Судьба России. История будущего - [4]
Даже нашествие врага и покорение страны не смогли остановить междоусобиц между Рюриковичами.
Только новый порядок наследования — вотчинный, от отца к сыну, восторжествовавший в Московском княжестве, принес мир и покой от междоусобных войн. И он был одним из тех факторов, благодаря которым Москва усилилась и стала центром собирания русских земель. Междоусобная война 1432–1453 гг., вспыхнувшая под влиянием окончания цикла Балканской Судьбы, ослабила Москву, но страна смогла её преодолеть, присоединить земли зависимые от Золотой орды, сбросить иго и начать освобождение русских земель захваченных Литвой.
Московское княжество было выделено в 1276 г. младшему сыну Александра Невского 15–летнему Даниилу Александровичу (Кн. Московский в 1276–1303 гг. Кн. Переяславский в 1302–1303 гг.) его старшим братом великим князем Дмитрием Александровичем (Кн. Новгородский в 1259–1264, 1272–1273, 1276–1281, 1282–1292 гг. Кн. Переяславский в 1263–1294 гг. Вел. кн. Владимирский в 1276–1281, 1284–1292 гг.). У Даниила Александровича было пять сыновей: Юрий, Александр, Иван, Афанасий и Борис. После смерти отца власть в московском княжестве перешла к Юрию (Кн. Московский в 1303–1325 гг. Вел. кн. Владимирский в 1319–1322 гг. Кн. Новгородский в 1322–1325 гг.). После убийства Юрия, у которого не было наследников, власть унаследовал средний брат Иван I Калита (Вел. кн. Московский в 1325–1341 гг. Вел. кн. Владимирский в 1328–1341 гг. Кн. Новгородский в 1328–1337 гг.), так как Александр, Афанасий и Борис умерли в 1308, 1322 и 1320 гг. соответственно. При Иване Калите Московское княжество стало сильнейшим на Руси.
По смерти Калиты, у которого было четыре сына (второй сын — Даниил, умер еще при жизни отца) власть в Москве досталась старшему — Семену Гордому (Вел. кн. Московский в 1341–1353 гг. Вел. кн. Владимирский в 1341–1353 гг. Кн. Новгородский в 1346–1353 гг.). В 1353 г. во время чумы умер Семен вместе с двумя сыновьями и его младший брат Андрей (Кн. Серпуховской в 1341–1353 гг.), оставивший двух сыновей — Ивана (Кн. Серпуховской в 1353–1358 гг.), умершего в отрочестве, и Владимира (Кн. Серпуховской в 1358–1410 гг. Кн. Углицкий в 1405–1410 гг.). Власть в Москве взял средний брат — Иван II Красный (Кн. Звенигородский до 1354 г. Вел. кн. Московский и вел. кн. Владимирский в 1354–1359 гг. Кн. Новгородский в 1355–1359 гг.), имевший тоже двух сыновей — Дмитрия и Ивана. По смерти Красного московские бояре провозгласили князем его малолетнего сына Дмитрия (Вел. Кн. Московский в 1359–1389 гг. Вел. Кн. Владимирский в 1363–1389 гг. Кн. Новгородский в 1363–1389 гг.), будущего победителя Мамая. В 1364 г. умер Иван Малый, младший брат великого князя. У Дмитрия остался один родственник, его двоюродный брат Владимир Андреевич Храбрый. Братья прожили жизнь дружно, вместе сражаясь с врагами отечества. Оба участвовали в битве на поле Куликовом, где Владимир Андреевич командовал засадным полком, решившим исход сражения. В 1382 г. Москва была спасена серпуховским князем, разбившим один из татарских отрядов, что заставило Тохтамыша покинуть пределы Руси. Провозглашение Дмитрием Донским своим наследником сына Василия в обход Владимира Андреевича, поссорило братьев, но вскоре они помирились, и серпуховской князь признал старейшинство племянника. Владимир Андреевич, как писал Карамзин, "первый отказался от древних прав семейственного старейшинства и был из князей российских первым дядею, служившим племяннику" [25, т. V, гл. II, с. 117] (Владимир Андреевич Старицкий, двоюродный брат Ивана Грозного. Они вместе воевали Казань. В 1553 г. во время тяжелой болезни Грозного он отказался признать старейшинство своего племянника, объявленного наследником Грозного и принес присягу только под сильным нажимом московских бояр. Владимир Андреевич был последним дядею, попытавшимся восстановить старый, отмерший к тому времени, родовой обычай наследования власти. После смерти в 1564 г. Юрия, родного брата Грозного, он остался его единственным родственником, что не помешало царю припомнить ему 1553 год и отравить вместе с женой и двумя сыновьями в 1569 г.). Назначив старшего сына наследником, Донской остальным детям выделил по уделу. Заставляя двоюродного брата признать старейшинство племянника, и возводя сына на московский стол, Дмитрий Донской утверждал принцип вотчинного наследования от отца к сыну, а, наделяя уделами других детей, он подтверждал принцип родового наследования и старейшинства дядей над племянниками.
