Страна Муравия - [24]

Народ мы взрослый, занятой.

Как знать, когда случится

Вот так стоять, вдвоем с тобой,

Над этою криницей?

И пусть в последний paз сюда

Зашли мы мимоходом,

Мы не забудем никогда,

Что мы отсюда родом.

И в грозных будущих боях

Мы вспомним, что за нами

И эти милые края,

И этот куст, и камень...

Давай же, друг, пройдем кружком

По всем дорожкам славным,

Где мы с тобою босиком

Отбегали недавно.

1938

* * *

Мы на свете мало жили,

Показалось нам тогда,

Что на свете мы чужие,

Расстаемся навсегда.

Ты вернулась за вещами,

Ты спешила уходить

И решила на прощанье

Только печку затопить.

Занялась огнем береста,

И защелкали дрова.

И сказала ты мне просто

Дорогие мне слова.

Знаем мы теперь с тобою,

Как любовь свою беречь.

Чуть увидим что такое

Так сейчас же топим печь.

1938

Мать и дочь

Мчится в поле машина,

 Пыль клубится за ней...

— Не к тебе ль, Катерина?..

— Видно, к дочке моей...

Мимо льна молодого

Проезжают как раз.

— Кто здесь будет Фролова?

— Две Фроловых у нас.

Катерина Фролова

Это вот она — я,

А Наталья Фролова

Будет дочка моя.

Вон в платочке бордовом,

Можно кликнуть сейчас.

— Нет, товарищ Фролова,

Мы-то лично до вас...

Усмехнулась и руки

Отряхнула она.

— Ну, бросайте, подруги,

Что ж я, выйду одна?..

И по льну осторожно,

Точно вброд босиком,

На лужок придорожный

Все выходят гуськом.

А в тени от машины

Встали строем одним

Седоусый мужчина

И две женщины с ним.

— Вот, товарищ Фролова,

За высокий ваш лен

От колхоза "Основа"

Вам привет и поклон.

Весь колхоз вам желает

Жить в здоровье сто лет.

Весь колхоз выдвигает

Вас в Верховный Совет.

За уход ваш любовный,

За талант и за труд

Все кругом поголовно

Голоса отдадут...

Отступив, побледнела,

Губы вытерла мать.

На своих поглядела,

На приезжих опять.

Поклонилась:

— Ну, что же...

Всем спасибо мое...

Только дочь... помоложе,

Может, лучше ее?..

И тогда виновато

Гость руками развел:

— Если б ехали в сваты,

Так о чем разговор!..

И, как ветром волнуем,

Колыхнулся народ:

Мать поздравить родную

Дочь родная идет.

Мать смуглее и строже.

Дочь светлей и стройней.

Но глазами похожи

И осанкою всей.

Столько сдержанной силы

И у той, и у той.

И одною красивы

Строгой кровной красой.

Взгляд и облик тот самый,

И простые черты...

Мама, что же ты, мама,

Уж не плачешь ли ты?..

1938

Полина

Над великой русскою равниной,

Над простором нив, лесов и вод

Летчица, по имени Полина,

Совершила славный перелет.

Были с ней ее подруги смелые,

Женщины под стать — одна в одну.

И от моря Черного до Белого

Путь лежал их через всю страну.

Глубоко внизу прошла под ними

Хлебная украинская степь,

Города, сады и темно-синий,

В берегах зеленых, вольный Днепр.

И остался по пути, наверно,

Где-то в стороне один колхоз.

За оградкой низкой — птичья ферма

И постройки белые вразброс.

Там стоит немолчный

Крик куриный,

Там — всего лишь восемь лет назад

Птичница, по имени Полина,

Созывала на дворе цыплят.

Там она вела им счет свой строгий,

Чтоб ни одного не потерять.

И клевала ей босые ноги

Хлопотливая цыплячья рать.

И в какой-то летний день обычный,

Заглушая писк и гомон птичий,

Пролетел над фермой самолет.

Птичница стояла у ворот.

И смотрела, сколько видеть можно,

Против солнца заслонясь рукой.

И могучей, сладкой и тревожной

Грудь ее наполнилась тоской...

1938

Случаи на дороге

Поля обветрились едва

Ступить с дороги топко.

Как хвоя тонкая, трава

Показывалась робко.

И колесо еще следа

Прорезать не успело.

И запоздалая вода

По всем овражкам пела.

В такой-то день мы шли гулять,

Кино прослышав где-то.

И были оба мы под стать,

Как лорды, разодеты.

И с виду будто от собак,

Для красоты на деле,

Мы с другом прутики в руках

Изящные имели.

Хотя обочные уже

Тропинки были сухи,

Шагали мы настороже,

Оберегая брюки.

А воздух весь звенел вокруг,

И грело солнце так-то!

И вот идем и слышим вдруг:

Стучит, буксуя, трактор.

Понять не трудно, что и как:

Имеет ухо опыт.

Какой-то, думаем, дурак

В грязи машину топит.

Слова готовы наперед:

— Позор! В нетрезвом виде...

С горы спускаемся — и вот

Мы видим... Что ж мы видим?

Девчонка лет семнадцати

Хлопочет за рулем:

Обволокло по ступицы

Колеса киселем.

Девчонка лет семнадцати

Берет на полный ход.

Но, видно, не податься ей

Ни взад и ни вперед.

Подходят к ней смущенные

Два лорда молодых.

— Позвольте, мы вас вытащим, — 

Сказал один из них.

Понятно, соглашается,

Хотя глядит зверьком,

И даже улыбается,

Несчастная, мельком.

Но это дело личное,

А медлить не с руки.

И лорды, не задумавшись,

Снимают пиджаки.

Мости побольше хворосту,

Кустарник под боком.

И трактор вылез вскорости,

Однако суть не в том...

Девчонка, смех стараясь скрыть,

Сидит, глядит понуро.

— Позвольте вас благодарить...

И руку протянула.

Но мы стоим, мы как без рук:

В грязи по локти руки.

А тут еще мы видим вдруг,

Какие наши брюки.

Стоим. Нельзя подать руки.

Умыться тоже нечем.

Она, смеясь, нам пиджаки

Накинула на плечи.

Он на меня, я на него

Идем, косясь, бок о бок.

— Ты что?

— А что?

— Да ничего...

И рассмеялись оба.

Была погода хороша,

Приветлива девчонка.

Шел в гору "Интер" не спеша.

И мы пошли сторонкой.

Потерян был наш прежний лоск,

И нас томила робость.