Страна убитых птиц - [8]
— Следую в аэропорт, со мной Пижон.
В динамике что-то хрюкнуло удовлетворенно, ответа не последовало. «Таксист» кивнул и еще раз нажал кнопку, отключая рацию.
До аэропорта оба молчали. И только лихо вырулив к служебному подъезду аэровокзала, затормозив так, что Матвеев чуть не врезался лбом в переднее сиденье, «таксист» обернулся, оскалив ряд неестественно правильных и белых зубов, подмигнул.
— Слезай, Пижон! Дуй в спецкассу, там тебя ждут.
— Почему «Пижон»? — усмехнулся Матвеев.
— А кто ж ты? — весело изумился «таксист». — Вчера такую мочалку в «Аисте» снял, мы аж зубами заскрипели! Ноги от шеи растут, — он подмигнул. — Оскоромился перед командировкой-то, а? Везет вам, лопухам-контрольщикам, тут хоть тресни, так и сгинешь со скуки, а вам лафа — и тебе монета, и девок лапай до посинения. Салют!
Такси рвануло так, что маленький камешек с асфальта больно щелкнул Матвеева под колено. Он задумчиво проводил глазами такси.
«Та-а-ак… Значит, мальчики Надзора вели меня вчера от ресторана „Аист“ и до дома. Так. Интересно».
Матвеев быстро и ловко огляделся. У служебного подъезда никого не было, но на углу, как заворачивать к кассам аэровокзала, отсвечивал некто в кожаной куртке и берете, что-то ел из бумажного кулька. Матвеев медленно прошел мимо служебного подъезда, прикуривая на ходу, делая вид, что пытается заслонить от ветра колеблющееся пламя зажигалки. Резко обернулся — кожаная куртка повернулась в его сторону, кулек с едой застыл неподвижно у груди. Усмехнувшись, Матвеев издалека помахал куртке рукой, вернулся к подъезду и открыл дверь.
Глава третья. Тот, кого не звали
Вой. Он возник неожиданно. Надрывный, тягучий, выворачивающий нутро.
Вой вторгся в сознание Иу подобно удару плетки или дубинки Красивого, так что он вскочил со своего ложа, встал на колени, заслонив лицо растопыренными пальцами рук, ожидая удара.
Так же неожиданно, как возник, вой оборвался, словно обломился на пронзительно высокой, хриплой ноте.
Иу открыл глаза. Темно. Металлический лист, которым он задвигал вход в логово, был на месте. Он ощупал подстилку из бурых водорослей, ощущая тяжкие удары сердца. Они прямо сотрясали все его тело, эти удары, даже пот выступил на спине, холодный липкий пот страха.
Он немного пришел в себя, нашарил трубку и мешок, долго копался в мешке, отыскивая коробку с табаком. Нашел, открыл коробку, взял горсть, стал набивать табаком трубку, искоса посматривая на бледные щели между краями листа и входом в логово.
— Хайду! — сказал он после двух крепких затяжек, окутавшись целым облаком дыма, так что защипало глаза. — Я тебя съем! Я не умер, хайду! Я возьму большой нож и проткну твое вонючее тело, а потом съем.
Снаружи раздалось тихое, злобное рычание.
Иу оскалился, встав на четвереньки, быстро переполз к входу, прислонил ухо к металлическому листу, слушал.
Они слышали и чувствовали друг друга через тонкую перегородку — тощий, похожий на обросший шерстью скелет с лысым черепом и глубоко проваленными глазами. Иу и приземистая, с мощной лобастой головой, бесхвостая, облезлая хайду.
Иу пошарил по полу, нашел сухой тонкий прутик, просунул его в щель наружу. Тут же жутко щелкнули хищные челюсти, перекусывая прутик, раздалось низкое, утробное рычание.
— Хайду! — засмеялся Иу. — Я не умер, я возьму сейчас палку, оберну ее конец ватой, намочу в бензе и подожгу! И суну в твою вонючую пасть!
Собака зарычала громче. Она прямо хрипела от злобы и голода, в горле животного клокотало и сипело, как сипит в оранжевой клоаке, когда гигантские мусоровозы сбрасывают в нее свое тухлое содержимое.
Бормоча и посмеиваясь, Иу быстро соорудил факел, обмакнул конец его в банку с бензом, едва не опрокинув ее сослепу, стал потихоньку отодвигать металлический лист. Оставив до края сантиметра два, щелкнул зажигалкой. Огонек осветил его расширенные глаза с остатками вылезших ресниц, худобу лица и шеи, всклокоченную бороду и хищно загнутый книзу большой нос.
— Ха-а-а!
Лист отлетел в сторону, горящий факел просунулся навстречу оскаленной пасти зверя. Собака с визгом отскочила, хрипло кашляя, мотая опаленной мордой.
— Ха-а-а! Иди, вонючка! Я живой, я не умер! Я все равно тебя съем, а не ты меня!
Полуголый, невероятно худой человек с горящим факелом в руке скакал и приплясывал у входа в свое логово, сделанного из мусорного хлама. Коротконогая, бесхвостая, с большой головой собака выглядывала из-за кургана пустых, искореженных и ржавых консервных банок, злобно рычала и кашляла.
Собака исчезла. Иу некоторое время недоверчиво заглядывал за курган, потом, перехватив факел поудобнее, на цыпочках обежал его, готовый встретить нападение исконного врага ударом в оскаленную пасть. Но враг позорно бежал, и Иу издал нечто вроде клича, задрав к серому вечернему небу клочкастую бороду.
Он постоял, собираясь с силами. Было холодно. Наступала пора осенних дождей. Он с силой поскреб ногтями грудь, прищурившись, стал смотреть на видневшееся неподалеку логово Сины. Там все было тихо. На тяжелой, покрытой зеленой слизью крышке канализационного люка, заменявшей Сине дверь, висела свернутая в жгут тряпка. Значит, она была внутри. Как видно, спала и не слышала шума снаружи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Первоначальный вариант рассказа был издан в 1962 году под названием «Х=».
Большой Совет планеты Артума обсуждает вопрос об экспедиции на Землю. С одной стороны, на ней имеются явные признаки цивилизации, а с другой — по таким признакам нельзя судить о степени развития общества. Чтобы установить истину, на Землю решили послать двух разведчиков-детективов.
С батискафом случилась авария, и он упал на дно океана. Внутри аппарата находится один человек — Володя Уральцев. У него есть всё: электричество, пища, воздух — нет только связи. И в ожидании спасения он боится одного: что сойдет с ума раньше, чем его найдут спасатели.
На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.