Странный рыцарь Священной книги - [23]
Женский голос спросил:
— Кто же создал человека?
Старец продолжал:
— Тогда задумал дьявол создать человека по образу своему и подобию, дабы служил ему. И слепил человека из грязи и глины. Но не сумел вдохнуть в него душу, ибо дух его стекал в землю…
Пока звучал голос Старца, Сатана нагнулся и стал что-то лепить из грязи у ног своих. После чего извлек из этой грязи и поставил перед собой на коленях человеческое тело. Он счищал с него грязь, будто ваял статую. Человек гнулся и покорно покачивался перед ним, а под конец застыл, окаменел, все так же стоя на коленях. Сатана приблизил к изваянию свое лицо. Из уст его вырвался огонь. Затем он поднял руку человека, но та упала. И Сатана обнял свое создание — оба были черны — дьявол и человек, сотворенный им из грязи.
Женщина снова спросила:
— А кто дал человеку душу?
Старец ответил:
— Тогда смилостивился Бог и, послав Святого Духа своего, дал человеку искру от вечной жизни…
Пока смотрел я, как изображают богомилы сотворение Земли и Человека, в пещере становилось светлее. Посветлел воздух, черное стало серым, побледнели тени. В недоумении поднял я глаза кверху. И увидел, что в своде зияет отверстие и сквозь него вливается в пещеру утро. Внезапно на черное озеро упал целый сноп света, соединивший небо с землей одной сверкающей колонной. Блеск воды немилосердно слепил глаза.
И в этот водопад света неспешно влетел вырезанный из дерева голубь с широко раскинутыми крылами. Большой, крупнее самого крупного орла. В когтях нес он свиток пергамента. На обруче, в котором он летел, горела дюжина свечей. Но поток света, лившийся со свода, казалось, гасил их. А голубь все плыл и медленно спускался в золотой этот поток. Нитей, что держали бы его, не было видно, у нас на глазах свершалось чудо. Послышались негромкие возгласы:
— Книга, Книга…
Изо всех сил противился я тому благоговению, опьянению, восторгу, что охватили окружавших меня людей. Я не был одним из них. Чужеземец, я хотел сохранить трезвость, остаться сторонним свидетелем. Это было трудно, голова шла кругом — я будто видел сон и пытался проснуться.
Старец уже не говорил, а кричал:
— Чада мои, братья возлюбленные, снизошла на человека благодать Божья. Снисходят к нам животворные слова, начертанные рукою апостола Иоанна. Он прильнул главой к груди Спасителя нашего. И сказал Христос Иоанну, что тот не умрет, а дождется возвращения Сына Божьего. Братья мои, возлюбите ближних своих и помните, что брат рядом с вами может оказаться живым, бессмертным апостолом Иоанном, ожидающим спасения мира от власти Сатаны.
С трудом заставил я себя отвести взгляд от голубя и от Книги. Оглянувшись же, увидел, как светятся глаза у всех, кто был в пещере. В свете раннего утра лица были бледны, но глаза сияли. И впрямь, если подумать, что человек рядом с тобою — возможно, сам апостол Иоанн… Мы верим в чудо воскресения и в день Страшного суда, отчего же не поверить, что Бог даровал Иоанну вечную жизнь? Ему ведь стоило лишь пожелать…
А там, на грязном островке, первочеловек уже выпрямился во весь свой рост. Сатана с угасшим взором остался стоять перед ним на коленях. Человек вскинул руки кверху, голубь спустился и словно застыл прямо над его головою. Человек коснулся свитка со Священной книгой и торжественно провозгласил:
— Божья мудрость сотворила меня, человека, из семи частей — плоть моя из земли, кровь из росы и солнца, очи из пучины морской, кости из камня, волосы мои из полета ангелов, жилы из трав земных, а душа из ветра и Духа Божия.
Женский голос спросил:
— А когда родилась первая женщина?
Старец ответил:
— Увидал Господь, что первочеловеку, Адаму, нехорошо быть одному. И дал ему жену, дабы шла с ним вместе дорогою правды.
Тут я впервые увидел Ладу. Она возникла из полумрака — высокая, статная, в белом одеянии. Стояла она на краю черной бездны, за спиной у нее глубь пещеры тонула во мраке. Своим белым одеянием и русыми волосами своими вбирала она в себя весь свет невидимых светильников и потока небесного. И, казалось, плыла, оттого что за нею была лишь пустота — свет не проникал в незримые недра пещеры.
Да, певцы не смели воспевать красоту Елены Троянской. Говорили лишь, что древние старики вставали, когда она проходила мимо. Пред красотою Лады хотелось мне остаться навечно коленопреклоненным.
По другую сторону озера вышли и остановились там Старец и еще трое седовласых мужей, в таких же белых одеяниях, как и все мы. На плече Старца сидел голубь. Старец поднялся на уступ в скале и вскинул руку. Тишина воцарилась такая, что я впервые услышал рокот воды. Казалось, это рокочет водопад света.
Старец сказал:
— Каждый год в день сотворения человека голубь избирает трех новых хранителей Священной книги. Человече, на твое плечо опустится живой голубь. Воля Творца — подчинись ему, забудь о себе и храни животворное слово Иоанна.
И голубь взлетел с плеча Старца вверх. Другой, деревянный голубь по-прежнему еле заметно покачивался над головами Адама и Евы.
Живой голубь взмыл к зиявшему в своде отверстию, откуда струился свет. Перья его засверкали. Я думал, он вылетит на волю и растает в небе. А он принялся кружить над нами, притихшими, замершими в ожидании. И неожиданно сел мне на плечо и клюнул меня в мочку уха. Вздох, вырвавшийся из тысячи грудей, казалось, покачнул водопад света. Да, то был голубь трубадура Пэйра. Про́клятый или благословенный голубь, что заставил меня сомневаться — зарезать его, отпустить ли? Теперь он узнал меня.
