Страна тысячи городов - [32]
Старая Ниса.
Терракотовые архитектурные детали
Даже прекрасные мраморные статуи не были пощажены мародерами. Часть из них была разбита и брошена, часть унесена, мраморные осколки остались валяться в комнатах и на дворе. Нельзя не вспомнить при этом красочную картину разгрома войсками Александра Македонского сокровищницы ахеменидских царей в Персеполе. «Вооруженные столкновения, — пишет об этом событии римский историк Квинт Курций, — происходили и между самими победителями: кто захватил более ценную добычу, считался врагом, и, так как они не могли унести всего, вещи брались, какие подороже. Царские одежды они разрывали на части, мечами разбивали дорогие художественные сосуды, ничего не оставляли нетронутым, не уносили в целости: тащили отломанные от статуй части, кто что ухватил». Нет ничего удивительного в близком сходстве картины, созданной на основании археологических данных, и свидетельств древнего историка. Во все времена войны и сопутствующие им грабежи представляют собой довольно неприглядное зрелище независимо от того, вооружены ли мародеры бронзовыми мечами или скорострельными автоматами.
Как ни грустно было археологам видеть печальную картину дикого варварства, они не могли не признать, что даже вещи, оставшиеся после опустошительного налета, представляли совершенно исключительный интерес. В этом отношении северный дом Старой Нисы явился подлинной научной сокровищницей, впервые пролившей свет на культуру и искусство ранней Парфии, еще облаченной в филэллинский наряд.
Здание нисийской сокровищницы было возведено довольно рано — еще в III веке до н. э. Именно тогда попали в кладку одного пристенного возвышения (суфы) серебряные монеты греко-бактрийского царя Евтидема (230–200 годы до н. э.). Найденные вещи также в основном относятся к III–I векам до н. э. Это было время, когда одерживающая все новые победы династия неустанно пополняла сокровищницу Михрдаткирта. Здесь хранились различные виды ценностей. Таковы были сами драгоценные металлы и камни — предмет особого интереса грабителей. Были здесь и металлы в форме монет. Так, в разных местах на полу обнаружены монеты, чеканенные от имени Александра Македонского и причерноморского города Амизоса, греко-бактрийского царя Евтидема и парфянского Митридата I.
Вторую группу предметов составляла различная утварь из драгоценных металлов и слоновой кости. О металлических изделиях мы можем судить лишь по незначительным обломкам. Такова серебряная фигурка крылатого сфинкса, служившая в древности, видимо, ручкой сосуда. Таковы и изящные статуэтки Эрота, Афины и орла, скорее всего прикреплявшиеся к крышкам похищенных ваз и кувшинов. Особенно трогательна серебряная фигурка Эрота, поднявшегося на цыпочки и протягивающего вперед руки, скованные золотой проволокой (табл. VI, а). Большинство этих изделии скорее всего принадлежит к числу импортных вещей. Вместе с тем имеются среди них и произведения парфянских коропластов, как, например, статуэтка грифона с кошачьим туловищем и орлиным клювом.
Среди вещей, уцелевших после разграбления, особенно многочисленны изделия из слоновой кости. Вероятно, они частично пришли в ветхость уже в III веке н. э и поэтому не представляли особого интереса для тех, кто проник через крышу в царскую сокровищницу. К группе изделий из бивней слонов относятся и точеные части мебели, в том числе, видимо, трона (именно на подобных тронах сидят парфянские цари, изображенные на монетах), и небольшие шкатулки, покрытые изящной резьбой. Но- особенно многочисленными оказались крупные сосуды, известные под названием ритонов. Свыше сорока ритонов, найденных на Нисе, являются ярким примером соединения эллинских и восточных традиций, примером торжества жизненно реалистического стиля эллинизма. Сама форма нисийских ритонов — в виде рога с завершающей фигурой — традиционно восточная, известная еще в пору Ахеменидов. Позднее ритоны аналогичной формы изготовлялись и из простой глины, видимо предназначаясь для простых смертных. Ориентальные сюжеты преобладают и среди завершающих фигур. К их числу относятся грифоны (сюжет, встречающийся наиболее часто (табл. VII) и мифическое существо — человек-бык (юноша с бычьими ногами и небольшими рожками на голове) (табл. VIII). Вместе с тем завершающие фигуры отразили и явно античную тематику — изображаются кентавры, кентавриды, обнаженная стройная богиня с амфорой в руках. Эллинистические мотивы господствуют в оформлении фризов, украшавших верхнюю часть ритонов. Здесь первое место занимают фигуры двенадцати олимпийских божеств (табл. VIII). Их позы и одежды традиционны, но вместе с тем имеется и ряд отступлений от классических канонов. Лица богов и богинь кажутся застывшими, их фигуры статичны. Богини, следуя восточным вкусам, носят на предплечьях браслеты, а приземистая, полноватая фигура Афродиты имеет совсем мало общего со стройной красавицей, символизирующей обычно богиню «страсти нежной». На двух ритонах изображены музы с суровыми лицами, а на одном— Артемида в окружении нимф, охотящихся за ланями. Эллинские и восточные черты можно проследить и в сюжетах фризов. То мы видим здесь сцены жертвоприношений, когда к стоящему у алтаря священнослужителю влекут жертвенных животных (табл. IX), то изображаются ритуальные возлияния, в которых участвуют нагие менады с перекинутым через руку легким шарфом.
