Суд да дело - [43]
- Я принесу вам фотографию в следующий раз. Не помню, чтобы он мне рассказывал о знакомстве с вами. Впрочем, он делился со мной далеко, далеко не всем. Хотя отношения у нас были прекрасные. Может быть, одно связано с другим. Лишняя откровенность бывает такой разрушительной, не правда ли?
Кто-то подeргал Кипера за рукав пиджака. Он обернулся. Эсфирь Розенталь смотрела на него выжидательно и с укором.
- Вы так и не позвонили.
- Я хотел сначала дождаться конца этой судебной тянучки. Всe же она сильно действует на нервы.
- О, тогда это будет нескоро. Мне нужно запастись терпением.
- Ничего подобного. Я дам сегодня свои показания, и меня оставят в покое. Вплоть до суда. Если, конечно, суд состоится.
- Вы впервые участвуете в тяжбе?
- Да.
- Оно и видно. Вот эти калитки на входе - они обнаруживают любые металлические предметы в наших карманах и сумках. А хорошо бы вслед за ними поставить ещe одни воротики. Которые обнаруживали бы опасный заряд оптимизма во входящем. И требовали бы оставлять его за порогом.
- Поверьте, меня бы такая калитка пропустила без звука. Чего не осталось в последние дни, так это оптимизма. Неприятности сыпятся одна за другой. И очень непредсказуемые.
- Включая встречу со мной?
- Нет-нет, что вы... Встреча с вами - это приятный просвет.
- Ох, не спешите, ещe неизвестно, как у нас всe обернeтся. Вы ведь родились в июне, под знаком Близнецов. А я в августе, под знаком Девы. Девы и Близнецы сочетаются очень плохо.
Он хотел спросить еe, откуда она знает, когда он родился. Но в это время служитель позвал всех обратно в судебный зал. Заседание возобновилось.
- Напоминаю, мистер Райфилд, что вы всe ещe находитесь под присягой, сказал судья Ронстон. - Теперь вам предстоит ответить на вопросы адвоката фирмы "Сладкие сны".
Длинноволосый мужчина поднялся из-за своего стола. Отвесил глубокий поклон судье, чуть поменьше - своему оппоненту, мисс Бартлиб. Киперу достался едва заметный кивок.
- Итак, мистер Райфилд, в своих ответах моей уважаемой коллеге вы продемонстрировали замечательную память. События трeхлетней давности сохранились в ней так, будто они случились вчера. Вы помните даже отдельные слова и выражения. Боже мой, мне бы такую память. Не было бы нужды таскать с собой этот чемодан с документами, справками, протоколами. Так что я уверен: события трeхмесячной давности вы вспомните без труда. Например, где вы были в июне: работали в своей фирме или куда-нибудь уезжали?
- Весь июнь я работал, да. Отпуск у меня будет только в октябре.
- Прекрасно. Значит, если бы мы захотели проверить числа с 12-го по...
Он протянул руку назад. Помощник поспешно вложил в неe нужную бумажку. Кипер узнал в помощнике весeлого посыльного с фруктовой корзиной.
- ...с 12 по 16 июня, выяснилось бы, что вы находились в фирме. И тому легко представить документальные подтверждения. У вас ведь есть какой-то журнал, где отмечают часы работы сотрудников. Или соответствующие карточки, на которых автомат пробивает время прихода и ухода?
- Безусловно.
- Так что, если бы мы захотели уточнить, скажем, ваше местонахождение 15 июня, это можно было бы сделать без труда? Может быть, вы даже помните, где вы находились в этот день?
Киперу показалось, что лицо длинноволосого стало разрастаться перед ним, как на экране. Звонкие молоточки в висках всполошeнно забили своe "тук-тук-тук". В щеках началось привычное жжение. Ещe бы ему не помнить 15 июня - собственный день рождения! Ведь именно в этот день Долли устроила ему подарок - ту поездку на озеро Себаго. Именно в этот день жeлтая туристская палатка колыхалась под ударами плеч, колен, локтей, затылков и даже пяток. Но как? Откуда они узнали? Дался им всем его день рождения!
- Кажется, как раз в этот день я уезжал к зубному врачу...
- Ну, это ведь тем более легко проверить. У врача наверняка сохранилась запись о вашем визите. Я очень, очень рад за вас, мистер Райфилд. Раз вы под присягой показали, что на день 15 июня у вас имеется хорошо документированное алиби, вас практически можно исключить из списка подозреваемых.
