Сумеречный мир - [18]
Стэйси заговорчески улыбнулась, пихая меня локтем.
– Ты заметила, что у него красивые глаза.
Я обомлела.
– Я этого не говорила.
– Да прекрати, очевидные вещи так же сложно скрывать, как…
– … вот это жопа! – взревел чей-то низкий голос сзади, отчего я подпрыгнула, с ужасом осознавая, что это, скорее всего, нам. – Черт подери! Где же ты раньше была? – теперь, похоже, обращались к хозяйке столь обескураживающего богатства. Быть точнее – к Стэйси. Я это поняла, когда знакомая с дерзким видом обернулась на какого-то парня, чей видок явно давал знать – он сутками зависает на запрещенных сайтах. К великому облегчению, моя задница была не такой округлой, как у Стэйси, поэтому был еще один повод спокойно вздохнуть. Внимания от противоположного пола мне хватило на сегодня…
– О, небесные оливки, – Стэйси сделала страдальческое лицо, когда прыщавый худой паренек, который, наверное, был незнаком ей, начал пускать слюни. В Джексон Хол Хай что, все со странностями? – Убери свою рожу от моего зада, а иначе я испорчу воздух – что гарантирую тебе. Поверь, ты умрешь не мгновенной смертью.
– Если дам десять баксов, дашь ее потрогать? – парень явно игнорировал угрозы Стэйси, и я на всякий случай отошла подальше, когда предположила, что моя знакомая не шутит.
– Оставь их лучше себе на крем против прыщей, похотливый говнюк! – Стэйси схватила парня за шкирку и пульнула вперед, возобновляя шаг.
Словно одержимый, незнакомец повернулся, продолжая улыбаться.
– Люблю дерзких девушек…
На раскрасневшемся лбу Стэйси выступили вены, и, сделав резкий предупредительный выпад вперед, она взревела:
– Пошел вон!
То ли парень осознал, что Стэйси вполне может навешать люлей, и скрылся за размашистыми дверями, то ли решил в следующий раз наградить ее комплиментами, когда встретит. Похоже, у нее появился реальный «поклонник».
Знакомая, поворачиваясь ко мне, прыснула:
– Вот в чем минусы лишнего веса – жирная задница. Пора бы мне перестать есть по ночам.
Я подошла ближе и, улыбаясь, призналась:
– С моей пятой точкой сегодня была схожая ситуация – ее почти также «похвалили».
Стэйси небрежно махнула на двери, засеменив к ним.
– Надеюсь, не тот придурок?
– Нет, – выдохнула я, теребя корочку учебника. – Новенький. Новенький, который приставал ко мне на биологии.
V
Стоило Стэйси сказать, какое мне «прекрасное» прозвище дали, так она начала расспрашивать абсолютно обо всем: как случилось, что мы столкнулись с тем придурком в коридоре, что он говорил мне, почему тянул меня за ногу под партой. Ответы я дала ей абсолютно на все, кроме последнего. Мне бы самой хотелось знать, что ему было нужно, если не тупо поиздеваться надо мной.
Когда Стэйси закончила шалоболить о мистере Неизвестность, то переключилась на Каса, о котором мне тоже пришлось ей все доложить. Она просто писалась от восторга, предполагая, что на меня в первый же день запало двое новеньких парней – нет, ну ни странно ли это? Тем более, запали? На меня? Стэйси, должно быть, шутит. Во-первых, я не выгляжу ахти: у меня нет превосходной фигуры, идеально-красивого лица, да и вообще, я часто заикаюсь.
«Зато есть сладкая попка», – ехидным голоском напомнило мое сознание.
Ох, а как же. Совсем забыла про нее.
На математике, на которую я опоздала, так как Стэйси, черт ее побери, указала на неверный кабинет, меня ждал приятный сюрприз – красавчик Кас действительно был в аудитории и… занял мне место рядом с собой. Меня должно было это удивлять? Естественно. Причина, почему он решил водиться с такой, как я, не была известна мне, и я всерьез задумалась над сумасшедшим предположением Стэйси. Свято верить, что я ему понравилась, было глупо, но идиотка внутри меня именно это и делала.
Кабинет был чуть больше, и я сразу заметила, что не все ученики пришли на математику – некоторые наверняка удрали, так как множество парт пустовало. К великому, просто величайшему счастью, мистера Неизвестность и его шайки фанаток не наблюдалось здесь. У меня был еще один радостный повод: нас с Касом не представляли всему классу, которого почти не наблюдалось. Стэйси, как самая настоящая предательница, тоже не пришла на урок, сославшись на то, что ее мозг требует немедленной передышки.
Скудная кучка ребят, не включая нас, застонала, когда учитель (вроде бы мистер Магс) стал изображать на интерактивной доске графики и что-то записывать возле них. Спустя несколько секунд упорного списывания с доски и тщетного напряжения извилин, я тоже взвыла, поняв, что ни черта не понимаю. Пробелы в знаниях оставляют желать лучшего. Бросив идею строчить на листочке, данным Касом, я откинулась на спинку стула. Итак, первым делом, когда приду домой, буду рыть в интернете решение графических задач для чайников, чтобы на следующем занятии не выглядеть профаном.
Кас, заметив, что я прекратила мучиться, отложил ручку и пригнулся ко мне.
– Вижу, ты не стремишься получить знания, – ухмыльнулся он.
Я потерла висок и улыбнулась.
– Как и ты.
Кас глянул на учителя, царапающего какие-то формулы, и закрыл тетрадь, посмеиваясь.
– Ты права. С меня хватит. – Он сложил руки на мускулистой груди; футболка плотно обтягивала его мышцы, на которые я невольно пялилась, чуть ли не пуская слюни. Эту прекрасную картину и заодно мою убогость могла бы стереть его черная куртка, болтающаяся на моих плечах, но Кас уверял, что она ему не нужна. А зря. Вот-вот, и того нехотя, я попадусь на разглядывании мужского тела. Замечательно. – Может, займемся чем-нибудь поинтереснее?
Ее жизнь – цепочка скучных, однообразных событий. Она привыкла не получать того, чего хочет. Неуклюжая Скайлер Грейс, пытающаяся найти ответы на загадки своего прошлого, однажды сталкивается кое с кем, кто переворачивает ее жизнь вверх тормашками и превращает в сущий Ад. Самоуверенный, самовлюбленный Габриель Эйнсфорд – тот, из-за кого Скайлер начинает еще больше ненавидеть свою жизнь, становится для девушки настоящей занозой в заднице. Они постоянно сталкиваются на улицах, случайно встречаются, отчего у Скайлер появляется мысль, что Габриель «ненароком» ее преследует.
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.