За далью — даль

За далью — даль

Настоящее издание книги «За далью — даль» является первым, по завершении автором работы над ней, полным изданием. Публиковавшиеся в разное время по мере написания главы, ныне в отдельных случаях дополненные или переработанные, представлены здесь в последовательности, обусловленной общим планом и содержанием книги в целом.

Автор.

Жанр: Поэзия
Серии: -
Всего страниц: 19
ISBN: -
Год издания: 1960
Формат: Полный

За далью — даль читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал
Пора! Ударил отправленье
Вокзал, огнями залитой,
И жизнь, что прожита с рожденья,
Уже как будто за чертой.
Я видел, может быть, полсвета
И вслед за веком жить спешил,
А между тем дороги этой
За столько лет не совершил;
Хотя своей считал дорогой
И про себя ее берег,
Как книгу, что прочесть до срока
Все собирался и не мог.
Мешало многое другое,
Что нынче в памяти у всех.
Мне нужен был запас покоя,
Чтоб ей отдаться без помех.
Но книги первую страницу
Я открываю в срок такой,
Когда покой, как говориться,
Опять уходит на покой…
Я еду. Малый дом со мною,
Что каждый в путь с собой берет.
А мир огромный за стеною,
Как за бортом вода, ревет.
Он над моей поет постелью
И по стеклу сечет крупой,
Дурной, безвременной метелью
Свистит и воет в разнобой.
Он полон сдавленной тревоги,
Беды, что очереди ждет.
Он здесь еще слышней, в дороге,
Лежащей прямо на восход…
Я еду. Спать бы на здоровье,
Но мне покамест не до сна:
Еще огнями Подмосковья
Снаружи ночь озарена.
Еще мне хватит этой полки,
Еще московских суток жаль.
Еще такая даль до Волги,
А там-то и начнется даль —
За той великой водной гранью.
И эта лестница из шпал,
Пройдя Заволжье,
Предуралье,
Взойдет отлого на Урал.
Урал, чьей выработки сталью
Звенит под нами магистраль.
А за Уралом —
Зауралье,
А там своя, иная даль.
А там Байкал, за тою далью, —
В полсуток обогнуть едва ль, —
А за Байкалом —
Забайкалье.
А там еще другая даль,
Что обернется далью новой.
А та, неведомая мне,
Еще с иной, большой, суровой,
Сомкнется и пройдет в окне…
А той порой, отменно точный,
Всего пути исполнив срок,
Придет состав дальневосточный
На Дальний, собственно, Восток,
Где перед станцией последней,
У пограничного столба,
Сдается мне, с земли соседней
Глухая слышится пальба.
Но я еще с Москвою вместе,
Еще во времени одном.
И, точно дома перед сном,
Ее последних жду известий;
Она свой голос подает
И мне в моей дороге дальней.
А там из-за моря восход
Встает, как зарево, печальный,
И день войны, нещадный день,
Вступает в горы и долины,
Где городов и деревень
Дымятся вновь и вновь руины.
И длится вновь бессонный труд,
Страда защитников Кореи.
С утра усталые ревут
Береговые батареи…
Идут бои горит земля.
Не нов, не нов жестокий опыт:
Он в эти горы и поля
Перенесен от стен Европы.
И вы, что горе привезли
На этот берег возрожденный,
От вашей собственной земли
Всем океаном отделенный, —
Хоть в цвет иной рядитесь вы,
Но ошибется мир едва ли:
Мы вас встречали из Москвы
И до Берлина провожали…
Народ — подвижник и герой —
Оружье зла оружьем встретил.
За грех войны — карал войной,
За смерть — печалью смерти метил.
В борьбе исполнен новых сил,
Он в годы грозных испытаний
Восток и Запад пробудил
И вот —
Полмира в нашем стане!
Что ж или тот урок забыт,
И вновь, под новым только флагом,
Живой душе война грозит,
Идет на мир знакомым шагом?
И, чуждый жизни, этот шаг,
Врываясь в речь ночных известий,
У человечества в ушах
Стоит, как явь и как предвестье.
С ним не забыться, не уснуть,
С ним не обвыкнуть и не сжиться.
Он — как земля во рту на грудь
Зарытым заживо ложится…
Дорога дальняя моя,
Окрестный мир страны обширной,
Родные русские поля,
В ночи мерцающие мирно, —
Не вам ли памятны года,
Когда по этой магистрали
Во тьме оттуда и туда
Составы без огней бежали;
Когда тянулись в глубь страны
По этой насыпи и рельсам
Заводы — беженцы войны —
И с ними люди — погорельцы;
Когда, стволы зениток ввысь
Подняв над «улицей зеленой»,
Безостановочно неслись
Туда, на запад, эшелоны.
И только, может, мельком взгляд
Тоски немой и бесконечной
Из роты маршевой солдат
Кидал на санитарный встречный…
Та память вынесенных мук
Жива, притихшая, в народе,
Как рана, что нет — нет — и вдруг
Заговорит к дурной погоде.
Но, люди, счастье наше в том,
Что счастья мы хотим упорно,
Что на века мы строим дом,
Свой мир живой и рукотворный.
Он всех людских надежд оплот,
Он всем людским сердцам доступен.
Его ли смерти мы уступим?..
На Спасской башне полночь бьет…

