Суперпрочность - [7]

Шрифт
Интервал

Только что у неё было два протеза, и вдруг четыре! Так два, три или четыре? Бель трясла головой, стараясь выбросить видение из головы. Паника превратилась в звенящую тишину. Видимо, надо всё же идти к психиатру… Но сначала убедиться, что всё это не сон или, наоборот, что всё это она себе придумала.

Бель позвонила в клинику и снова записалась на приём к тому же доктору. Потом достала из аптечки валерьянку, насыпала десяток жёлтеньких таблеток в ладонь и глотала их по одной. Остаток дня она проведёт дома, наедине с сериалами и котом. Владу соврала, что приболела, спину «прострелило». Или даже не соврала — всё, что с ней происходило, вполне может сойти за самое настоящее «приболела».

11 мая

— Опять вы? — удивился врач, когда на следующий день Бель вошла в его кабинет.

— Да, доктор. Извините меня за вчерашнее. Я просто не знала, как вам сказать… Понимаете, я не очень доверяю тем, кто проводит этот эксперимент по протезированию. Так бывает: решишься на какую-нибудь глупость, а потом жалеешь, переживаешь. Со мной как раз так! Я бы хотела обследоваться не только у них, но ещё и у вас, параллельно. Можно?

Доктор воссиял. Он и мечтать не мог о возможности стать участником такого великого эксперимента! Мизинцы Изабеллы всю ночь не шли у него из головы. Тончайшее сочленение тканей, сосудов, идеальный материал! Неужели он дожил до такого чуда!

— Спасибо, что вы доверяете мне. Это большая честь! Но я не могу быть уверен, что моих познаний хватит для верной оценки вашего состояния. Прежде чем дать ответ, я должен вас тщательно обследовать.

— Да, конечно, я понимаю. Это очень дорого? — спросила Бель с тревогой.

— Для вас это будет бесплатно. Любой учёный сочтёт за подарок судьбы возможность хоть краешком глаза заглянуть в будущее! — воскликнул доктор.

— А можно будет обследовать не только пальцы? Мне бы хотелось проверить, как теперь все органы работают. Может быть, это паранойя, но мне почему-то очень страшно, — призналась она.

— Непременно! Все анализы и полное сканирование! И не думайте, что с вами происходит что-то не то: такой страх и должен быть у человека, принимающего участие в революционном эксперименте. Это абсолютно нормально, и меня удивляет, что вам там этого не разъяснили, — ответил доктор.

— Разъяснили, — соврала Бель. — Но мне всё равно не по себе.

— Вы сегодня располагаете временем?

— Да, вполне. Весь день готова вам отдать!

— Чудесно! Тогда ждите в холле, я выпишу направления и попробую договориться о сканировании! Вы не завтракали?

— Нет.

— Вдвойне чудесно! Ничего не есть и не пить. Ждите! — сказал доктор и взялся за телефон.

Пока голодная Бель ждала в жёстком кресле, она думала о том, как ей потом будет стыдно открывать правду этому отзывчивому хорошему человеку. Но что поделаешь — придётся подождать. Быть обманщицей неприятно, но эта ложь сейчас точно во спасение. Доктору явно не понравился бы её рассказ о девичнике и старушках, а другого объяснения у неё нет.

Скоро врач вышел из кабинета, вручил необычной пациентке стопку направлений на анализы и сказал:

— И снова нам с вами везёт! Аппарат свободен, поэтому едемте на сканирование прямо сейчас, а анализы сдадите завтра, с восьми до одиннадцати, натощак.

Он велел администратору отменить приём на весь день и быстро зашагал к выходу, так что Бель еле за ним поспевала.

* * *

Очень тяжело было лежать неподвижно почти два часа в капсуле, где вокруг мигают лампочки и жужжат датчики, и не менее тяжело ждать результатов в коридоре. Если окажется, что ещё чего-то, кроме пальцев, недостаёт, то надо сразу идти в полицию. Если всё как у людей и пальцы на месте, то надо идти к психиатру. Неизвестно ещё, что лучше. Может быть, над ней кто-то подшутил и наклеил на пальцы плёнку? Как она сразу об этом не подумала, это ведь так просто! Скорее бы узнать…

Когда врач вышел с описанием в руках, лицо его было мрачным, что не предвещало хороших новостей. Бель глубоко вздохнула и невесело посмотрела на доктора.

— Что же вы не предупредили, что протезов уже не два, а четыре? Надо говорить о таком заранее! Ума не приложу, как за один вечер они успели ещё два пальца поменять безо всяких последствий! Даже отёка нет. Протезы из сверхпрочного гуттаперчевого материала, похожего на пластик, но в них каким-то необычным образом организовано кровоснабжение. Я, если честно, обескуражен. Это технологии какого-то неизвестного мне уровня!

— А остальные органы как? — с надеждой спросила Бель.

— Остальные? А, остальные! Всё в порядке. В космос вас можно отправлять прямо сейчас в полной комплектации! Меня, если честно, больше интересуют ваши уникальные новые пальчики, — признался врач. — Сдавайте завтра анализы, и через три дня ко мне. Тогда и будем решать, как дальше с вами быть.

Глядя в спину Бель, удаляющейся по длинному коридору, доктор думал о том, сколько должны заплатить человеку, чтобы он вот так соглашался лишаться нескольких пальцев в день. Пальцы, конечно, не бог весть что в организме, но и разбрасываться ими не пристало.

* * *

Никакой логики в голове Бель не осталось, даже женской. С ней что-то происходит, что — непонятно, что с этим «непонятно» делать — тоже непонятно. Она чувствовала себя потерянной, разбитой и несчастной. Даже есть расхотелось. Хотелось только понять, что всё это значит?! Когда не помогает логика, надо спасаться простыми методами. Вернувшись домой, Бель взяла из органайзера несколько квадратных листочков для заметок, подписала: «в полицию», «к психиатру», «посоветоваться с Владом», «посоветоваться с Катей», «разбираться самой». Перевернула бумажки неисписанной стороной вверх, перемешала, долго сомневалась, какую выбрать. Не решилась, отвлеклась, попила чаю, ещё раз перемешала бумажки и с уверенностью вытянула одну. «Разбираться самой». Самой так самой — это, пожалуй, лучший из вариантов.


Еще от автора Арсений Волощук
С чего начинается Деликатес

Первая книга в серии «Кожа и чешуя». Странная метафора современности с диктатурами, санкциями, бюрократией, карантином, миграцией, торговлей людьми, войной и миром. Продолжение следует… Образы на обложке вдохновлены предложенными авторами.


Рекомендуем почитать
Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.