Нет. Вся вина легла на плечи Кэт и Бенсона. В это свято верил Гейб, став свидетелем их связи. Его возлюбленная Джесса была лишь жертвой, чью честь он защищал, как настоящий рыцарь. Это была битва, которую Кэт не смогла бы выиграть. Не здесь и не сейчас. Поэтому она увлекла Гейба вдоль тротуара мимо витрин, украшенных к Рождеству. Оставалось надеяться, что он не станет возвращаться в ресторан и допрашивать Бенсона по поводу его комментария.
— Подонок, — прошипел Гейб.
— Забудь. Мы собирались в укромное место, чтобы поговорить об инферно, помнишь?
— Нет. Мы собирались в укромное место, чтобы я соблазнил тебя. По крайней мере, попытался.
— Спасибо, но я откажусь, — ответила Кэт вежливо.
— Ты можешь попробовать, но думаю, мы оба знаем, что это бесполезно.
— Без соблазнения. Может, обсудим помолвку, которую ты только что объявил?
— Об этом мы определенно поговорим после.
— После? Никакого «после» не будет, потому что не будет ничего «до». Только обсуждение, на разумной дистанции.
— Повторюсь, ты можешь попробовать. — Он снова почесал ладонь правой руки, пытаясь избавиться от навязчивой щекотки. — Но инферно дает о себе знать даже в Сан-Франциско.
Кэт не поняла последнего комментария, но манипуляции Гейба показались ей удивительно знакомыми. Она делает то же самое. Это ощущение возникло впервые в его доме в Медине, когда странный огонь словно сконцентрировался в центре ее правой ладони и отказывался оттуда уходить, постоянно напоминая о своем присутствии. Что за чертовщина? Она намерена получить ответы. Гейб заразил ее. Заразил каким-то вирусом.
— Ты понимаешь, что сообщил представителям определенных слоев общества Сиэтла о нашей помолвке всего лишь после трех недель свиданий со мной?
— Правда? Я это сделал? О чем я только думал?
— Понятия не имею. — Кэт потянулась к его руке, но в последний момент передумала. В последний раз, когда она позволила ему проявить страстность, она оказалась на спине в полураздетом виде. — Гейб, никто не поверит, что мы решили пожениться так быстро.
Он ускорил шаги, увлекая ее за собой по тротуару.
— Мы хотели, чтобы о нас говорили. Это будет полезно.
— Ты прав. Только боюсь, они не одобрят наши действия.
Открыв двери и кивнув секретарю, он подвел Кэт к лифту.
— Может, хватит играть? Давай не будем больше говорить о помолвке, пока она не состоится. — Гейб нажал на нужную кнопку. — Может, будешь держаться подальше от Бенсона Винтерса?
— Ты серьезно? Серьезно?
— Учитывая то, что он взвалил на тебя ответственность за случившееся и рассказал журналистам, что ты тайно проникла в его гостиничный номер, он вел себя удивительно дружелюбно сегодня в ресторане. Интересно, почему? Мне, например, понятно, что Бенсон просто боялся провалиться на сенаторских выборах. Никто не будет вести себя так вежливо по отношению к женщине, разрушившей его карьеру. Уверен, со своей бывшей женой он так не церемонится.
— Возможно, потому, что она вылила на него ушат грязи. Одно это лишило его возможности попасть в сенат. Наш инцидент стал лишь катализатором.
Гейб повернулся к Кэт, внезапно заполнив собой все пространство лифта. Ей стало тяжело дышать.
— Я повторюсь. Держись подальше от этого мужчины. Я не позволю твоему бывшему любовнику разрушать то, что еще только планируется.
— О чем ты вообще говоришь? Мы столкнулись с ним по чистой случайности. И чтобы ты знал, мы — не бывшие любовники.
— Вранье. Я знаю правду, Кэт. Я был женат на Джессе, забыла? Она все рассказала мне о тебе и о Винтерсе. Не говоря уже о том, что я видел своими глазами. Я не верю в случайности, особенно когда это касается вас двоих.
— Я не буду с тобой спорить.
Кэт не стала ничего рассказывать о Джессе. Зачем? Он никогда ей не поверит. Она уперлась руками в бока, пытаясь сохранять хладнокровие. Но это становилось все сложнее и сложнее.
— Просто нет никакой гарантии, что мы не пересечемся снова. Бенсон не стал сенатором, но он — известный в деловых кругах Сиэтла бизнесмен. Он будет получать приглашения на те же мероприятия, что и мы. Честно говоря, я удивлена, что мы не столкнулись раньше.
— Не будем больше говорить о нем, — настаивал Гейб. — Исчезнет вся прелесть помолвки.
— Думаешь, я ничего не поняла? Считаешь меня глупой? Я осознаю, насколько опасен для нас Бенсон. Еще я заметила, что ты не привык подпускать других мужчин к своей собственности. Но! Я не твоя собственность.
— Пока, — отрезал он. — Ты не моя собственность. Пока. Я уверен, ты понимаешь, как легко изменить это в одно мгновение. Поэтому я собираюсь…
Гейб схватил Кэт за воротник шерстяного пальто и поцеловал. И снова ее захватил вихрь непреодолимого, неконтролируемого желания. Стать его. Прямо сейчас. Кэт обвила шею Гейба, запустила пальцы в его густую шевелюру, притягивая его еще ближе, и прильнула к его губам, готовая дать ему гораздо больше. Гейб глухо застонал от удовольствия.
Его рука отпустила воротник и дотронулась до ее лица, приподняв за подбородок. Его поцелуй и прикосновения напоминали ей теплое масло. Растекающееся по ее телу, проникающее внутрь. Ее волосы снова распустились, и она не смогла удержаться от улыбки. Почему он всегда распускает ее волосы? Пальто Кэт упало на пол. С каждой секундой они все глубже погружались в водоворот страсти и желания.
