами.

— Хотите ли вы сделать заявление для наших читателей?

— Что вы думаете о коммунизме?

— Подвергались ли вы в Африке нападению зверей?

Вопросы сыпались градом буквально со всех сторон. Наконец Швейцеру это надоело и он решительно запротестовал:

— Никаких заявлений! Оставьте нас в покое!

И все-таки в вечерних газетах появились «интервью с чародеем джунглей». Фрау Елена, смеясь, зачитывала мужу отрывки из них.

«Ночью, когда его пациенты спят, доктор пишет философские трактаты».

«Свои рукописи доктор должен подвешивать к потолку, чтобы их не сожрали антилопы».

«Африканский чародей хочет испробовать новый американский способ лечения проказы».

«Доктор слышал от своих друзей много плохого об Америке. Он удивлен небоскребами и полагает, что американцы милы с ним оттого, что принимают его за богатого банкира или знаменитого боксера».

В таком же духе были и другие газетные сообщения. Швейцер слушал их и тоже смеялся.

— Что они еще придумают? — вопрошал он, не ведая о том, что редакции ежедневно требовали от корреспондентов: «Сообщайте больше о Швейцере. И не только анекдоты, а что-нибудь о его мыслях». Это означало, что сюрпризы еще впереди.

***

Через несколько дней Швейцер и фрау Елена поездом отправились в Чикаго. Соседний вагон, несмотря на протесты доктора, был оккупирован журналистами. Стоило доктору на одной из остановок помочь женщине, которая с трудом тащила тяжелую ношу, как газеты запестрели заголовками: «Самый галантный гость», «Африканский джентльмен».

Как-то Швейцер заинтересовался гофрированным железом, из которого были сделаны придорожные гаражи.

— Этот материал, пожалуй, подойдет и нам в Африке.

Реплику Швейцера услышали журналисты, и в течение нескольких дней газеты называли его не иначе, как «мистер Гофрированное Железо».

В Чикаго Швейцер и его супруга были встречены профессорами местного университета. В честь гостей был дан обед, а затем состоялась торжественная церемония присуждения доктору Швейцеру степени почетного доктора философии Чикагского университета.

Далее путь четы Швейцеров лежал в городок Аспен — место проведения гётевского праздника. Доктор думал, что Аспен расположен неподалеку от Чикаго. В действительности же он находился в полутора днях езды на запад на плато Колорадо, на берегу озера Мичиган.

Снова потекли томительные часы путешествия в поезде. Они скрашивались лишь интересными рассказами сопровождавшего гостей молодого преподавателя мистера Вундта. От него фрау Елена и Альберт Швейцер узнали, это Аспен лежит на высоте тысячи метров над уровнем моря. Раньше в этих местах добывали серебро, и городок так и назывался Серебряным. Свое второе рождение Аспен пережил в связи с музыкальными фестивалями и фестивалями культуры, котоые проводятся там ежегодно летом и привлекают массу публики. Основателям аспенских музыкальных фестивалей были русские по происхождению музыканты — пианисты Виктория Вронская и Виктор Бабин.

— На лето тысяча девятьсот сорок девятого года, кроме вас, в Аспен приглашены испанский философ Ортега-и-Гассет, итальянский писатель Боргезе, наш поэт Торптон Вильдер и профессор из Германии, исследователь творчества Гёте, доктор Бергштрассер. Но вы, доктор, безусловно, самая яркая звезда нынешнего праздника, — улыбался мистер Вундт.