Стремнина - [22]

— Вот чертовщина, — Куренной черкнул резолюцию, кудряво расписался. — Слушай, ну ты понять-то меня можешь?

— Могу. Ты удерживаешь с меня стоимость помидоров, которые сгнили бы в поле, не отдай я их людям. Теперь на том участке работают два трактора. Вспахивают весь участок, чтоб мухоты и заразы не разводить. С участка шиш прибыли, одни убытки. Надо ж хоть чуток поправить дела. Глядишь, мои сто девять рублей пятьдесят копеек на прибыль сыграют?

Куренной махнул рукой:

— Слушай, Николай Алексеевич, уж ты-то мою работу знаешь. Ну скажи, в чем я виноват?

— Скажу. В том, что дело до ума не доводишь. А смелости в тебе при этом никакой. А обиды у меня на тебя нету, потому что я прекрасно все понимаю.

— Ты мне друг, Николай Алексеевич?

— А чего это ты так заинтересовался дружбой-то со мной?

— Ты отвечай.

— Друг не друг, а считаю, что человек ты неплохой, хоть и лодыряка.

Куренной даже обрадовался:

— Тогда так… Деньги вноси в кассу, только не сто девять, а пятьдесят четыре семьдесят пять. Погоди… Вот тебе моя доля. Пятьдесят четыре семьдесят пять.

Николай захохотал:

— Это что ж, получается, что мы с тобой скинулись?

— Так и получается. И делу конец. А?

— Ладно. — Рокотов пересчитал бумажки, протянутые ему председателем, добавил свои. — Приму тебя в долю. Не то чтоб жалко мне было тебя, а просто легче тебе так будет. Да и мне Маше отчет давать легче. Все ж сумма. А? Так когда теперь ты меня обсуждать будешь?

— Иди к черту. Садись на свой драндулет и езжай домой. Какие уж теперь обсуждения? Все по закону. Никто не придерется. Только в следующий раз не вздумай колхозного бычка подарить кому-нибудь. Это уже не в сто рублей нам с тобой обойдется.

В комнату заглянула секретарша. Испуганно сказала Куренному:

— Степан Андреевич, к вам директор завода «Тяжмаш».

Куренной поднялся, готовясь встретить гостя, но директор уже появился в дверях, вежливо отслонив в сторону секретаршу. Крупный мужик в сетчатой безрукавке и белом картузике, какие Николай видел у спортсменов на тренировках и у туристов, немало шастающих в окрестностях Лесного, шагнул в комнату, огляделся не торопясь и протянул руку Куренному:

— Давай знакомиться, председатель. Туранов — директор завода «Тяжмаш».

Из-за спины его внезапно выскочил давешний знакомый Николая Борис Поликарпович, секретарь. Под рукой — толстая кожаная папка. Зашли еще двое молчаливых приземистых мужиков, сразу присевших у стены на стулья. Николай было заторопился, но Куренной сказал:

— Ты сиди, Николай Алексеевич. Это член правления колхоза товарищ Рокотов. Мы тут один вопрос решали.

— Ладно. — Туранов протянул Николаю руку, всмотрелся в его лицо, будто оценивая, и сразу же опустился в кресло у стола. — У меня к тебе разговор, товарищ председатель. Ну а коль присутствует член правления, так еще лучше, потому что разговор, как говорят, основополагающий. Не возражаешь?

Куренной махнул рукой:

— Какие могут быть возражения? Мы вам очень благодарны за помощь. Особенно за грузовые машины. Крепко помогли нам.

— Погоди. — Туранов потер полное красноватое лицо, и его глубоко запрятанные под выгоревшими бровями глаза насмешливо блеснули. — Погоди. Я с таким к тебе разговором, что тебе сейчас будет сразу и холодно, и жарко.

— Людей снимаете?

— Не торопись, председатель. В общем, так. Давай мы с тобой сейчас поговорим про твое хозяйство. Земля, рабочие руки. Долги. Слыхали мы, что по этой части вы многих за пояс заткнули. Сколько ж накопили?

— Около семи миллионов. Только я что-то не понимаю, товарищ директор.

— Крепко, — сказал Туранов и повернулся к молчаливым мужикам, сидевшим у стены с тощими блокнотиками в руках и сразу же записавшими цифру, — да, хозяева вы, видать, не того. За сколько ж лет накопили?

— Годков за пятнадцать. До меня шесть председателей старались. А в чем дело?

— Хотим мы вас к себе взять, Степан Андреевич, — вмешался в разговор Борис Поликарпович, присевший рядом с Николаем.

— Это как?

— Мы вели в областном комитете партии разговор о том, чтобы ваши села и земли передать заводу в качестве подсобного хозяйства, — сказал Туранов, — полагаю, что вопрос этот решится положительно. В понедельник мы едем в Москву вместе с заместителем председателя облисполкома. Без вас мы тут вчера и позавчера поездили. Скажу прямо, дела запущены. Тут, дорогой мой товарищ председатель, надо начинать, и с самого основного при этом.

— Вот как? — Куренной растерянно глянул на Николая. — Слыхал? Это как же, колхоз ликвидировать, так выходит?

— Будете тридцать девятым цехом. Четкий рабочий день, все права работающих на заводе, а ваша должность будет называться по-другому. Ну, скажем, начальник цеха или директор подсобного хозяйства. Это неважно. Мы заплатим ваши долги. Вот тут товарищи из проектного института, они обещают сделать проект застройки. Причем быстро сделать. — Туранов кивнул в сторону молчаливых мужиков, тихо перешептывающихся друг с другом.

— Та-ак… — Куренной начал понемногу приходить в себя. — Ну что ж, мы не против. У нас ведь какая обстановка, вы, наверное, знаете? Два села наших должны находиться в зоне затопления будущего водохранилища. Тут, ясно, никто ничего не строил, потому что все равно уходить. Люди, конечно, живут там не совсем так, как надо, это вы тоже понимаете, наверное? Да-а… Только послушайте моего совета. Если у вас денежки есть, так вам лучше на ровном месте построить все, что нужно. Это ж муторное дело — переселять. Правда, еще четыре села у нас остаются, ну да ведь и там не все как надо.