Сууширский фарс. Часть 1 - [15]
Дафтраан яростно зашипел, не найдя слов, чтобы достойно ответить. Кофа тронул Хранителя за локоть.
— Кто он? — спросил приор.
— Старый… знакомый, — ответил Саартан. — Я думал, он погиб. И не…
Он вдруг замолчал и повернулся на Андарса. Глаза Хранителя расширились, ободок вокруг радужки струйками потёк к зрачку.
Эмоциональный фон резко накалился, когда до Хранителя дошло, кто перед ним. Саартан растерялся, и Хегг, улучив момент, потянулся к его сознанию. Осторожно, чтобы не дать себя обнаружить. Фрагменты памяти Хранителя яркими картинками замелькали перед глазами посланника. Девушка-куратор… несколько постельных сцен… Диверсия? Они хотят украсть глевии? А Кофа всё-таки копает под Андарса…
Хегг попытался проникнуть глубже, но вдруг резко провалился на самый край памяти Саартана. Какой-то блок, что-то не пускает дальше… а обратно незаметно уже не выберешься. Хегг надавил на блок. Найти хоть маленькую трещинку, чтобы просочиться и выскользнуть…
В его голове вспыхнула яркая вспышка, в висках закололо. Посланник открыл глаза, всё ещё оставаясь в сознании Хранителя, и встретился с ним взглядом. Моргнул, чтобы оборвать связь. Но не вышло. Зрачки Саартана растеклись по всему глазу и, как показалось, вытекли наружу какой-то вязкой чёрной жижей, которая затянула разум Хегга в себя, засосала его собственное сознание целиком и погрузила во тьму.
Саартан и Андарс застыли, глядя друг на друга. В полумраке подсобки подавшееся вперёд и побледневшее лицо пирата казалось пугающей маской.
— Да что тут происходит?! — Кофа встряхнул глевию, удлиняя древко и выпуская жужжащие лепестки вибролезвий. — Саартан?!
Хранитель не отозвался. Приор толкнул его, но тот даже не моргнул, находясь как будто бы в глубоком трансе. В глазах Хранителя клубилась тьма. Кофа вопросительно посмотрел на притихшего капитана пиратов. Дафтраан встретил его взгляд и пожал плечами. Он был озадачен не меньше приора.
— Кто ты такой? — спросил дракона Кофа, угрожающе поднимая глевию. — Откуда вы друг друга знаете?
— Мы жили в одной семье, — Дафтрааан покосился на замершего старпома и на импульсор у него на поясе. — И… сильно поссорились. Это случайность, что мы встретились.
— А что с его глазами?
— Я не знаю. Раньше такого не было.
— Хорошо, — проговорил Кофа и отключил вибрацию лезвий, превращая глевию в обычную палку. — Тогда подождём.
Приор обошёл своего спутника, ещё раз глянул на него и Андарса и сел за стол напротив Дафтраана, поставив палку рядом. Взял в руки закрытую бутылку, откупорил и понюхал.
— Хороший урожай. Выпьем?
Дафтраан дёрнул щекой. Пить с драконоборцем? А что ещё остаётся? Драться? До Саартана не дотянуться, пока этот человечишка жив и вооружён, с помощником не пойми что происходит…
— Наливай, — сказал Дафтраан, пододвинул приору поднос с чистыми бокалами и достал салфетку, чтобы стереть кровь с ладони.
Хегг сидел перед экраном и смотрел видеозапись. На экране за прямоугольным столом в пустой светлой комнате сидели двое мужчин и женщина.
— Вы понимаете, что такое вмешательство кардинально изменит генотип? — спросил один мужчина, одетый в белый халат. — Ребёнок может не выдержать как физической нагрузки во время внутриутробного развития, так и психологической во время взросления и становления личностью. Он будет сильно отличаться от других детей. В рамках проекта Гениум Акаторис мы, конечно же, окажем всеобъемлющую поддержку, но… Основная часть воспитания всё же приходится на родителей. Вы готовы взять на себя такую ответственность?
