Страна Свободных Джиннов - [18]

— А может быть, для меня нет ничего важнее твоих поцелуев, — тихо сказал Хома.

— Так «может быть» или «нет ничего важнее»? Давай уточним! — настаивала Халимар.

— Почему ты всегда смеешься надо мной? Тебе нравится мучить слабого человека?

— Ты можешь получить с моей помощью все в этом мире. Все, что здесь ценно: деньги, славу, признание, обожание, поклонение, любовь. Хочешь, я сделаю так, что девчонки побегут к тебе гурьбой, как в магазин модной одежды в дни предновогодних скидок?

Хома демонстративно игнорировал Халимар, насколько это возможно, когда сидишь в одной ванне.

— Хома! Ты что, обиделся? — ласково спросила Халимар. — Я согласна!

Она оттолкнулась от края ванны и оказалась в объятиях Хомы. Поцелуй был долгим и жарким. Он прерывался на мгновение только лишь для того, чтобы джинн и человек могли прошептать имена друг друга. Как будто хотели удостовериться, что происходящее сейчас с ними реально.

— Халимар, — шептал нежно Хома, упиваясь ароматом волос девушки.

— Хома, — шептала Халимар, обвивая руками в намокших рукавах плечи Хомы.

— Халимар…

— Хома…

Это продолжалось долго. Двое не замечали времени. Казалось, оно сейчас просто перестало существовать для них. Как в Стране Свободных Джиннов.

Наконец Халимар опомнилась.

— Я списываю с тебя одно желание! И не вздумай остальные двадцать семь истратить так же глупо! Это просто какое-то безумие!

Она вылезла из ванны, мгновенно сменила одежду на сухую и стала маленькой. Сердито зашагала к зеленому флакону.

— Даже не думай! — крикнула она, не уточнив, что именно он не должен думать.

Хома взял флакон с Халимар, долго пытался выманить девушку оттуда. Но она затаилась, как мышь. Хома тер буквы на флаконе, обцеловывал его со всех сторон, просил, умолял, звал.

— Халимар! Выходи, Халимар!

Но она оглохла, ослепла и онемела одновременно. Так Хома и уснул, держа флакон в руке и прижимаясь к нему губами.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ: ПОХИЩЕНИЕ ХАЛИМАР

Добрячок простился с дочерью. Отвел ее к бывшей жене, вручил подарки. Мягкого слоника в розовой юбочке, лошадь для куклы Барби, несколько коробок конфет и дневных котов, изображенных Хомой.

— Аркадий, зачем девочке так много конфет? Ей нельзя много сладкого, — сказала бывшая жена.

— Ну, сама съешь, это же твои любимые, — вспомнил бывший муж.

— Ты даже помнишь, какие я конфеты люблю? — передернула плечами бывшая жена.

— Конечно, помню. Ты мне не чужой человек, ты моя жена, — напомнил бывший муж.

— Бывшая! Бывшая жена. Ребенку покупай, что хочешь. А мне твои конфеты не нужны. Я теперь сладкого вообще не ем. И это тоже тебя не касается.

— Хочешь ты этого или нет, но мы все равно будем видеться и общаться. То, что между нами было, уже нельзя вернуть, но у нас дочь, она любит нас. Что сделано, то сделано.

— Ну, все! Когда снова захочешь поиграть в папочку, позвони хотя бы за день, — сказала бывшая жена и захлопнула дверь перед бывшим мужем.

Аркадий поплелся к новой жене, волоча за собой оставшиеся два позора, ночной и сумеречный. Ибрагим, злорадно ухмыляясь, шел немного поодаль. Он не ходил, как другие джины, рядом со своим повелителем или, как сейчас иногда говорят в кругу джинов, клиентом. Ибрагим всегда ходил на значительном расстоянии от Аркадия, как, впрочем, делал это и раньше, когда служил другим людям.

Ибрагим был черным джином. Ему нравилось творить злые дела. Как он рад был бы сейчас заточить кого-то в подземелье, лишить состояния, поссорить близких людей, оклеветать кого-то, что-то украсть для кого-то. Но теперешний его владелец, хоть и был по натуре своей человеком не слишком хорошим и не слишком порядочным, такого от него не требовал. Так только, по мелочам, мелкие пакости. То у сослуживца машину вдруг угнали, а у начальника дача сгорела. А от молодого коллеги, который имел неосторожность поругаться с Аркадием, внезапно ушла любимая жена. Вдруг полюбила другого. Но разве это работа для черного джинна?

Аркадий — тридцать третий повелитель Ибрагима. Еще девять желаний — и можно будет возвращаться в Страну Свободных Джиннов. Аркадий не был предупрежден об этом. Черные джинны не любят откровенных разговоров с людьми. Аркадий был уверен, что коричневый флакон с джинном будет служить ему всегда. Просто, у него уже всего так много было, что даже не мог придумать, чего бы ему еще потребовать у джинна. Деньги, карьерный рост, удача на интимном фронте. Вот даже жену новую себе нашел! Правда, Аркадий не знал еще, что Ибрагим сыграл с ним злую шутку: подсунул ему в жены алчную карьеристку, которую заинтересовала не личность Аркадия, а его наличность.

«Скоро он пожалеет, что бросил жену с ребенком. Он приползет к бывшей жене и будет ее умолять о прощении. Но это уже без меня. К тому времени я буду уже свободен», — думал черный джинн.

Ибрагиму нравилось жить у Аркадия. Хорошая квартира с дорогим ремонтом, современная мебель, хорошая еда, дорогие напитки. Правда, Ибрагим мог бы и сам наколдовать себе все, что угодно, но так приятно иногда почувствовать себя человеком! Без колдовства, не напрягаясь, открутить рукой колпачок, налить дорогой коньячок, не силой мысли, а силой мышечной ткани. Потом опять-таки вручную налить напиток в сосуд поменьше, опрокинуть себе в рот. Закусить оливками или даже какой-нибудь ветчиной, нарезанной ломтиками. Посидеть в кресле перед экраном, послушать и посмотреть, что творится в мире людей. Иногда в новостях угадывались проделки черных джиннов или какие-то хорошие поступки белых. Например, где-то случилась авария. Понятно, что без черного джинна тут не обошлось. Или, наоборот, какое-то чудесное спасение человека. Значит, помог белый джинн. Это люди думают, что желания загадывают они всегда сами. Могущественный джинн может при желании внушить человеку, что угодно. Он и глазом не успеет моргнуть, а у него уже появилось какое-то желание, необходимое джинну! Конечно, этой способностью джинны пользуются не часто, так только, для разнообразия, когда уже совсем скучно станет.