Страна возможностей - [30]

Я не хочу быть пиарщиком.

Я не хочу быть фрилансером.

Я не хочу сидеть в офисе.

Я не хочу быть комиком.

Я писателем быть не хочу.

Я вообще никем быть не хочу и не хочу быть никем, все, что я делаю, я делаю неправильно, хочу голову положить на рельсы, чтобы ни себя, ни других не мучить. Пиар, реклама, SMM, SEO какой-нибудь, другие профессии с непонятными названиями — все какая-то игра, не может быть, чтобы люди реально этим занимались и с удовольствием шли на работу, пока какой-нибудь Тихомиров фотографирует девочек на Бали, пока другие зарабатывают, рекламируя маски для лица в Инстаграме или рисуя картины, нет, не может такого быть, это все какие-то роботы из фильма «Чужие среди нас», говорящие на языке отчетов и деловых переписок, дорогие, блядь, коллеги и партнеры, живущие ради отпуска два раза в год. В юности, когда я смотрел на двадцатилетних, я удивлялся, как они давятся от тоски, думая о себе через пять лет, а теперь я сам обогнал их на два года, и хочется зарыться в эту постель, накрыть голову одеялом и никогда не вылезать. Кем я буду, когда вырасту, когда друзья и знакомые, что выбрали карьеру и подъем в десять утра, обзаведутся детьми, машинами и квартирами, будут ли они показывать на меня пальцами или просто пройдут мимо? Буду ли я дальше перебиваться, бросая мечты писать, или смирюсь? Страшно, что я не вырасту — я уже вырос. Время идет неумолимо, я в Москве уже четвертый год. Надо былодома остаться, все правы были, зачем я тут, зачем. Я их всех подвел. Ворочаюсь, тяжело дышу и засыпаю.

Утром съедаю кашу и снова иду на работу. Настроение хорошее. Светит солнце, поют сверху птицы, и голод еще не подступил. Перевод от родителей через три дня.

* * *

Я приложил пропуск к турникету, потом подошел к входной двери и приложил его к считывателю. Он ворчливо пискнул, но дверь не открыл. Я повторил. То же самое. Через камеру над считывателем на меня в таком глупом положении смотрел охранник. Я посмотрел в камеру и развел руками, словно говоря: ну, может, откроешь? Но дверь не открылась. Я позвонил в дверь.

— Вы куда? — прошипел голос из динамика.

— В офис.

— В какой офис?

Я сказал название компании.

— Приложите пропуск, если вы тут работаете.

— Я прикладывал, он не работает.

— Вы уверены, что ваш офис находится здесь?

— Да, у меня в этом твердая уверенность.

Дверь открылась. Охранник взял мой пропуск, проверил его.

— Хм. Кажется, у вас просто истек срок работы пропуска. Подходите через неделю, сделаем новый.

— Хорошего дня.

— И вам.

Работа в пиаре оказалась не очень интересной. Несмотря на то, что клиенты были довольно крутые, занимались мы какой-то скучной ерундой, о которой мало кто задумывается: обзвонить прессу, рассказать им о событии, написать пресс-релиз или новость. Я все так же составлял свои презентации и отчеты, звонил в газеты и журналы. И казалось, что все вокруг, вне зависимости от ранга, делали то же самое. Даже получи я здесь должность, занимался бы тем же через год или двадцать. Господи. До конца рабочего дня еще четыре с половиной часа. И еще два дня до выходных.

Выходной

Лежал, пока тело не начало болеть. Встал поздно, часов в одиннадцать. Пошел в ванную, посмотрел в немытое зеркало в мыльных разводах, плеснул холодной воды в лицо, вернулся, натянул футболку, отпил из чайника, распахнул занавески. Вскипятил воды, замешал кашу, добавил сахара. Лениво жевал, пока каша не превратилась в пластилин. Надо помыть тарелку быстрее, а то потом ото дна не оторвешь.

Все разъехались по домам на лето, и даже поговорить не с кем. Да оно и к лучшему — значит, не нужно пока возвращать долги. Открыл форточку, впустил в комнату свежий воздух. Какие-то листы бумаги сорвались со стола и слетели на пол. Пускай там и лежат, плевать. Выпил чаю, походил по комнате туда-сюда, потом упал, отжался двадцать раз, размял руки. Раньше мог только пятнадцать, хорошо.

Сходил в пустую столовую общежития, попросил положить себе варенья на тарелку — его дают бесплатно. Взял бесплатного хлеба и бесплатный чай и съел с вареньем. Вот и завтрак. Хорошее утро выходных, не хуже многих.

Вернулся, осмотрел свежим взглядом комнату и вижу беспорядок: книги разбросаны и лежат страницами вниз, на столе какие-то рукописи и чашка с давно остывшим растворимым кофе, на полу разбросано белье. Убираться тоже не хочется, слишком скучно, слишком лень. Да и для кого?

Писать кому-то не хочу, что мне нового скажут эти несуществующие люди в интернете? Мне им говорить тоже нечего. Вопрос «Что нового?» как пытка: приходится выдумывать что-то, обмениваться с людьми говном, а потом они все забывают, и ты тоже. Не хочу. Включил фильм на ноутбуке про Индиану Джонса, хотя понимал, что до конца не досижу. Форд тут совсем молодой и скачет по пещерам в своей смешной шляпе и распахнутой рубашке. На полчаса фильм меня даже занимает и отвлекает от скуки, но потом я начинаю крутиться на стуле, стучать пальцами по столу, смотреть что-то параллельно в интернете и в итоге забрасываю: Индиана подождет до лучших времен.

Сел на кровать. Пусть хоть что-нибудь произойдет. Пусть ураган вынесет стену моей комнаты или закричит пожарная сигнализация. Но и этого не происходит.