Опубликовано в журнале «Иностранная литература» № 1, 1967Из рубрики «Авторы этого номера»…Рассказ «Возвращение» вошел в сборник научной фантастики «Человек, который ищет» («Човекът който търси», 1964).
Кэти Акер и Маккензи Уорк встретились в 1995 году во время тура Акер по Австралии. Между ними завязался мимолетный роман, а затем — двухнедельная возбужденная переписка. В их имейлах — отблески прозрений, слухов, секса и размышлений о культуре. Они пишут в исступлении, несколько раз в день. Их письма встречаются где-то на линии перемены даты, сами становясь объектом анализа. Итог этих писем — каталог того, как два неординарных писателя соблазняют друг друга сквозь 7500 миль авиапространства, втягивая в дело Альфреда Хичкока, плюшевых зверей, Жоржа Батая, Элвиса Пресли, феноменологию, марксизм, «Секретные материалы», психоанализ и «Книгу Перемен». Их переписка — это «Пир» Платона для XXI века, написанный для квир-персон, нердов и книжных гиков.
Сухум. Тысяча девятьсот девяносто пятый год. Тринадцать месяцев войны, окончившейся судьбоносной для нации победой, оставили заметный отпечаток на этом городе. Исторически желанный вождями и императорами город еще не отошел от запаха дыма, но слово «разруха» с ним не увязывалось. Он походил на героя-освободителя военных лет. Окруженный темным морем и белыми горами город переходил к новой жизни. Как солдат, вернувшийся с войны, подыскивал себе другой род деятельности.
Когда пожилой Мюррей Блэр приглашает сына и дочерей к себе на ферму в Нью-Гэмпшир, он очень надеется, что семья проведет выходные в мире и согласии. Но, как обычно, дочь Лиззи срывает все планы: она опаздывает и появляется с неожиданной новостью и потрепанной семейной реликвией — книгой рецептов Фанни Фармер. Старое издание поваренной книги с заметками на полях хранит секреты их давно умершей матери. В рукописных строчках спрятана подсказка; возможно, она поможет детям узнать тайну, которую они давно и безуспешно пытались раскрыть. В 2019 году Элизабет Хайд с романом «Спросите Фанни» стала победителем Книжной премии Колорадо в номинации «Художественная литература».
«У крутого обрыва, на самой вершине Орлиной Скалы, стоял одиноко и неподвижно, как орёл, какой-то человек. Люди из лагеря заметили его, но никто не наблюдал за ним. Все со страхом отворачивали глаза, так как скала, возвышавшаяся над равниной, была головокружительной высоты. Неподвижно, как привидение, стоял молодой воин, а над ним клубились тучи. Это был Татокала – Антилопа. Он постился (голодал и молился) и ждал знака Великой Тайны. Это был первый шаг на жизненном пути молодого честолюбивого Лакота, жаждавшего военных подвигов и славы…».
Овдовевшая молодая женщина с дочерью приезжает в Мемфис, где вырос ее покойный муж, в надежде построить здесь новую жизнь. Но члены религиозной общины принимают новенькую в штыки. Она совсем не похожа на них – манерой одеваться, независимостью, привычкой задавать неудобные вопросы. Зеленоглазая блондинка взрывает замкнутую среду общины, обнажает ее силу и слабость как обособленного социума, а также противоречия традиционного порядка. Она заставляет задуматься о границах своего и чужого, о связи прошлого и будущего.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
История загадочного похищения лауреата Нобелевской премии по литературе, чилийского писателя Эдуардо Гертельсмана, происходящая в болгарской столице, — такова завязка романа Елены Алексиевой, а также повод для совсем другой истории, в итоге становящейся главной: расследования, которое ведет полицейский инспектор Ванда Беловская. Дерзкая, талантливо и неординарно мыслящая, идущая своим собственным путем — и всегда достигающая успеха, даже там, где абсолютно очевидна неизбежность провала…
«Это — мираж, дым, фикция!.. Что такое эта ваша разруха? Старуха с клюкой? Ведьма, которая выбила все стекла, потушила все лампы? Да ее вовсе не существует!.. Разруха сидит… в головах!» Этот несуществующий эпиграф к роману Владимира Зарева — из повести Булгакова «Собачье сердце». Зарев рассказывает историю двойного фиаско: абсолютно вписавшегося в «новую жизнь» бизнесмена Бояна Тилева и столь же абсолютно не вписавшегося в нее писателя Мартина Сестримского. Их жизни воссозданы с почти документалистской тщательностью, снимающей опасность примитивного морализаторства.
Безымянный герой романа С. Игова «Олени» — в мировой словесности не одинок. Гётевский Вертер; Треплев из «Чайки» Чехова; «великий Гэтсби» Скотта Фицджеральда… История несовместности иллюзорной мечты и «тысячелетия на дворе» — многолика и бесконечна. Еще одна подобная история, весьма небанально изложенная, — и составляет содержание романа. «Тот непонятный ужас, который я пережил прошлым летом, показался мне знаком того, что человек никуда не может скрыться от реального ужаса действительности», — говорит его герой.
Знаменитый роман Теодоры Димовой по счастливому стечению обстоятельств написан в Болгарии. Хотя, как кажется, мог бы появиться в любой из тех стран мира, которые сегодня принято называть «цивилизованными». Например — в России… Роман Димовой написан с цветаевской неистовостью и бесстрашием — и с цветаевской исповедальностью. С неженской — тоже цветаевской — силой. Впрочем, как знать… Может, как раз — женской. Недаром роман называется «Матери».