Суперпрочность - [93]

Он показался ей грязным, собаки — визгливыми, коты — неухоженными. Лера с Гертой чрезвычайно заинтересовались внешностью Бель, и все разговоры были только о том, где кто делал губы и ресницы, что колол, какие брекеты ставил. Девчонки просили телефон умельца, которые делает такие натуральные губки. Пустая болтовня ни о чём, но день скоротать получилось.

«Уважаемые миссис Дороти Деус и миссис Сат Моргенштерн! Вы пользуетесь огромной популярностью, а у меня даже нет вашего телефона, чтобы им поделиться. Сейчас я выгляжу скупердяйкой, которая сама красивые губы сделала, а от других губного волшебника прячет, чтобы не плодить конкуренток. Это, согласитесь, неправда. Ставите меня снова в нелепое положение. И хоть номер ваш я вряд ли бы кому-нибудь дала, но сама непременно позвонила бы!» — думала Бель по дороге домой.

2 июля, утро

Первый летний месяц пролетел, как не было, и наступил июль. Душный, пыльный, обжигающий. Раньше Бель, сидя под кондиционером в офисе, мечтала, что если не работать, то весь июль можно было бы валяться на пляже под зонтиком и попивать коктейли через трубочку. В нынешней ситуации думать об этом не так уж приятно, но один день можно попробовать. Тем более, опыт показывает, что её новая кожа на солнце не реагирует, значит, тонну крема на себя изводить не придётся, а натуральный лоб можно и под полями шляпы скрыть. Вот только как быть на пляже одной? За три года Бель привыкла к тому, что во всех публичных местах, где нужно частично оголяться, с ней рядом Влад, который держит её за руку, что однозначно читается окружающими как «эта женщина — моя». Теперь она женщина ничья, сама по себе женщина, и к этому высокому званию надо привыкать.

Как же много Влада было в её жизни! Встречаясь лишь по выходным, они были вместе дни напролёт. Созванивались, переписывались. Её иногда даже раздражал его вопрос «Что делаешь?» Глупо отвечать: «Нарисовала корявый овал, он мне не нравится. Перерисовываю», придумываешь: «Создаю идеальную для восприятия форму буквы «О». Вся в творческом процессе». Постоянно приходилось что-то придумывать, утром приводить себя в порядок, чтобы отправить фотографию, спать в красивых пижамах, чтобы сказать «Спокойной ночи» по видео. Теперь Влада нет; офиса, куда она спешила каждое утро, нет; работы, в которую можно спрятаться, нет; любимых сериалов нет. Даже мамы, которой надо везти сумку с продуктами, и той нет! Хорошо хоть подруги остались, и вечером их ждут пятничные сплетни, но до вечера ещё надо как-то дожить.

Бель решилась, собрала большую прозрачную сумку, надела шляпу, любимые сандалии и отправилась на ближайший пляж. Просто побыть, для пробы, потому что купаться в московских водоёмах — затея для бесстрашных глупцов: после такого купания если жабры на лбу вырастут, то можно считать их меньшим из возможных зол.

Народу на берегу Москвы-реки было много: дети визжали и брызгались, взрослые тюленями отлёживали бока, в воде плескались вперемешку человечьи и собачьи тела. Кто-то орал: «Заберите кобеля, здесь дети купаются», кто-то в ответ смеялся: «Какого из них? Здесь каждый второй — кобель». Бель ушла от воды подальше, к березняку. Там и лежаки дешевле, и мест лежачих полно, и визга почти не слышно. Коктейль с мятой и льдом ей принесли на подносе, как на настоящем курорте. Она легла не раздеваясь, в шортах и футболке, смотрела в синее небо и видела на нём множество выбитых чёрных пазлов, как на белом листе. Вместо удовольствия в голову снова лезли настырные мысли: «А что если эти пятна всё же не от сотрясения, а потому что глаза превращаются? Пальцы ведь перестали чувствовать боль, может быть, и глаза перестанут видеть! Технология-то явно экспериментальная! Я думаю, что превращение замедлилось, но кто сказал, что оно должно идти в какой-то последовательности? Может быть, внутри у меня всё быстро меняется, а я этого не чувствую? Или я всё же медленно превращаюсь… И сколько тогда времени уйдёт на полное превращение? До старости? По чуть-чуть? А я вообще буду стареть? И как я вообще буду умирать, если новое тело даже повредить толком нельзя! Что же получается? Если я превращусь, я или умру, или, наоборот, не смогу умереть вообще? Меня могут лишить не только жизни, но и смерти!» У Бель закололо во лбу, к горлу подкатил ком. Она резко села на лежаке и с сомнением понюхала коктейль. Что это на неё нашло? Может быть, ей случайно сделали алкогольный?

Человеку нужно всё время прятаться от самого себя. За работой, фильмами, музыкой, книгами — как угодно, только бы не оставаться с собой наедине. Все культурные достижения человечества, похоже, и есть результат этих пряток. Не думать. Не думать о будущем, потому что будущее каждого человека известно наперёд — смерть. Если находишься наедине с самим собой, то невольно начинаешь видеть путь из прошлого в будущее, невольно начинаешь быть честным, что в отношениях с самим собой совершенно недопустимо. Кто-то пишет, рисует, сочиняет, чтобы не думать о себе, кто-то читает, разглядывает, слушает, чтобы не думать о себе. Бель так долго была одна, что додумалась уже до смерти. Слишком рано додумалась — для мыслей о смерти нужно повзрослеть.