Василий I Дмитриевич (Вел. кн. Московский в 1389–1425 гг.) решил тоже передать московский великокняжеский стол сыну Василию. В 1419 г. Василий I потребовал от братьев признать старейшинство племянника, его сына, те отказались. Самый младший из братьев, Константин Дмитриевич (Кн. Углицкий до 1433 г.), заявил, что "этого от начала никогда не бывало". Под давлением великого князя младшие братья признали старейшинство племянника, кроме Юрия Дмитриевича (Кн. Звенигородский и Галицкий в 1389–1433 гг. Вел. кн. Московский в 1433 и 1434 гг.). Поэтому после смерти Василия Дмитриевича возник спор, кто наследует московский великокняжеский стол, т. е. по какому принципу он наследуется — родовому или вотчинному. Бояре московские и митрополит провозгласили великим князем Василия II (Вел. кн. Московский в 1425–1433, 1434–1462 гг.). Кроме того претензии десятилетнего отрока поддерживал его дед по матери — литовский великий князь Витовт (1392–1430), назначенный Василием Дмитриевичем опекуном. Но Юрий упорствовал, обосновывая свои права на древнем родовом порядке наследования и на завещании отца, Дмитрия Донского, согласно которому в случае смерти Василия ему наследует Юрий, как следующий по старшинству брат. Только в 1428 г. был заключен договор, по которому Юрий признал старейшинство племянника. В 1431 г. после смерти Витовта и прихода к власти в Литве Свидригайла Ольгердовича, свояка и побратима Юрия Дмитриевича, последний отослал в Москву договор и согласную грамоту. В 1432 г. племянник и дядя поехали в Орду судиться. Ордынский хан Улуг–Мухаммед (Хан Золотой орды в 1421–1437 гг. Хан Казани в 1438–1446 гг.) признал право Василия на великокняжеский стол. Юрий Дмитриевич смирился, но междоусобная война за верховную власть все равно разразилась.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Книги завершает цикл исследований автора, опубликованных в Издательстве Казанского университета по македонской тематике. «История античной Македонии», часть 1, 1960; часть II. 1963; «Восточная политика Александра Македонского». 1976. На базе комплексного изучения источников и литературы вопроса рассматривается процесс распада конгломератных государств древности, анализируется развитие социальных, военно-политических и экономических противоречий переходной эпохи обновления эллинистических государств, на конкретном материале показывается бесперспективность осуществления идеи мирового господства. Книга написана в яркой образной форме, снабжена иллюстрациями.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.
Перед вами мемуары А. А. Краснопивцева, прошедшего после окончания Тимирязевки более чем 50-летний путь планово-экономической и кредитно-финансовой работы, начиная от колхоза до Минсельхоза, Госплана, Госкомцен и Минфина СССР. С 1981 по 1996 год он служил в ранге заместителя министра. Ознакомление с полувековым опытом работы автора на разных уровнях государственного управления полезно для молодых кадров плановиков, экономистов, финансистов, бухгалтеров, других специалистов аппарата управления, банковских работников и учёных, посвятивших себя укреплению и процветанию своих предприятий, отраслей и АПК России. В мемуарах отражена борьба автора за социальное равенство трудящихся промышленности и сельского хозяйства, за рост их социально-экономического благосостояния и могущества страны, за справедливое отношение к сельскому хозяйству, за развитие и укрепление его экономики.