Страсть к размножению - [6]
В это время комната становится рассадником:
Входящие в нее тут же выглядят оседлыми.
И алкаши, как порубленные всадники
Сползлись на крыльцо и о чем-то беседуют.
Синий человек орет кому на-
До в окно, и братва заваливает.
В это время над домом восходит Луна
С фиолетовым штампом: "Палево".
...Пить в горе, и в радость, и в житейскую стынь
Можно и на халяву - с живущими по соседству:
Достаточно казаться доверчивым и простым,
И не использовать дополнительные денежные средства.
Но, на шару наживая бухло, наживаешь врага -
Сидишь на стуле забыченный и бурый,
А синий человек твердо стоит на рогах,
И за ним стоит вся блатная культура.
Синий человек блюет, падает на колени,
Не отвечая на вопрос "на хуя мне такие подарки",
И я угрюмо и молча допиваю портвейн -
Самый распространенный и худшей марки.
Мой друг! Сейчас я тяжко и капитально греюсь -
Пора подвязывать с этим Изоплитом, и
Кто-то выхлестнул окна беззубую челюсть -
Я один, и ебало разбитое.
* * *
Я Гойя, я горло, я горе, и т.п.
А.Вознесенский
Ты Гойя. Ты горло. Ты горе
Сорок первого года.
Я Бродский, я скотский, я вроде
Любил. Подавал себя: подан.
Щелкал зубами - не разнообразнее компостера,
Мучался, как дьявол, минетом зачатый:
Шел на Голгофу, а приходил в гости.
Искал лазейку, а находил перчатку.
Все знал и выжидал. Питал надежду
Комбикормами - жалко не залупой -
Когда в подруг или подружек между
Коротких слов вворачивал шурупы.
Исполнен страстью прямо как по нотам
По жизни пусть, и пусть дышу на ладан.
Умение казаться идиотом
Влечет к себе по прежнему, и ладно.
Еще не смерть, не вышли мясорубы.
Господь пусть отвернется: я стесняюсь.
Не рай я открывал, а рот беззубый:
Кладите хуй, мадам! Сеньор, кладите палец!
Где ваши ставки - нате их обратно:
Моя душа не вынесла ремонта.
Я вас любил - так нежно, так бесплатно,
Так беспонту. Так вы любили с понтом.
Вы так любили, чтобы россыпь мата,
Чтоб дверь снести, не дожидаясь "кто там",
Лицо чтоб искаженное цитатой,
И чтоб смеяться с полуоборота,
Бежать по стеклам солнышком с икотой.
Всходить на трон. Что трон? - со стула падать.
Я больше не хочу казаться идиотом.
Мне этого теперь уже не надо.
Мне не нужна карьера наркомана.
Мне нужно денег полные карманы.
Я больше не хочу казаться странным.
Я меньше не хочу казаться странным.
Недурственна моя дурная слава.
Хитрющая, как Ротшильд в телогрейке:
За каждою моей душой - облава,
За каждою душою - ни копейки.
Душой не постигать, душою ерзать -
Так говорил, переходя на мат
Исус Христос в костюме паровоза
Сошедший с рельсов, неба и ума.
Америку открыть и перекрыть -
Какой светильник разума не видел?
Кругом метель - зима приходит сидя.
Не клады откопать - так хоть собак зарыть.
ПОЭМА О КИНЕМАТОГРАФЕ
ЭЙЗЕНШТЕЙНУ Посвящается...
Все самолеты возвращаются на аэродром,
Все капитаны отчетливо видят землю.
Р. Р. Рождественский
и И. Бродский:
Подарите мне книгу со счастливым концом.
Назым Хикмет.
Скромный кинотеатр под названием "Мудак".
Фильм социальный, героиня - аппаратчица.
На экране - прерия. Ползет удав.
Заяц пока за кадром. Он прячется.
Рушится жизнь советской семьи.
Проплывают титры, под музыку заикаясь.
Министр встает с символической скамьи
Подсудимых. И тут появляется заяц.
В зале уже накурено и напержено,
А заяц из-за кадра появляется и прячется...
И вот: вызывает хохот изображение Брежнева,
Исполняющее пасквиль голосом Караченцева.
Экстрасенс вызывает дух коммунизма. Очко
Опускается. Вот экстрасенс под конвоем.
В апофеозе сгорает дача. Гребенщиков
Выносит из пламени мертвого Цоя.
Падает рубль, снег и громкость.
Автомобиль промчал обезумевшего Ленина,
И Никита Михалков, испытывая неловкость,
Ебет мозги вместо Анны Карениной.
Анка оскорбляется на слово "попс",
А Чапаев уплывает с невозмутимостью мопса.
"Баста", - кричит фараон Хеопс,
И встает из гробницы хуй Хеопса.
Скачут верблюды. Песок на зубах.
Мелькают ковбои, звезды и полоски.
И вдруг все стихает. Играет Бах.
Знобит человека. Это - Тарковский.
Всех винтят, крутят и заворачивают.
Холодно. Синеет одинокий парус.
Извращенца наводит на мысль о безбрачии
Танец с фаллосами в исполнении Ротару.
Моцарт перед смертью изобретает минор,
Шопен давится от зависти и падает, синий,
И Винни Пух рассуждает о кризисе в кино,
Неожиданно для себя пародируя Буратино.
Факты тасуются в руках заокеанского шулера:
Выходит так, что нападение инсценировано.
Штирлиц хитрит на глазах у Мюллера,
Мюллер хереет: это не запланировано.
Оператор орет ассистенту - "Останови, кацо!"
Режиссер видит муху и отмахивается невольно
Вот и муху прихлопнули книгой со счастливым концом.
Вот и книгу продали за эти четыре сольдо.
КОНСТАНТИН УВАРОВ
Моему другу и полному тезке, а так же
мировой общественности посвящаю.
1.
Пусто в городе. Без базара
Поздно уже. Оборачиваются многие.
По улице идет Константин Уваров.
Это - уже патология.
Все стороны раздвигаются независимыми домами,
Переулки приобретают некоммерческий вид.
У Константина Уварова отключается память:
Он размашист, нелеп и небрит.
Солнце светит свысока и сбоку:
Оно уверено в завтрашнем дне.
Воздух разрумянился. Константину плохо:
Сейчас он предпочел бы снег.
На его туловище ретранслируется жизнь,
Абстинентный синдром атонален и самодоволен,
Но Константин проклинает тоталитарный режим,
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.