Суженый-ряженый - [13]

   Захаров хмыкнул и взглянул на визитку, которую все еще держал в руке.

   -- Ладно, оставим пока вопрос о моей репутации. Расскажите-ка лучше, чем вы, Таня, занимаетесь в Эрмитаже.

   -- Английской живописью девятнадцатого века, -- сообщила она со спокойным достоинством.

   -- Очень аристократично. К архитектуре, правда, отношения не имеет, особенно к современной.

   Его сарказм ничуть Таню не смутил.

   -- У меня разносторонние интересы, -- не теряя своего спокойного достоинства, ответила она.

   Захаров опять хмыкнул и сунул визитку в нагрудный карман рубашки.

   -- Я бы, Таня, тоже дал вам свою, но... -- он сделал неопределенный жест рукой, -- к сожалению, на сегодня они у меня уже закончились.

   -- Такой большой спрос? -- Удержаться от ехидной реплики было просто выше ее сил.

   -- Ага. Думаю, это после вашей статьи.

   -- Ну да, какая-никакая, а все-таки реклама, -- снова съехидничала Таня.

   -- Сколько скепсиса! А между тем дело именно так и обстоит, и кто, как не искусствовед, должен уметь правильно оценивать воздействие печатного слова, -- не остался в долгу Захаров. -- Кстати, Таня, вы подали мне идею. Не переименовать ли нам нашу фирму? "Захаров и Линденбаум" звучит, конечно, весьма респектабельно, но... слишком уж ординарно, вы не находите? Как вам "Замок с привидениями"?

   Изображая интенсивный мыслительный процесс, она секунду помолчала, а потом изрекла:

   -- Пожалуй, что-то в этом есть, только вот...

   -- Да? -- с готовностью подхватил Захаров.

   -- Ваши дома не так уж велики, -- с серьезным видом сказала Таня, -- слишком большая плотность привидений на квадратный метр может отпугнуть клиентов.

   -- Пожалуй, вы правы, лучше назвать "Замок с привидением". Скромненько и со вкусом. Надо будет Витьке предложить.

   -- Глеб... -- она немного помедлила, понимая, что едва ли получит честный ответ на свой вопрос, но все же не задать его не могла, -- вы обиделись на меня за статью?

   Захаров пожал плечами:

   -- К параллелям со своим великим однофамильцем я привык еще в Академии, но вообще-то, Таня, любопытно было бы узнать, почему вы так на меня взъелись. Уж не в ту ли памятную ночь вы сочиняли свою статью?

   Рискуя услышать обвинения в мелочности и предвзятости, отпираться она тем не менее и не подумала.

   -- Именно в ту самую.

   Захаров расхохотался:

   -- Оказывается, мне даже повезло, ведь вы вполне могли обвинить меня во всех смертных грехах!

   -- Не стоит мне приписывать такое великодушие, -- усмехнулась Таня, -- мое вдохновение целиком и полностью базировалось на уверенности в том, что вы виновны во всем, включая падение Римской империи.

   -- Какой именно, первой или второй? -- уточнил Захаров, сворачивая на подъездную дорожку к ее дому.

   -- Обеих! -- не стала мелочиться Таня.

9

   Обладая весьма живым воображением, Таня легко представила себе, как она будет ковылять от машины к парадной в своих разновысоких лодочках, а главное, как это будет смотреться со стороны. В частности, со стороны Захарова. Конечно, можно разуться, это скажется благотворно на ее походке, но отнюдь не на ее новых чулках... Да черт с ними, с чулками, и не то в жизни теряем! Итальянские туфли, например. Впрочем, черт с ними, с туфлями. И с чулками тоже.

   А вообще интересно, что принято в наши дни у рыцарей в сверкающих доспехах: бросать спасенных дам у порога их дома или нести на руках прямо в интимный уют квартиры?

   Перед мысленным Таниным взором мгновенно возникла картинка, на которой Захаров нес ее на руках. Она даже уловила участившийся стук сердца в его груди и ощутила его прикосновение на своем теле...

   Но тут собственное воображение подложило ей свинью.

   Дело в том, что полностью открыть дверь их парадной не удавалось еще никому. Благодаря очень жесткой пружине она сей же час начинала закрываться, демонстрируя торжество закона Гука, того самого, который проходят в школе на уроках физики. В Танином видении Захаров едва успел протиснуться в катастрофически быстро сужающуюся щель, когда ее уцелевший каблук зацепился за дверную ручку, изящная туфелька слетела с ноги, и благородный рыцарь об нее споткнулся. Он уронил свою драгоценную ношу, сам обрушился сверху, а норовистая дверь их с шумом прихлопнула.

   Стряхнув с себя наваждение, Таня подумала, что Захаров и в самом деле наверняка вознамерится ее проводить, тогда будет невежливо не пригласить его на чашечку кофе. Почему-то в памяти всплыло собственное заявление, что любовник ей не нужен... О Господи, при чем здесь это? Речь ведь идет всего лишь о кофе.

   -- Спасибо, Глеб, что подвезли, вы меня действительно очень выручили, -- светским тоном поблагодарила Таня. -- Надеюсь, для вас это был не слишком большой крюк.

   -- Не слишком. Я вас провожу, -- Захаров открыл дверцу машины, -- а то вы, Таня, имеете опасную привычку ездить в лифте с незнакомыми мужчинами.

   -- Я никогда...

   Дверца захлопнулась, и возражать стало просто некому. Впрочем, секунду спустя она смогла продолжить:

   -- ...не езжу в лифте с незнакомыми мужчинами. -- Таня снизу вверх смотрела на Захарова. -- Вы потратили на меня так много времени, думаю, теперь я как-нибудь и сама справлюсь.