Студент по обмену, или Принцесса с сюрпризом - [116]

Эпилог

В конце всё обязательно должно быть хорошо.

Если что-то плохо — значит, это ещё не конец.

Пауло Коэльо

Вера Андреевна сидела на скамейке в парке, а внучка Лизонька сладко спала в коляске. Девочка походила на ангелочка, но бабушка знала, что малышка может показать свой совсем не ангельский характер, если её разбудить. Они ждали Лизонькину маму, решившую пройтись по близлежащим магазинам и поискать мужу подарок ко дню рождения. Оля считала, что любимый супруг ни в коем случае не должен чувствовать себя обделённым заботой, хотя двухмесячная дочка отнимала почти всё её время.

Внимание женщины привлёк мальчик четырёх или пяти лет, который бегал по парковой дорожке и безуспешно пытался поймать за хвост голубей. Те важно расхаживали почти под самыми ногами прохожих и лениво взлетали лишь в самом крайнем случае, предпочитая просто ускорять свой шаг, забавно перебирая короткими лапками, чтобы им не наступили на хвост. Этим крайним случаем для них и стал шустрый мальчуган.

Миловидная женщина в лёгком сарафане, улыбаясь, шла за своим неугомонным сыном. В одной руке она несла детский самокат, а второй то и дело откидывала с лица прядь, что выбилась из хвоста, в который были собраны светло-русые волосы. Боковой ветер сдувал её, закрывая обзор, словно испытывал терпение.

Мальчик подбежал совсем близко, и тут Веру Андреевну будто ударило током — сердце сбилось с ритма, а к горлу вдруг подступил ком, перекрыв доступ воздуха в лёгкие. Этот малыш напомнил ей другого мальчика, когда тот был примерно в таком же возрасте. Её сына. Шесть лет. Уже целых шесть лет прошло. Наконец женщина смогла сделать вдох. Нет. Просто показалось.

Мальчуган тем временем увидел нарядную, всю в рюшечкакх, розовую коляску и с любопытством попытался заглянуть внутрь, схватившись руками за край. Его мама проворно подбежала и осторожно отцепила пальцы сына от бортика.

— Тише, Сеня, тише, — шёпотом произносила она при этом она. — Так нельзя делать. Видишь, малышка спит. Ты можешь её разбудить. Простите, пожалуйста, — обратилась она уже к Вере Андреевне, и попыталась увести сына, но тот подогнул ноги и повис на маме, не желая уходить.

— Пусть посмотрит, — улыбнулась Вера Андреевна, а по сердцу снова царапнуло: Сеня — даже имя такое же.

Молодая женщина поставила самокат около скамейки и приподняла мальчика на руках, чтобы ему было лучше видно девочку.

— Мам, это спящая плинцесса? — громким шёпотом произнёс Сеня.

— Да, спящая принцесса. Только ещё очень маленькая, — с улыбкой тихонько ответила она и посмотрела на Веру Андреевну.

Та в ответ улыбнулась, и перевела взгляд на мальчика. Его светлые волосики смешно топорщились, прямо как у её сына в детстве. Вдруг Сеня сжал губы, а личико стало умильно-серьёзным. Парнишка о чём-то глубоко задумался.

— Когда она выластит, я её поцелую и женюсь. И буду её защищать, — вдруг заявил он очень серьёзным тоном.

— Обязательно будешь её защищать, — покивала его мама и поставила сына на дорожку. — А сейчас пошли домой. Уже обедать пора.

— Не хочууу, — негромко заныл мальчик. — Хочу плинцессу защищать!

— Так, Сень Сенич, ты же мужчина, а не маленькая девочка. Если не будешь хорошо и вовремя кушать, то и сил не хватит защищать принцессу, — строго произнесла его мама и повернулась к женщине, чтобы попрощаться.

— Сень Сенич? — удивлённо переспросила Вера Андреевна

— Да, я его так зову, когда он забывает, что обещал мне вести себя как взрослый мужчина, а не как маленький мальчик, — грустно улыбнулась мама юного рыцаря. — Его папу тоже Арсением звали.

— Мой папа погиб, — с серьёзным выражением лица сказал маленький Сеня.

— Давно?

У Веры Андреевны вдруг заныло сердце.

— Шесть лет назад, — ответила молодая женщина и взяла сына за руку. — До свидания. Растите здоровые и красивые. Придём свататься, — за шуткой спрятав боль, попрощалась она.

— Подождите. Мой сын тоже погиб шесть лет назад. И его тоже звали Арсением, — вдруг неожиданно для себя произнесла Вера Андреевна. — Он был студентом юридического факультета нашего университета. Зима. Это случилось зимой, в январе.

Слова вырывались сами собой, им вдруг стало тесно внутри, словно кто-то подталкивал и требовал сказать их совершенно незнакомому человеку. Вера Андреевна говорила, а лицо стоявшей напротив женщины бледнело. Взгляд её расширившихся глаз перебегал то на сына, то на Веру Андреевну.

— Вы… Вы — мама Сени Беляева? — наконец прошептала она.

Вера Андреевна, не в силах уже что-либо сказать, кивнула и шагнула навстречу.

* * *

Барадиэль вынырнул из событийной волны и улыбнулся, бросая последний взгляд на опустившуюся возле маленького мальчика женщину, судорожно сжавшую его худенькое тело в объятиях.

Благополучно развязался ещё один узел. Теперь осталось пристроить последнюю душу, чтобы сложная, многоходовая комбинация завершилась так, как он и рассчитывал.

Ангел шагнул в следующую реальность и оказался на солнечной лужайке, где нежно зеленела шелковистая трава, на которой резвились и гонялись друг за другом полупрозрачные фигуры в одинаковых белых хламидах, взлетая в воздух и кружась в хороводе, или сидели прямо на земле и плели венки из цветов. Все они были детьми — лет шести или семи на вид — и почти не отличались друг от друга: весёлые, ясноглазые, беспечные. Счастливый смех звенел то тут, то там. Лишь отпечатки внешности их последних воплощений предавали каждой милой мордашке свою собственную неповторимость.