Столкновение обстоятельств - [15]
...Давление. Температура. Живот. Живот "увозим" в дежурную хирургию: наверное, все съели чего-нибудь. Чай. Керченские козинаки, дружный вой в ординаторской: иде достал?! У-у-у-у... Спасибо. Задремал. Подняли - давление. Приехал - сбил. Рахмат. Это по-татарски "спасибо", а по-русски бабка не знает. Дадут сегодня глаз сомкнуть? Нет, не дадут. Рация загавкала: "Ласточка-десять, обслужите адрес - Хади Такташ, девяносто три, квартира, пш-пш, живот болит, как поняли, прием". В Казани дождь. На Хади Такташ, как всегда, слегка размыто, но к подъезду подкатили. Пятый этаж, якши. А если носилочный? Лифта нет. Открывают. Хата претенциозная: это под дерево, то под кирпич, на совмещенном санузле из газетного шрифта смонтирована надпись: "Зайдешь без стука - вылетишь без звука". Юмористы, однако. Юмор бьет через край - три часа утра, а в доме еще шальные гости с затянувшейся гулянки. Предлагают вмазать. Больной-то кто? Гогот: "Чувак, зачем те больной, давай лучше с нами по сють-сють, а?!" - "Я запишу ложный вызов".- "Ну ладно, эт сюда".
В самой маленькой и чистенькой комнатке сухонькая старушонка, явно в эту братию не вписывается, а ведь с кем-то из них одной крови. Жестами показывает, где болит, без аппарата давно уже не слышит, и ноги не ходят. Аппендицит явный, а бабка-то еще не очень старая, прооперируют спокойно. Пишем направление, просим сбегать в машину за носилками, и вдруг - ненавидящий взгляд:
- А она в больницу не поедет!
- Ей надо срочно на операцию.
- Слушай, ты, клизма, я ведь тоже газеты читаю, ящик смотрю. Ты приехал - так оказывай помощь, не пори муму насчет больницы. Или у вас на "скорой" только одно лечение: увезти и спихнуть?! Ну сделай ей чего-нибудь! Ну!!
- Ей нельзя сейчас ничего сделать.
- Не, земляк, так не пройдет. Давай рассуждать логически. От операции она все равно откажется, а если таблетки глотать - это мы ей и дома все достанем. А ухода за ней нормального все равно в больнице не будет. Так чего ей ехать?
- Кто это тебе сказал насчет ухода?
- Парень, я тебя, конечно, уважаю, но мой тебе совет: канай-ка ты отсюда, пока живой. Понимаешь, у нас тут свои отношения, и ты не лезь. Она ж нас всех достала уже своими болезнями. В общем, понимаешь?..
...Понял. Ну черта-с два тебе, скотина! А что черта-с два? Сбегать вниз за носилками - они дверь не откроют. Шофер Вася - в миру Васих Сафин - мужик могучий, но пока его докричишься, эта команда тебя с лестницы спустит. Один шанс: эта комната - по коридору ближняя к двери. Хорошо.
- Выйдите все, пожалуйста, в зал, я ее в последний раз посмотрю и решу.
Вышли. Налили - и обо мне забыли. Сгребаем ошалелую бабку и в одеяле несем на руках с пятого этажа без лифта. Тяжело. Быстрее. Есть. Довезли в хирургию, там взяли на операцию. Утром позвонят на подстанцию и сообщат, что все в порядке и уже смотрел профессор. А пока - ночь. В Казани идет дождь. Спасибо, Васильич, выручил старшего врача. Имеешь законных шесть суток отдыха.
Три часа отлеживался дома, дальше Лелька не дала. Утащила на пляж. В Казани кончился дождь, народу что на Волге, что на Казанке - безлюдного места не ищи. На Лельку нет-нет да и метнут восхищенные взгляды. Смущается. Одевает ласты и заплывает куда подальше. Но не век же на фарватере мотаться, тем более на берегу журналы, термос, "Поросенок", и брат волнуется. Пулей обратно. Сымаем калоши, вылазим из воды, распускаем волосы.
Андрей залюбовался Олей. Ну вот на Лельку сейчас глянуть - что, на ней написано, сколько часов в день она у фоно? Нет. Праздный вид, легкомысленный стиль. Красивая, талантливая моя сестренка. ТЕБЯ ТОЖЕ когда-нибудь забудут НА ВОКЗАЛЕ?"
Неужели у каждого из нас есть попутчики, которых до поры до времени не отличишь от друзей?
9
...Это случилось на третьем курсе. Последний день года был будним, все занятия состоялись по расписанию, и посему Новым годом вообще не пахло. Пахло еловыми ветками в комнате родителей, но родители уйдут к знакомым. Лелька будет бушевать с одноклассниками - салагам не терпится побыть взрослыми. Андрей досыхал после капитальной мойки, лежа на диване. В шесть вечера зазвонил телефон. Панкратов спросонья бросил:
- Слушаю вас.
- Старик, зачем так официально? С Новым годом тебя, Андрюша.
- Спасибо, Наиль, тебя тоже. Как твои дела?
- Мои ничего. А вот твои худо. Твоя компания в полном составе укатила на дачу, хотя вроде намыливались встречать здесь.
- Ты что, серьезно?
- Серьезно, старик. Я видел, как они садились на электричку.
- Ты у них ничего не спросил?
- Нет, не успел даже подойти. Они уехали на васильевской, а я сам звоню с вокзала, жду свияжской.
- А ты где встречаешь?
- У родителей, в Зеленом. Так что никуда тебя пригласить не могу.
- Да что ты. Я бы в каевскую компанию не вписался.
- Очень даже вписался бы, да вот видишь - вписываться-то некуда. Ты уж меня извини, я тут как сорока на хвосте, плохие вести принес - и сматываю.
- Наиль, о чем речь? Спасибо, что предупредил. С наступающим тебя!
- Спасибо, пусть тебе в следующем году везет больше, чем в этом. Всего тебе!
Наиль Галиуллин сказал не всю правду. Он успел с ними поговорить - с теми, кто уехал васильевской электричкой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Место действия новой книги Тимура Пулатова — сегодняшний Узбекистан с его большими и малыми городами, пестрой мозаикой кишлаков, степей, пустынь и моря. Роман «Жизнеописание строптивого бухарца», давший название всей книге, — роман воспитания, рождения и становления человеческого в человеке. Исследуя, жизнь героя, автор показывает процесс становления личности которая ощущает свое глубокое родство со всем вокруг и своим народом, Родиной. В книгу включен также ряд рассказов и короткие повести–притчи: «Второе путешествие Каипа», «Владения» и «Завсегдатай».
Благодаря собственной глупости и неосторожности охотник Блэйк по кличке Доброхот попадает в передрягу и оказывается втянут в противостояние могущественных лесных ведьм и кровожадных оборотней. У тех и других свои виды на "гостя". И те, и другие жаждут использовать его для достижения личных целей. И единственный, в чьих силах помочь охотнику, указав выход из гибельного тупика, - это его собственный Внутренний Голос.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.