Строители - [97]
Управляющий, усмехаясь, поднял бумажку:
— Вы ошиблись, мой милый Владик, ошиблись впервые за все время. И знаете, я почти счастлив, что вы со своей подружкой ЭВМ ошиблись. Выходит, некоторое время управляющие еще будут существовать. Тут, Владик, перепутаны все исполнители.
Владик стоял молча, все в той же позе готовности.
— Понимаю, Владик, вы требуете разъяснений, доказательств… Ну что ж, пожалуйста. С сегодняшнего дня на целый месяц я уезжаю в отпуск. Тут уж будут другие исполнители.
Управляющий подошел к Владику:
— Ясно? Ну, а теперь идите. У нас тут предстоит разговор, может быть даже трудный. Пожалуйста, скажите Васильеву, что я просил его зайти.
Вскоре вошел и Васильев, поздоровался, сел на стул у окна.
— Ну вот, — улыбаясь начал Леонид Леонидович, — сейчас все правильно: отъезжающий управляющий, действующий главный инженер, наше всевидящее партийное око в лице секретаря и Костромин… Ну, Костромину мы дадим роль попозже. Хорошо, Виктор Константинович? Нужно послушать ваши планы, они всё и решат. — Он прошелся по кабинету, ровно посередине дорожки. — Так вот, слушаем вас.
Я молчал.
— Да, я совсем забыл: нужно, наверное, прежде всего спросить: не возражаете ли вы против моей столь продолжительной отлучки?
— Нет, не возражаю. Я уже об этом говорил.
Управляющий остановился, быстро повернулся ко мне:
— Где? Кому?
— В главке, Левшину.
— Ах, вот как! — протянул он. — А я-то думал, удивлю вас.
— Вы меня все же удивили, Леонид Леонидович.
— Чем?
— Об этом, если позволите, после.
— Хорошо. — Управляющий снова начал ходить, аккуратно ставя ноги, обутые в маленькие блестящие туфли, на середину дорожки. — Так вот: каковы ваши планы? Двигаться понемногу в перестройке работы треста, — кажется, в инженерной перестройке, так вы ее называли? Или взяться за всё сразу?.. В последнем случае, — управляющий остановился и усмехнулся, — я рискую после приезда застать трест стоящим вверх ногами.
— Как? — спросил Васильев.
— Вверх ногами, многоуважаемый Валентин Михайлович… Вверх ногами.
Я молчал. В открытое окно мне было видно, как на набережную выскочил Владик. К нему подошла девушка. Они поздоровались и пошли вдоль набережной. Что-то очень знакомое и тревожное было в ее осанке, в походке.
— Наверное, все-таки вверх ногами, — вдруг с мрачным удовольствием сказал Костромин.
Управляющий подошел к своему столу, сел в кресло. Взял ручку, повертел ее.
— Так!
— Не знаю, Леонид Леонидович, — медленно начал я. — Я все еще не решил, не готов ответить.
— И все же нужно.
— Он не скажет, — хрипло произнес Костромин. — Хотя все уже решил. Зачем ему говорить? Но не успеет еще скрыться из виду ваш поезд, как все тут будет стоять вверх ногами.
— Вполне возможно, что перестройку будем продолжать по всем линиям, — сдерживая себя, сказал я.
— Так… Понятно, понятно, — задумчиво произнес управляющий. — Ну тогда придется пустить в ход этот приказ.
Он взял со стола листок бумаги и хотел было прочитать.
— Не нужно, Леонид Леонидович, — остановил я его. — Я знаю, что Владислав Ипполитович назначается управляющим на время вашего отпуска. И так как вы наверняка спросите, не возражаю ли я, то я отвечу, как уже говорил Левшину: не возражаю.
Управляющий помолчал, потом медленно произнес:
— Но этот приказ мог и не быть. Я мог бы сейчас оставить своим заместителем вас.
— И это я понимаю. Но слова вам дать не могу… просто не знаю.
— Ну как хотите. — Он подписал приказ. — Пожалуйста, Владислав Ипполитович.
Костромин взял листок:
— С завтрашнего дня прошу все ваши действия согласовывать со мной.
— Хорошо, Владислав Ипполитович. Мне будет очень приятно снова работать под вашим руководством, — любезно ответил я.
Васильев не выдержал и рассмеялся. Глядя на него, рассмеялся и я.
— Хорошо смеется тот, кто смеется последним, — многозначительно и веско сказал Костромин.
— Вечно вы впутываете меня в глупые истории! — кричал прораб Анатолий. «Прораб» я пишу по старой привычке, а сейчас — уже начальник Управления обеспечения.
