Стрекоза ломает крылья - [9]

Любовница Наумана — Ирма обучала агентов работе на малогабаритных радиостанциях, пройдя в свое время хорошую школу в Берлине в ведомстве Канариса.

Все, что делали Урзула и Ирма, строго контролировалось Смитом. Своим знакомым они представлялись как сотрудницы фирмы Наумана, перед рядовыми работниками магазина зашифровывались как экспедиторы «Центральной базы американских товаров». Рядовые сотрудники не знали о двуличии фирмы Наумана. И только те из них, кто впоследствии становился агентом, узнавали о второй стороне деятельности торговой фирмы. С ними, с глазу на глаз, беседовал Джон Смит, добиваясь согласия на сотрудничество с американской разведкой, которое скреплялось стандартной подпиской о неразглашении тайной деятельности в пользу Штатов... В противном случае им угрожали самым жестоким наказанием, «по американским законам военного времени»... Никто из продавцов магазина не хотел терять хорошо оплачиваемую работу у Наумана, не сознавая, какой ценой придется потом рассчитываться за эту честь.

Джон Смит не спешил перевербовывать подобранных им сотрудников магазина. Сначала он сам и через доверенных ему лиц тщательно, по заранее разработанной схеме, изучал личные качества и политические взгляды сотрудников, принимавшихся с его ведома. Затем кандидат проверялся на лояльность к американской политической системе и только после этого, с санкции полковника Брауна, решался вопрос о вербовке его в качестве агента. Тех, кто не оправдывал надежд, Науман, под благовидным предлогом, увольнял с работы. На их место подбирались другие. Такой способ изучения кандидатов Браун считал наиболее целесообразным.

Смит вместе с Науманом настойчиво искали нужных людей, владевших славянскими языками. Сначала они ориентировались на изменников и предателей Родины, полагая, что с ними можно проще договориться. Голод и безработица в послевоенной Европе толкали бездомных людей на самые опасные акции. Но как только эти люди узнавали, что, кроме рабочих рук, им вновь надо продавать свою душу и жить под постоянным страхом разоблачения, храбрость исчезала, и они становились овечками. Среди них оказывалось немало трусов, боявшихся возвращения на преданную ими Родину.

Браун, постоянно интересовавшийся делами «фирмы», не раз обсуждал вместе с Джоном, Науманом и Шнейдером «проблему кадров».

— Предателей нужно только правильно обработать, внушить им необходимость борьбы с коммунистами, показать, что они уже скомпрометированы и им некуда деться, — советовал полковник.

— Таких чудаков сейчас немного, — возражал ему Науман. — Нам надо искать людей с романтическими и даже авантюристическими наклонностями, которые бы не задумывались ни о будущем, ни о политике, а понимали наше дело как чистый и хорошо оплачиваемый бизнес. Их трудно найти, но подготовить из них хороших агентов куда легче. Мне приходилось в прошлом работать с такой агентурой, и я не сожалею, что опирался на авантюристов.

9

Новая сотрудница фирмы «Науман и Кº» стройная блондинка Лена, хорошо говорившая по-немецки, никому не рассказывала о своем прошлом и казалась не очень общительной девушкой. Она работала продавцом в парфюмерном отделе, где постоянно щебетали женщины. Но постепенно их стали вытеснять молодые нахальные донжуаны в военных мундирах американского и английского покроя, а также берлинские спекулянты. Видать, многим приглянулась голубоглазая славянка, торговавшая американскими мыльными палочками для бритья, чудодейственным средством от перхоти и полысения, жевательной резинкой, иранскими и даже французскими духами. Учтивость продавщицы этого уголка, пахнущего почти всеми цветами мира, приносила немалые доходы хозяевам магазина и авторитет новой сотруднице фирмы.

«Не обманул старый друг», — думал Науман о Фридрихе Мюллере, рекомендовавшем ему на работу в магазин Елену Науменко.

Подполковник Мюллер вместе с Науманом в тридцать пятом году окончил Академию, всю войну служил под крылом Кальтенбруннера, которому в конце войны подчинялись гестапо и служба безопасности — широко разветвленная агентурная сеть нацистов в Германии и за границей. Теперь Мюллер, как и Вилли фон Науман, прислуживал американцам в Штутгарте.

Смит предупредил Наумана, чтобы Лене были созданы наилучшие условия для работы и предоставлена хорошая квартира. Изучение новой сотрудницы Смит решил вести через преданного ему агента Ядвигу Краковскую.

Однажды в обеденный перерыв, когда до открытия магазина оставалось не более десяти минут, к Лене подошла Ядвига.

— Я прошу меня извинить, — сказала она, — но я хотела вас спросить, куда вы ходите в кино?

— Я редко бываю в кино, — ответила Лена. — У меня нет партнера.

— А не могла бы ты стать моим партнером? Я тоже одинока и плохо знаю немецкий.

— С удовольствием могу быть вашим переводчиком, пани, — улыбаясь, согласилась Лена.

Так началась их дружба.

— Ты настоящая русская? — спросила как-то Ядвига, когда они после работы отправились в зоологический парк.

— А ты настоящая полька? — вопросом отозвалась Лена.

— Да, я полька, поэтому плохо знаю немецкий. В польской школе училась английскому, потом жила в Англии, а теперь надо говорить по-немецки... У меня нескладно сложилась жизнь. Я любила музыку. Училась в консерватории в Варшаве, а сейчас торгую часами да пуговицами... Боюсь, что пальцы мои скоро перестанут слушаться. Так мало приходится играть.