Струве: правый либерал, 1905-1944. Том 2 - [45]

Струве стал пионером логического позитивизма в экономике. Он попытался применить в политэкономии ту же бескомпромиссную логическую критику, которую его современники столь успешно реализовали в физике, философии, исследовании литературы и искусства. Создавая точную и научно непротиворечивую концепцию, он стремился изгнать из экономической теории всякие признаки «устаревших» способов мышления, как философско-метафизического, так и примитивно-механистического. Все его достижения, таким образом, по духу оказывались деструктивными. Он подвергал беспощадной атаке сами основы классического, а также современного ему экономического знания, включая весь концептуальный арсенал: понятия ценности, производства, распределения, дохода и капитала. А затем, когда с развенчанием было покончено, он выдвинул собственную теорию экономики, главным и единственным «фактом» которой оказался феномен рыночных цен.

В ноябре 1913 года, в ходе бурной защиты своей магистерской диссертации, Струве сформулировал наиболее важную для себя научную проблему: «Чем может и должна быть история хозяйственного быта как самостоятельная дисциплина?»[1] Этой декларацией было обозначено его место в когорте экономистов-теоретиков. Он оказался с теми, кого вопросы методологии волновали больше, нежели прикладная экономика. Действительно, в его многочисленных научных публикациях почти не затрагиваются такие центральные для современников темы, как образование капитала, занятость, производство и распределение, инфляция или экономический рост. Струве касался подобных вопросов лишь походя, исключительно для того, чтобы покончить с распространенными заблуждениями. И напротив, он всегда тщательно добивался того, чтобы используемые им категории были корректно сформулированы, а отношения между ними логически непротиворечивы. Он был стойким последователем Карла Менгера — основателя так называемой «австрийской школы» — экономиста, оказавшего на него наиболее значительное влияние. Последний настаивал на формулировке понятий «чистой» экономики, которые были бы изолированы от породившего их исторического и социального контекста. Но для Менгера критика метода оставалась проблемой вторичной, в то время как для Струве она всегда была центральной: конструктивная часть его экономической теории явилась побочным продуктом тех усилий, которые он как-то назвал «критическим пересмотром основных проблем и положений политической экономии»[2] и которым посвятил всю свою научную карьеру. Такой подход не слишком отличался от применявшегося ранее, в пору занятий Струве марксистской социологией: в обоих случаях метод был неокантианским и позитивистским, а во главу угла выдвигались не практические следствия, а терминологическая точность и внутренняя непротиворечивость.

Эта озабоченность вопросами метода во многом объясняет весьма ограниченное влияние Струве на экономическую мысль. Когда его главный труд — «Хозяйство и цена» — вышел в свет, сначала в виде журнальных статей (в 1900, 1908–1913), а потом и отдельной книгой (1913, 1916), экономисты все еще интересовались вопросами метода. Но писания Струве на данную тему, за редкими исключениями, публиковались только на русском и, следовательно, были незнакомы западной аудитории. После войны, в эмиграции, он начал переводить ключевые главы книги на немецкий и французский, но страсть к методологии скоро остыла: ведь не кто иной, как сам авторитетнейший Иосиф Шумпетер презрительно называл известный Methodenstreit между Менгером и главой немецкой исторической школы Густавом Шмоллером «историей напрасно потраченных усилий»[3]. Сложнейшие вопросы регулирования экономики в годы первой мировой войны и в послевоенное время переориентировали экономистов на практические темы типа распределения скудных ресурсов, инфляции и дефляции, объема денежной массы, учетных ставок, тарифов, занятости и тому подобные материи, возобладавшие в экономической науке XX столетия под именем «макроэкономики». В связи с этим воззрения Струве, даже будучи обнародованными в Германии, Австрии и Франции, не привлекли значительного внимания, а его имя не вошло в анналы экономической науки[4].

Струве профессионально занялся экономикой довольно поздно. Первую университетскую должность он получил в тридцать шесть лет, не имея к тому времени ни ученой степени, ни преподавательского опыта. Он предпринимал кое-какие изыскания в области экономической истории, но делал это скорее любительски, под влиянием политического момента — изобличая народнические представления об «особом пути России». Однако, получив в ноябре 1907 года свой первый академический пост (в Санкт-Петербургском политехническом институте), он с неуемным рвением взялся за исследования. Большая часть его экономических сочинений была написана между 1907 и 1917 годами; особенно интенсивно Струве работал накануне первой мировой войны, в период несвойственного для него спокойствия, посвященный в основном исследованиям, писательскому и редакторскому труду, а также преподаванию.

Стойкий интерес к экономике проявился у Струве на втором или третьем курсе университета