Сто семидесятая - [49]

Я как раз рассматривала побережья Тисибирии, когда дом содрогнулся. Оглушительные взрывы разом наполнили ущелье, где-то осыпались камни. Я подпрыгнула на месте, чуть не упав, и кинулась к двери. Дома я была одна — родители ушли к соседям на дальнем краю ущелья.

Насмерть перепуганная, я понеслась вслед за высыпавшими на улицу соседями, в спешке покидавшими свои дома. И только увидев чужие спины, поняла, что все бегут к разломам, пройдя через которые, можно было укрыться в пещерах.

Я тоже бежала туда. Крошка камня сыпалась на голову, яркие огни лазеров мелькали по сторонам, поджигая дома. В груди срывалось сердце. Достигнув поворота, за которым прятался разлом, я вдруг остановилась как вкопанная.

Как же мама, папа? И я понеслась дальше — мимо спасительного укрытия. Не знаю, когда именно, но в поднявшемся тумане пыли я различила знакомые силуэты.

— Мама! — крикнула я, не сбавляя ход. — Мама!

В женщине, бежавшей мне навстречу, я узнала мать.

— Мама! — ещё громче прокричала я.

Неожиданно мама исчезла из виду.

— Мама!..

— …Юна, Юна, — слышала я собственное имя издалека. — Юна, очнись!

Ран Альрон приподнял меня с кровати, придерживая за плечи и пытаясь привести в сознание. Хватая воздух ртом, я смотрела на него ошалелыми глазами и не понимала, что происходит.

— Это ты! Ты убил их! — завопила я ему в лицо, стараясь освободиться.

Ратенмарец держал крепко, не выпуская меня из хватки. Сжав меня обеими руками, он перекатился на спину, уволакивая за собой. Железные объятия и отсутствие опоры сводили на нет все мои усилия. Сколько бы я не билась, всё было тщетно.

Не знаю, сколько прошло времени, пока я наконец не обмякла, неуклюже распластавшись на груди врага и тихо всхлипывая. Руки болели от стальных тисков, но мне было всё равно — мне было горько и больно.

Мне хотелось домой.

Почему под моим ухом стучит сердце? Разве оно есть у племени убийц? Разве есть оно у тех, кто беспощадно уничтожил родных мне людей? О какой благотворительности говорил Кэртис? Этот ратенмарец и другие ему подобные умели только одно — убивать.

Я не помню, как снова впала в беспамятство.

В начале следующего круга я, как обычно, проснулась одна. В голове гудело после ночной истерики, больно разорвавшей старые шрамы. Вернувшись в свою каюту, я, по привычке, первым делом отправилась в кабину гигиенических процедур. Там можно было не бояться, что искажённое гневом лицо привлечёт чужое внимание.

«Я найду твоё слабое место, ратенмарец, — обещала я себе, — найду, во что бы то ни стало».

Глава одиннадцатая ВИЗИТ

Следующий круг Кэртис подозрительно косился в мою сторону, но вопросов не задавал. Всего единожды он предложил пропустить занятие, видя, что я сама не своя, на что получил категорический отказ. Тогда я буквально выхватила информационную панель из его рук. Синий смолчал и я с ожесточением приступила к опросу, мучая его снова и снова. Стоило ему хоть немного сбиться, как я заставляла пройти всю цепочку с самого начала.

К чести парня, он не пожаловался ни разу, стойко снося понукания и не в меру резкий тон.

Устроив выволочку Синему, я возвращалась к себе немного остывшей, но, скорее, это было похоже на то, как с ёмкости с закипевшей водой сняли крышку — пар вышел и стучать перестало, однако клокотавшая жидкость бурлила всё так же отчаянно.

Мне стоило неимоверных трудов сдерживать бродившее внутри раздражение. Не знаю, что за отчёты писались наблюдателями и насколько они оценили моё поведение в этот круг, но его остаток я собиралась вести себя как подобает Хранящей — тише воды, ниже травы.

Даже если о моём вызывающем подозрения поведении доложат капитану, уверена, что он спишет всё на недавнюю истерику. Не знаю почему, но то, что ран Альрон явился свидетелем моего кошмара невероятно злило, словно он подсмотрел нечто не предназначенное для чужих глаз.

* * *

После очередного занятия с Кэртисом я лежала, откинувшись, на кровати и глупо пялилась в потолок. В этот круг я снова гоняла парня, как ненормальная, пока не увидела мольбу в его глазах и не закончила урок, бросив напоследок, что ему бы следовало заниматься усерднее. Сделала я это только ради того, чтобы ужалить. Ужалить хоть кого-нибудь.

«Никаких лишних движений, Юна. Иначе сама всё испортишь. Ещё слишком рано. Слишком рано…» — снова уговаривала я себя, когда в каюте раздался приглушённый писк. Только через пару долгих кунов я наконец догадалась, что у двери каюты гости. Внутри всё подобралось — кроме ран Альрона ждать мне было некого, да и время до нашей следующей встречи почти вышло.

Сев на кровати, я чувствовала, как в панике заметались мысли. «Почему же мерзкий ратенмарец поспешил? Может, сделать вид, что я сплю?» На ум тотчас пришло напоминание о наблюдении… Или, может, пожаловаться на усталость и надеяться, что сегодня он согласится отложить энергообмен?

От злости на саму себя я подскочила. Надеяться на снисхождение ратенмарца? Никогда! Я отвесила себе мысленную оплеуху. Чем быстрее я найду возможность сблизиться с ран Альроном, тем быстрее со всем покончу!

Второй звонок раздался за миг до того, как я позволила панели открыться.