Строители - [190]
Пал, тот самый, молодой, симпатичный, улыбнулся (его улыбка была похлеще, чем у Кима). Он вынул из небольшого портфеля фломастер, небольшой лист желтоватого картона и несколькими легкими линиями нарисовал потолок — узорчатый свисающий полог, из-за алюминиевых звезд льется свет.
Мне хотелось сказать Палу, как он здорово рисует, но я остерегся: черт его знает, возьмет и сразу преподнесет фломастер…
— Я пойду, — повторил Быков.
— Понятно… еще вопрос: взялись бы венгерские фирмы комплексно выполнить весь зал — конструкцию и отделку?
Надь выслушал перевод, чуть усмехнулся. Несколько минут разговаривал со своими товарищами.
— Мы подумаем, — ответила переводчица.
— Спасибо. Последний вопрос: приехали ли бригадиры, которые будут вести работы?
— Nem, — Надь покачал головой.
— Нет, — сказала переводчица.
— А можно было бы, скажем, к пятнадцатому, чтобы они приехали — те, кто будут работать на высотной части?
— Jegen, — утвердительно кивнул Надь.
— Благодарю.
Мы вышли на площадку. Ким, как всегда, пошел с гостями вперед, показывая, что сделано.
— Минуту! — Быков снял свой дипломатический пиджак и сразу обрел уверенность. — Я ведь… мы ведь договорились, что фирмы выполняют только шефмонтаж, не больше?
— В самом деле, Виктор Константинович, в чем дело? — Пенсне Померанцева нестерпимо блестело на солнце.
— Я вынужден буду поставить вопрос в главке. Это черт знает что! Ни о чем нельзя договориться. Сегодня договорились, завтра изменения. — Быков резко махнул рукой и, косолапя, быстро пошел.
По поручению начальника главка приехал Сарапин, главный инженер треста, великий мудрец.
На стройке, да и вообще на производстве слово «мудрец» утратило свое первоначальное значение и произносится обычно с ироническим оттенком, но Сарапин, как считали многие, был мудрец настоящий, без оттенков.
Хотя стройуправление Быкова подчинялось ему, Сарапин еще ни разу не был у нас на стройке. При встречах он все отмахивался, занят, мол, и доверительно добавлял, что ему делать нечего там, где сидят два таких кита (в степень «китов» возводились Быков и я).
Я обрадовался его приезду. Усадил в самое мягкое кресло, вынул из холодильника бутылку нарзана.
— Это все? — на широком лице Сарапина появилась отеческая улыбка. — По моим сведениям, иностранцев тут встречают не так.
— Сведения неточные, Григорий Владимирович, нарзан как раз чисто дипломатическое угощение!
— Что у вас тут получилось с Быковым, поладить не можете? Он хочет в главк жаловаться. — Сарапин искоса посмотрел на меня. — Вы не бойтесь, я ему запретил.
— Я не боюсь… Да ладно об этом. Расскажите, как у вас дела.
— Запретил я ему. Мы и без главка разберемся, правда?
— А здоровье как у вас?
— Где Быков? Вызовите его сюда.
— Говорят, что вы в отпуск собрались?
— По какому телефону звонить? Я ему сейчас такую взбучку задам, что он своих не узнает. Зазнался! В главк ему нужно жаловаться. — Сарапин набрал номер. — Это ты? — закричал он в трубку. — Мы тебя ждем у Нефедова, иди сейчас же сюда… Я тебе «не пойду», я не Нефедов, я с тобой цацкаться не буду… Сказал — немедленно сюда!
Сарапин бросил трубку, напился нарзана.
— Шустрый какой!
Быков пришел быстро. Он хмуро поздоровался и уселся на стул.
— Вы посмотрите на него, Виктор Константинович, — усмехнулся Сарапин, — под иностранного инженера работает: подтяжечки, кепочка специальная. Может, объяснишь, почему — в главк? Что, треста нет?! Что у тебя? Говори!
— Я уже вам говорил, чего зря… — нехотя начал Быков.
Но Сарапин его прервал:
— Ничего ты не говорил… а сейчас вот скажешь.
Быков, глядя в одну точку между мной и Сарапиным, глухо сказал:
— Не пойдет так на стройке дело…
— Как дело пойдет, это мы будем решать с Виктором Константиновичем, — снова оборвал его Сарапин. — Говори свои претензии!
— Мне прислали проект производства работ. Начал по нему работать. Он, — Быков кивнул головой в мою сторону, — сейчас говорит, что проект будет перерабатываться. Потом…
— Подожди… Проект не опротестован Виктором Константиновичем?