- Возражаю! - воскликнула мисс Бартлиб. - Консул пытается дезавуировать свидетеля. Что это ещe за "список подозреваемых"? Подозреваемых в чeм?
- Действительно, консул... - начал судья.
- Я всe объясню через пять минут. Всe станет ясно. У меня есть только последний вопрос к свидетелю. Мистер Райфилд, вот у меня здесь копия страницы из записной книжки мистера Лестера. И в ней имеется ваша фамилия. Скажите суду, правильно ли указан ваш адрес и телефон?
- Да, всe верно...
- Но при этом вы утверждаете, что не были знакомы с покойным?
- Имени я не помню... Может быть, если бы мне показали фотографию...
- Консул, вас всe время уносит в сторону, - вмешался судья. - Свидетель Райфилд вызван для того, чтобы рассказать о съeмках рекламного фильма, которые проходили три года назад. В июне этого года, насколько я понимаю, он не имел никаких дел с этой несчастной кроватью... У-уп!.. Стенограф, вычеркните слово "несчастной". Просто: "...не имел дела с кроватью "Ковeр Аладдина"".
- Хорошо, ваша честь, - сказал адвокат "Сладких снов". - Раз вы настаиваете, я должен объяснить свой повышенный интерес к событиям июня этого года. И особенно к событиям, случившимся 15-го числа. Ибо именно в этот день прервалась жизнь мистера Лестера. Я намеренно не употребил слова "погиб". Его нашли мeртвым на тротуаре - да. Под открытым окном его квартиры на девятом этаже - да. Обломок кофейной чашечки зажат в пальцах - да. Тело было сильно повреждено в результате падения - да. В квартире у открытого окна обнаружили кровать, стоящую дыбом, - да. Весьма соблазнительно соединить эти факты причинно-следственной цепочкой и объявить механическую кровать - убийцей. Ещe бы! Ведь в этом случае можно получить неплохие деньги с создателей этой кровати, богатой корпорации "Сладкие сны". Всe хорошо складывается одно с другим. Кроме одной детали. Кроме вот этих двух листков бумаги...
Опубликовано в журнале "Звезда" № 7, 1997. Страницы этого номера «Звезды» отданы материалам по культуре и общественной жизни страны в 1960-е годы. Игорь Маркович Ефимов (род. в 1937 г. в Москве) — прозаик, публицист, философ, автор многих книг прозы, философских, исторических работ; лауреат премии журнала «Звезда» за 1996 г. — роман «Не мир, но меч». Живет в США.
Когда государство направляет всю свою мощь на уничтожение лояльных подданных — кого, в первую очередь, избирает оно в качестве жертв? История расскажет нам, что Сулла уничтожал политических противников, Нерон бросал зверям христиан, инквизиция сжигала ведьм и еретиков, якобинцы гильотинировали аристократов, турки рубили армян, нацисты гнали в газовые камеры евреев. Игорь Ефимов, внимательно исследовав эти исторические катаклизмы и сосредоточив особое внимание на массовом терроре в сталинской России, маоистском Китае, коммунистической Камбодже, приходит к выводу, что во всех этих катастрофах мы имеем дело с извержением на поверхность вечно тлеющей, иррациональной ненависти менее одаренного к более одаренному.
Приключенческая повесть о школьниках, оказавшихся в пургу в «Карточном домике» — специальной лаборатории в тот момент, когда проводящийся эксперимент вышел из-под контроля.О смелости, о высоком долге, о дружбе и помощи людей друг другу говорится в книге.
Писатель-эмигрант Игорь Ефремов предлагает свою версию убийства президента Кеннеди.
Умение Игоря Ефимова сплетать лиризм и философичность повествования с напряженным сюжетом (читатели помнят такие его книги, как «Седьмая жена», «Суд да дело», «Новгородский толмач», «Пелагий Британец», «Архивы Страшного суда») проявилось в романе «Неверная» с новой силой.Героиня этого романа с юных лет не способна сохранять верность в любви. Когда очередная влюбленность втягивает ее в неразрешимую драму, только преданно любящий друг находит способ спасти героиню от смертельной опасности.
В рубрике «Документальная проза» — отрывки из биографической книги Игоря Ефимова «Бермудский треугольник любви» — об американском писателе Джоне Чивере (1912–1982). Попытка нового осмысления столь неоднозначной личности этого автора — разумеется, в связи с его творчеством. При этом читателю предлагается взглянуть на жизнь писателя с разных точек зрения: по форме книга — своеобразный диалог о Чивере, где два голоса, Тенор и Бас дополняют друг друга.
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.