Мы сидели у него в сногсшибательном кабинете: стены в высоту на метр восемьдесят сантиметров отделаны деревом, дубовые встроенные шкафы, потолок с пластмассовой сеткой словно плывет в воздухе. Этот «метр восемьдесят» был предметом особого восхищения Беленького, который, приехав сюда для «обмена опытом», долго цокал языком.
Я понимал Анатолия, все другие помещения Управления обеспечения, тоже отделанные деревом, были пусты. Лишь в приемной сидела вконец перепуганная этой роскошью молоденькая секретарша. От ветра хлопали двери.
— Я этого вашего Владика изничтожу, — запальчиво говорил Анатолий. — Представляете, даже в бухгалтерии сделал деревянные панели!
— Нехорошо — в бухгалтерии панели, — соглашался я.
— Ну черт с ними, с панелями, сдеру их! А скажите, что это я буду сидеть тут один и наслаждаться видом этих дубовых листьев? — Он показал на угол.
— В самом деле, откуда эти листья? Владик как будто такого задания не получал.
На щеках Анатолия разгорались красные пятна. Но в это время дверь широко открылась, появился сияющий Владик, он втащил в комнату дубовый столик с резными украшениями. За ним четверо рабочих с трудом внесли зеленый металлический ящик. Увидев меня, Владик принял озабоченный вид:
Лауреат премии ВЦСПС и Союза писателей СССР Лев Лондон известен читателю по книгам «Как стать главным инженером», «Трудные этажи», «Дом над тополями». В новом остросюжетном романе «Снег в июле» затрагиваются нравственные и общественные проблемы. Роман — своеобразное лирико-сатирическое повествование. Свободно и непринужденно, с чувством юмора автор раскрывает богатый внутренний мир своих героев — наших современников. В книгу включены также рассказы из жизни строителей.
Творчество немецкого советского писателя Алекса Дебольски знакомо русскому читателю по романам «Туман», «Такое долгое лето, «Истина стоит жизни», а также книге очерков «От Белого моря до Черного». В новый сборник А. Дебольски вошли рассказы, написанные им в 50-е — 80-е годы. Ведущие темы рассказов — становление характера молодого человека, верность долгу, бескорыстная готовность помочь товарищу в беде, разоблачение порочной системы отношений в буржуазном мире.
Действие романа Владимира Дмитриевича Фоменко «Память земли» относится к началу 50-х годов, ко времени строительства Волго-Донского канала. Основные сюжетные линии произведения и судьбы его персонажей — Любы Фрянсковой, Настасьи Щепетковой, Голубова, Конкина, Голикова, Орлова и других — определены необходимостью переселения на новые земли донских станиц и хуторов, расположенных на территории будущего Цимлянского моря. Резкий перелом в привычном, устоявшемся укладе бытия обнажает истинную сущность многих человеческих характеров, от рядового колхозника до руководителя района.
Чувашский писатель Владимир Ухли известен русскому читателю как автор повести «Альдук» и ряда рассказов. Новое произведение писателя, роман «Шургельцы», как и все его произведения, посвящен современной чувашской деревне. Действие романа охватывает 1952—1953 годы. Автор рассказывает о колхозе «Знамя коммунизма». Туда возвращается из армии молодой парень Ванюш Ерусланов. Его назначают заведующим фермой, но работать ему мешают председатель колхоза Шихранов и его компания. После XX съезда партии Шихранова устраняют от руководства и председателем становится парторг Салмин.
Жанна Владимировна Гаузнер (1912—1962) — ленинградская писательница, автор романов и повестей «Париж — веселый город», «Вот мы и дома», «Я увижу Москву», «Мальчик и небо», «Конец фильма». Отличительная черта творчества Жанны Гаузнер — пристальное внимание к судьбам людей, к их горестям и радостям. В повести «Париж — веселый город», во многом автобиографической, писательница показала трагедию западного мира, одиночество и духовный кризис его художественной интеллигенции. В повести «Мальчик и небо» рассказана история испанского ребенка, который обрел в нашей стране новую родину и новую семью. «Конец фильма» — последняя работа Ж. Гаузнер, опубликованная уже после ее смерти.
В повести «Окна, открытые настежь» (на украинском языке — «Свежий воздух для матери») живут и действуют наши современники, советские люди, рабочие большого завода и прежде всего молодежь. В этой повести, сюжет которой ограничен рамками одной семьи, семьи инженера-строителя, автор разрешает тему формирования и становления характера молодого человека нашего времени. С резкого расхождения во взглядах главы семьи с приемным сыном и начинается семейный конфликт, который в дальнейшем все яснее определяется как конфликт большого общественного звучания. Перед читателем проходит целый ряд активных строителей коммунистического будущего.
Русский солдат нигде не пропадет! Занесла ратная судьба во Францию — и воевать будет с честью, и в мирной жизни в грязь лицом не ударит!