Женщина быстро кивнула, а другой мужчина спросил:
— В чём конкретно будет отличие? Я бы хотел знать, к чему готовиться. Возможно, придётся перекраивать нормы воспитания, профессор.
— Вероятно, нужно будет постараться быть терпеливее и гибче. Не думаю, что мальчик доставит много хлопот. Если его способности проявятся раньше… Тогда и решим, что делать. Итак, спрашиваю снова: вы готовы взять на себя ответственность?
— Да, — ответил мужчина и быстро рукав на рубашке. — Приступайте, профессор.
Женщина повторила его жест и чуть заметно побледнела. Мужчина в халате, профессор, кивнул и поставил на стол небольшой блестящий чемоданчик. Открыл его и извлёк оттуда два металлических предмета, напоминающих импульсор, но со стеклянной колбой вместо батареи. В колбе находилась чёрная жидкость.
— Это навсегда свяжет его с Космосом, — сказал профессор, медленно вводя жидкость в вену сначала мужчине, потом женщине. — И он сможет работать с Веществом.
Запись прервалась. Экран погас.
— Вот видишь, — проговорил кто-то позади Хегга. — Ты изначально был предназначен нам.
Хегг обернулся и увидел пожилого человека в деловом костюме, всего седого и устало опирающегося на трость.
— Что значит — связан с Космосом? — спросил посланник не своим голосом и против своей воли.
— Ты и Вещество — единое целое, — ответил седовласый. — Вы пульсируете на одной частоте.
— Я не человек?
— Упаси господь тебя от подобных мыслей, Зак! Ты — человек. И нечто большее.
— Не называйте меня Зак, профессор. Я этого не люблю.
— Прости, Цехариас.
— Можно просто Захария.
«Что ещё за Цехариас?», — подумал Хегг. — «Где я? И кто этот старик?».
Ты — миролюбивый Дракон с заниженной самооценкой. Бабушка говорила тебе, что должность Хранителя таинственного Зеркала — самая почётная в стае. Ты любил бабушку и верил ей. И не важно, что старшие братья тебя ни в грош не ставят, а старейшина-отец в упор не замечает. Ты — Хранитель. И был бы им до старости, если б однажды Пустота не выплюнула тебе в морду самого болтливого и взбалмошного лиса на свете. Примечания автора: Логически это четвёртая книга в серии Шельйаар. Но по сути первая. В этой книге вы только-только знакомитесь с Саартаном, с его внутренним миром и жизненной позицией.
После трагических событий в Панайре, Михей и Саартан оказываются в Пристанище Меру — базе кураторов Цитадели. Хранителя обвиняют в гибели целого мира и сажают в подземелье, его друг-лис тем временем становится учеником Кота, а самый влиятельный интриган Шельйаара заключает с Иватарном пари, цена в котором — жизнь Саартана и свобода его таинственной сокамерницы.
Говорят, что самые заветные желания обязательно сбываются. В это очень хотелось верить молодой художнице… Да только вдруг навалились проблемы. Тут тебе и ссора с другом, и никаких идей, куда девать подобранного на улице мальчишку. А тут еще новая картина «шалит». И теперь неизвестно, чего же хотеть?
Отказаться от опасной правды и вернуться к своей пустой и спокойной жизни или дойти до конца, измениться и найти свой собственный путь — перед таким выбором оказался гражданин Винсент Кейл после того, как в своё противостояние его втянули Скрижали — люди, разыскивающие психоконструкторов, способных менять реальность силой мысли.
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
Порой, для того чтобы выжить — необходимо стать монстром… Только вот обратившись в него однажды — возможно ли потом вновь стать человеком? Тогда Андрей еще даже и не догадывался о том, что ввязавшись по просьбе друга в небольшую авантюру, сулившую им обоим неплохие деньги, он вдруг окажется втянут в круговорот событий, исход которых предопределит судьбу всего человечества…
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.