Свеаборг: страж Хельсинки и форпост Петербурга 1808–1918 - [79]
По завершении переговоров 5 апреля немецкие войска возобновили продвижение и в течение 11–13 апреля заняли Гельсингфорс>{494}.
Переговоры представителей Германии и России о дальнейшей судьбе российского флота и крепости проходили 12 и 13 апреля. Немецкую делегацию возглавлял адмирал Х. Мюрер, его помощниками были капитан-лейтенант Кипп и капитан- лейтенант Вольф. С российской стороны в переговорах участвовали комендант К.Е. Кованько и представитель комитета народного хозяйства красных финнов Й.К. Старк. Русские были удивлены, что Финляндию на переговорах наряду с немцами представляли бывшие офицеры российского флота контр-адмирал барон И.Б. Индрениус, капитан Г. Вреде и лейтенант Рус. В ходе переговоров германо-финская сторона потребовала немедленной передачи Свеаборга со всеми укреплениями и вооружением германо-финским войскам. Русские же считали, что по условиям договора в Ханко они могли передавать крепость только немцам, но не финнам. Такая процедура соответствовала и положениям Брест-Литовского договора. Немцы согласились принять крепость, но заявили, что дальнейшая судьба Свеаборга остается открытой. Она должна решаться на будущих российско-финляндских переговорах, в которых приняла бы участие и Германия>{495}.
Германский броненосец «Беовульф» у причала Гельсингфорса. Апрель 1918 г.
В комитете большевиков Гельсингфорского округа, а также среди российских матросов нарастало стремление оказать поддержку финским красногвардейцам. Этого же требовали указания, поступавшие из Петрограда. Однако на практике взаимодействие с красногвардейцами было незначительным. 27 января 1918 г. им были переданы сотни винтовок со складов Свеаборга, а 25 февраля 1918 г. подразделению фортификаций объединенного штаба Красной гвардии Финляндии были переданы четыре легких полевых орудия с боеприпасами. Около тысячи российских матросов участвовали в боях за Гельсингфорс на стороне красногвардейцев>{496}.
Россия приступила к выводу войск из Финляндии сразу после подписания Брест-Литовского договора, однако происходило это не организованно, а хаотично. Основная часть войск была выведена или выехала по собственной инициативе к 15 марта 1918 г. Комендант К.Е. Кованько стремился обеспечить эвакуацию людей и сдачу вооружений, насколько позволяли условия. В этих целях был образован ликвидационный комитет>{497}.
Наибольшие проблемы возникли с береговой артиллерией, которую было невозможно перевезти в Россию. Ни у кого не было желания оставлять боеготовые орудия красногвардейцам или немцам. Поэтому было принято решение снять с них орудийные замки и прицелы. Русские приступили к этой операции еще до начала штурма Гельсингфорса немецкими войсками. 8 января 1918 г. комендант Кованько приказал командующему артиллерией подполковнику Н.И. Бальзаму демонтировать орудийные замки и отправить их в Петроград>{498}.
Бальзам передал приказ командиру крепостного пехотного полка Свеаборга 27 февраля, который на следующий день поручил подрядчику Гурьянову и его людям принять легкие орудия, а также орудийные замки полевой и крепостной артиллерии и сдать их на склад главного форта. Демонтаж орудийных замков на орудиях, защищавших крепость со стороны моря, был возложен на инженерную контору «Ferro», к представителю которой А. Стаффансу>{499} Бальзам обратился с соответствующим поручением 4 марта 1918 г. В тот же день Бальзам проинформировал об этом командира 1-го артиллерийского полка>{500}.
Однако у нового руководства Балтийского флота имелись на этот счет другие планы. Комиссар Центробалта Евгений Блохин 5 марта 1918 г. предложил подготовиться к подрыву крепостных сооружений, орудий и боеприпасов. Но такую операцию сочли сложной и практически невыполнимой.
Российская сторона придерживалась положений Брест-Литовского мирного договора, и к мерам по уничтожению крепости и ее вооружений Россия не прибегла. Когда финские красногвардейцы вопреки положениям мирного договора получили в свое распоряжение артиллерийские батареи, советское правительство дало указание командующему морскими силами республики В.М. Альтфатеру демонтировать замки на всех орудиях Свеаборга, как это было обусловлено на переговорах с представителями правительства Германии. 8 апреля 1918 г. Кованько передал Бальзаму приказ командующего морскими силами о демонтаже орудийных замков и прицелов и их отправлению в Петроград. Кованько проинформировал о полученном указании также и штаб Красной гвардии Финляндии и потребовал убрать посты красногвардейцев со всех укреплений Свеаборга>{501}.
К тому времени орудийные замки и прицелы были уже демонтированы. Находившийся в подчинении Сената начальник инженерного штаба Г. Аминофф 26 марта 1918 г. направил Маннергейму доклад своего подчиненного инженера О. Гросса, принимавшего участие в этой операции. В нем отмечалось, что возглавляемая инженером А. Стаффансом группа в составе около 25 человек, действовавшая по поручению российских офицеров, в период 4–10 марта 1918 г. произвела демонтаж замков и прицелов на орудиях, расположенных на островах перед Свеаборгом — Стура Мяльо, Торра Мяльо, Грахара, Стура Эншер, Русскёр и Стура Карлье. Тем самым русские устраняли возможность использования своих орудий немцами или финскими красногвардейцами