В дороге

Лиха беда — пути начало,
Запев дается тяжело,
А там глядишь: пошло, пожалуй?
Строка к строке — ну да, пошло.
Да как пошло!
Сама дорога, —
Ты только душу ей отдай, —
Твоя надежная подмога,
Тебе несет за далью — даль.
Перо поспешно по бумаге
Ведет, и весело тебе:
Взялся огонь, и доброй тяги
Играет музыка в трубе.
И счастья верные приметы:
Озноб, тревожный сердца стук,
И сладким жаром лоб согретый,
И дрожь до дела жадных рук…
Когда в безвестности до срока,
Не на виду еще, поэт
Творит свой подвиг одиноко,
Заветный свой хранит секрет;
Готовит людям свой подарок,
В тиши затеянный давно, —
Он может быть больным и старым,
Усталым — счастлив все равно.
И даже пусть найдет морока —
Нелепый толк, обидный суд,
Когда бранить его жестоко
На первом выходе начнут, —
Он слышит это и не слышит
В заботах нового труда,
Тем часом он — поэт, он пишет,
Он занимает города.
И все при нем в том добром часе,
Его Варшава и Берлин,
И слава, что еще в запасе,
И он на свете не один.
И пусть за критиками следом
В тот гордый мир войдет жена,
Коснувшись, к слову, за обедом
Вопросов хлеба и пшена, —
Все эти беды —
К малым бедам,
Одна беда ему страшна.
Она придет в иную пору,
Когда он некий перевал
Преодолел, взошел на гору
И отовсюду виден стал.
Когда он всеми дружно встречен,
Самим Фадеевым отмечен,
Пшеном в избытке обеспечен,
Продолжить чтение
Еще от автора Александр Трифонович Твардовский
По праву памяти

В поэме "По праву памяти" (1967-1969г.г., опубл.1987г.) описана трагическая судьба отца Твардовского.

Страна Муравия

Твардовский обладал абсолютным гражданским слухом и художественными возможностями отобразить свою эпоху в литературе. Он прошел путь от человека, полностью доверявшего существующему строю, до поэта, который не мог мириться с разрушительными тенденциями в обществе.В книгу входят поэма "Страна Муравия"(1934 — 1936), после выхода которой к Твардовскому пришла слава, и стихотворения из цикла "Сельская хроника", тематически примыкающие к поэме, а также статья А. Твардовского "О "Стране Муравии". Поэма посвящена коллективизации, сложному пути крестьянина к новому укладу жизни.

Теркин на том свете

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Василий Тёркин

В глубоко правдивой, исполненной юмора, классически ясной по своей поэтической форме поэме «Василий Тёркин» (1941–1945) А. Т. Твардовский создал бессмертный образ советского бойца. Наделённое проникновенным лиризмом и «скрытостью более глубокого под более поверхностным, видимым на первый взгляд» произведение стало олицетворением патриотизма и духа нации.

Дом у дороги

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

В родных местах

Автор проходил через родные края осенью 1943-го, когда Смоленск и округу отбивали у врага, когда здесь были тылы дивизии, артиллерийские позиции наступающих войск, руины городов, пепелища сёл. И вот осенью 1945-го он вновь навестил родные места…

Рекомендуем почитать
Воскрешение Лазаря

«Воскрешение Лазаря» Владимира Шарова – до предела насыщенный, лишенный композиционных пустот роман, сквозь увлекательный сюжет которого лукаво проглядывает оригинальный историософский трактат, удивляющий плотностью и качеством мысли. Автор берется за невозможное – оправдать через Бога и христианство красный террор. Или наоборот: красным террором оправдать Бога. Текст построен на столкновении парадоксов: толстовцы, юродивые, федоровцы, чекисты, сектанты, антропософы – все персонажи романа возводят свою собственную утопию, условие построения которой – воскрешение мертвых, всего рода человеческого, вплоть до прародителя Адама… Специально для настоящего издания автор переработал и дополнил текст романа.На сегодняшний день Владимир Шаров – чемпион по литературным провокациям, а его книги – одно из любимых чтений русских интеллектуалов.

Охота на свиней

Творчество представленных в нашем сборнике писателей — явление в современной шведской и европейской литературе не только заметное, но и значительное.Авторы надеются, что предлагаемый сборник позволит читателю приобщиться к духовному опыту современной Швеции.

Доверься сердцу

Юная шотландская девушка Кейт Маккарран с первого взгляда поняла: англичанин Александр Фрейзер – это ее судьба, тот единственный мужчина, которому она предназначена.Но как быть, если этот человек находится в стане врага и ведет безжалостную охоту па непокорных шотландцев?Разумом девушка понимает, что должна ненавидеть и презирать Александра. Но сердце ее уже запуталось в неразрывных сетях пылкой, пламенной страсти…

Похищение Софи

Юная Софи Маккарран, выросшая в уединенном монастыре, весьма смутно представляла себе обязанности замужней женщины, а потому стремительный брак с Коннором Макферсоном принес ей массу сюрпризов.Единственной приятной неожиданностью оказалась брачная ночь!Зато быт и нравы горцев, среди которых теперь предстоит жить супруге молодого лэрда, способны повергнуть в шок даже менее скромную и благовоспитанную даму…Софи требует немедленного развода – и использует, в порядке оружия, упорный отказ исполнять супружеский долг.Однако многоопытный Коннор умеет покорять женщин – и объявляет своей строптивой супруге настоящую войну обольщения и соблазна…