— Нет. — Что-то не нравилось в этом разговоре Быкову, он все время хмурился, на меня не смотрел.
— Так, Виктор Константинович? — Сарапин отпил глоток нарзана.
— Так. Официальное письмо я не писал, — охотно подтвердил я.
— Понятно. Хороший нарзан у вас, — Сарапин придвинул к себе бутылку. — Что же вы сейчас предлагаете?
Сарапин говорил очень мягко и уважительно, и, хотя мне не совсем было ясно, какую позицию он занимает, я надеялся, что сейчас все станет на свои места. Когда я рассказал о предложениях Кима и Роликова, Сарапин согласно закивал головой.
— Ким толковый малый. Это вы правильно, что к нему прислушиваетесь. Правильно! Позвони ему, Быков, пусть придет.
Ким тоже пришел очень быстро.
— Тебя тут Виктор Константинович хвалит, — Сарапин тяжело посмотрел на него, — рассказывает, предложение у тебя интересное.
Ким очаровательно улыбнулся:
— Было предложение. Но потом понял: нереально оно. Я его снял, это предложение. Это так, вроде игры ума.
— Как это сиял? — возмутился Сарапин. — Хорошенькое дело, человек на тебя рассчитывает, а ты его подводишь. Как это — предложил, а потом вдруг снял?!
Лауреат премии ВЦСПС и Союза писателей СССР Лев Лондон известен читателю по книгам «Как стать главным инженером», «Трудные этажи», «Дом над тополями». В новом остросюжетном романе «Снег в июле» затрагиваются нравственные и общественные проблемы. Роман — своеобразное лирико-сатирическое повествование. Свободно и непринужденно, с чувством юмора автор раскрывает богатый внутренний мир своих героев — наших современников. В книгу включены также рассказы из жизни строителей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жизнь и творчество В. В. Павчинского неразрывно связаны с Дальним Востоком.В 1959 году в Хабаровске вышел его роман «Пламенем сердца», и после опубликования своего произведения автор продолжал работать над ним. Роман «Орлиное Гнездо» — новое, переработанное издание книги «Пламенем сердца».Тема романа — история «Орлиного Гнезда», города Владивостока, жизнь и борьба дальневосточного рабочего класса. Действие романа охватывает большой промежуток времени, почти столетие: писатель рассказывает о нескольких поколениях рабочей семьи Калитаевых, крестьянской семье Лободы, о семье интеллигентов Изместьевых, о богачах Дерябиных и Шмякиных, о сложных переплетениях их судеб.
В книгу вошли ранее издававшиеся повести Радия Погодина — «Мост», «Боль», «Дверь». Статья о творчестве Радия Погодина написана кандидатом филологических наук Игорем Смольниковым.http://ruslit.traumlibrary.net.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сергей Федорович Буданцев (1896–1939) — советский писатель, автор нескольких сборников рассказов, повестей и пьес. Репрессирован в 1939 году.Предлагаемый роман «Саранча» — остросюжетное произведение о событиях в Средней Азии.В сборник входят также рассказы С. Буданцева о Востоке — «Форпост Индии», «Лунный месяц Рамазан», «Жена»; о работе угрозыска — «Таракан», «Неравный брак»; о героях Гражданской войны — «Школа мужественных», «Боевая подруга».
Впервые почувствовать себя на писательском поприще Василий Ганибесов смог во время службы в Советской Армии. Именно армия сделала его принципиальным коммунистом, в армии он стал и профессиональным писателем. Годы работы в Ленинградско-Балтийском отделении литературного объединения писателей Красной Армии и Флота, сотрудничество с журналом «Залп», сама воинская служба, а также определённое дыхание эпохи предвоенного десятилетия наложили отпечаток на творчество писателя, в частности, на его повесть «Эскадрон комиссаров», которая была издана в 1931 году и вошла в советскую литературу как живая страница истории Советской Армии начала 30-х годов.Как и другие военные писатели, Василий Петрович Ганибесов старался рассказать в своих ранних повестях и очерках о службе бойцов и командиров в мирное время, об их боевой учёбе, идейном росте, политической закалке и активном, деятельном участии в жизни страны.Как секретарь партячейки Василий Ганибесов постоянно заботился о идейно-политическом и творческом росте своих товарищей по перу: считал необходимым поднять теоретическую подготовку всех писателей Красной Армии и Флота, организовать их профессиональную учёбу, систематически проводить дискуссии, литературные диспуты, создавать даже специальные курсы военных литераторов и широко практиковать творческие отпуска для авторов военной тематики.