Странный мир театра - [5]
Сюзанна. Рискованно. За три дня до генеральной. Поверьте мне, не трогайте ничего, вы только ухудшите. Ну, по домам. Спокойной ночи, и примите снотворное. Пойдем, дорогой… где наша машина?
Жан. У газетного киоска.
Драматург. Да, дети мои, не забудьте: завтра в два часа в костюмах. Я хочу прогнать вместе с основной пьесой.
Николь. Извините, но я с вами прощаюсь. До завтра. Я очень спешу, у моего мальчика ангина. До свиданья. (Уходит.)
Сюзанна. А как муж, все в порядке?
Николь(издалека). В порядке, завален работой в своей газете. До завтра.
Сюзанна. До завтра, дорогая.
Драматург. А по бокалу? Пойдемте, я угощаю…
Сюзанна. Спасибо, это очень мило с вашей стороны, по мы хотим скорее лечь спать… Пока доедем до нее, переоденемся, разгримируемся… Как ты считаешь, моя любовь?
Жан. Как ты, мой ангел…
Сюзанна. Дорогой автор, ваше угощение откладывается до завтра…
Драматург. Тогда, мои голубки, я вас провожу хотя бы до машины. Я хочу сказать, что мои критические замечания, которые я сейчас высказал…
Сюзанна(прерывая его). Вы были совершенно правы. За исключением того, что касалось тебя, мой дорогой… Я нахожу, что в роли Жана он проявил и силу, и глубину… поистине исключительные. Что касается Стоваины, не могу судить… Может быть, вы и правы, что слишком много материнского… Но знаете, что я скажу? Только, пожалуйста, не обижайтесь! Если я буду играть иначе, до публики не дойдет. Поверьте моему опыту, дорогой: я играю эту роль единственным приемлемым для публики образом. Во всяком случае, уж в чем вы не можете упрекнуть меня — что я мельчу свою героиню… Мне думается… Я это говорю не потому, что напрашиваюсь на комплименты, вы прекрасно понимаете, что я выше этих мелочей… Мне думается, что я привнесла в роль какое-то третье измерение, если хотите, элегантность, артистическое достоинство… Вы понимаете меня? Вы создали роль, я создала женщину… Вы уловили смысл…
Драматург(ошеломленно). О! Да-да… Вы просто изумительны…
Сюзанна. А вот что касается девочки… я думаю, вы отчасти правы. Она суховата. Я никогда не критикую своих партнеров, вы знаете. Я это говорю в ваших же интересах… Вам бы, может быть, не мешало с ней уединиться еще до генеральной и объяснить, в чем заключается женское обаяние, широта души… Что значит играть нутром, обнажаться, душу вкладывать, всю себя… Ах! Я знаю, это нельзя сымпровизировать… Заметьте, она очаровательна и играет верно… Но одной струны ей не хватает… чувствительности! Никогда публика не поверит, что она может играть Арикию… Пет, большой актрисой ей не быть…
Жан(робко). Не сгущаешь ли ты краски…
Сюзанна(саркастически). Ну для тебя, конечно, она просто молода, красива, прелестна и, следовательно, гениальна… Ты думаешь, я не вижу! Стоит ей открыть рот — и ты млеешь. Смотреть смешно… В конце концов, мой дорогой автор, вы — психолог, скажите откровенно: что вы о ней думаете?
Драматург(в затруднении). Мне кажется, что опа…
Сюзанна. Молода, это ясно. Но кроме…
Драматург(снисходительно). Приятна.
Сюзанна. Приятна… приятна. Из чего вы делаете этот вывод? Из того, что у нее ребенок? Я могла бы их иметь дюжину, если бы захотела…
Драматург. Но я и вас тоже нахожу очень приятной.
Сюзанна. Меня? (Нервно смеется.) Это все, что вы могли сказать? Браво! В полете воображения вам не откажешь! За тридцать лет критики называли меня потрясающей, гениальной, бесподобной, щедрой… И это еще не самое хвалебное… Меня сравнивали с великой Сарой, с Элеонорой Дузе… А вы… вы находите меня "приятной"!
Драматург(огорченно). Я хотел сказать, что вы тоже приятны… то есть, приятны… сверх всего остального.
Сюзанна. Мой дорогой, вы нас убиваете. Мы играем вашу пьесу, которая и гроша ломаного не стоит, которую даже "приятной" нельзя назвать, мы готовы отдать ей все наши силы, весь наш талант, и единственное, что вам приходит в голову, — отпускать комплименты статисточкам, которых не взяли бы в толпу даже в оперетте! Так что ж! Раз уж она так хороша, отдайте ей все роли… Мы оба не будем играть. Уступим ей дорогу. Заявляю категорически, что я не считаю себя достаточно "приятной", чтобы играть вашу пьеску! И ради того, чтобы быть "приятной", не хочу выглядеть идиоткой! "Приятная"! Это переходит все границы! Если бы вы сказали, что она талантлива или красива, ну, это я, на худой конец, допускаю! Но — "приятна"!.. Это слишком, мой любимый… Оставим нашего дорогого автора, ему есть над чем подумать… Перед ним еще целая ночь, чтобы подобрать других актеров… среди "приятных" ему. Прощайте, мсье. Ну пошли, я спать хочу.
Драматург(на ухо Жану). Вы считаете, это окончательно?
Жан(полушепотом). Не сходите с ума! Берегите нервы! Завтра она и не вспомнит, о чем говорила. В субботу вечером мы обычно ссоримся, чтобы все воскресное утро мириться. Эта игра уже традиция. Вы подвернулись под руку и попали в нашу игру. Значит, завтра в два, в костюмах. Спито спокойно! И заранее постарайтесь смириться с выходками актрис, ода без этого не могут… Иначе, поверьте, вам будет трудно на драматическом поприще…
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.