Стихотворения. Поэмы - [103]

Ему в петле, — хоть мудрый старец

Гораздо больше заслужил!

В минуту вознесенья старца

Соседка не сидела дома,

А видела, как ловкий мастер

На благодетеля накинул

Петлю. И высунул нахально

Старик язык свой, и как будто

Над целым миром издевался

Он на прощанье в этот миг.

Домой вернувшись после казни,

Соседка мальчику сказала

Приветливо и благосклонно:

«Ну вот… Теперь тебя, сыночек,

Черт может взять, когда захочет.

Так уходи же с богом к черту!

Отныне за тебя не платят.

Не на свои же деньги буду

Откармливать тебя, как гуся!

Я окажу тебе любезность

И провожу тебя до двери,

Но если ты назад вернешься,

В канаву выброшу тебя!»

Всего не понял несмышленыш,

Но он повиновался молча.

Когда ж за ним закрылись двери,

На этот звук он обернулся

И в путь бестрепетно пустился.

Он брел

По улицам столицы.

Столь далеко зашел впервые,

И все, что видел, было ново:

Дома, ряды нарядных лавок,

Толпа прохожих разодетых…

Раскрыв глаза, стоял мальчишка,

Раскрыв, глаза, шагал он дальше,

 И если улица кончалась,

Она в другую превращалась,

Как будто город был бескрайным.

От путешествие такого

Устал ребенок. И на тумбу

Взял и присел у перекрестка,

Ребят каких-то увидал.

Любуясь блеском их игрушек,

Он улыбался, и как будто

Играл он тоже вместе с ними,

И незаметно задремал.

Спал долго.

Вдруг ему приснилось,

Что два пылающие прута

Из раскаленного железа

В глаза ему хотят вонзиться.

И тут он застонал от страха.

Затрепетал и пробудился.

Была уж ночь. На небе — звезды,

На улицах — ни человека,

И только жирная старуха

Стояла перед ним.

Упорно

Она в глаза ему глядела,

И мальчик испугался больше,

Чем раскаленного железа,

Ее пронзительного взгляда.

И головой припал он к тумбе,

Взглянуть не смея на старуху,

Но и не смея отвернуться.

Погладила его старуха

И ласково проговорила:

«Как звать тебя? Кто папа с мамой?

Где ты живешь? Пойдем. Дай ручку.

Я доведу тебя до дома».

«Сильвестр я, — мальчик ей ответил. —

Кто папа с мамой — я не знаю.

Меня нашли. Дамой вернуться

Я не могу — меня соседка

В канаву бросить обещает!»

«Тогда пойдем, сынок, со мною.

Пойдем! Тебе я буду мамой

Заботливой и кроткой… Хочешь?»

И вслед за страшною старухой

Пошел с тревогою ребенок.

Дрожал, почти терял сознанье —

Чего боится — сам не знал.

«Мы здесь живем, сынок. Вот видишь, —

Сказала страшная старуха, —

Мое жилье — каморка эта!

А кухня будет за тобой.

Ты не соскучишься. Тут — песик…

Эй, песик! Правда, милый песик?

Вот с ним и будете вы вместе

Здесь на одной подстилке спать!

Постели лучшей и не надо —

Тебя согреет милый песик.

Не бойся, это — добрый песик!

Гляди, как ласково он смотрит,

Приветливо хвостом виляет!

Вы будете любить друг друга,

Как братцы, я не сомневаюсь!

Ну вот, ложись теперь и спи.

Есть хочется? Дала бы ужин,

Но поздно, спать тебе охота,

Да и к тому ж, на сон грядущий,

Особенно ребятам малым,

Есть не полезно — черти снятся!

Ложись же, мальчик, и усни!»

Затем старуха удалилась,

А мальчик робко к псу поплелся

 И лег с ним рядышком несмело.

Но дружелюбно

Прижался пес к спине ребячьей.

Сквозь сумрак ночи очи пса

Сверкнули, и мерцанье это

Таким казалось мирным, братским,

Что мальчик вовсе осмелел.

Они все ближе и все ближе

Во мгле друг к другу прижимались.

Ребенок гладил пса по шерсти,

И в губы пес его лизнул,

И разговаривал с ним мальчик,

А пес в ответ скулил о чем-то,

И такова была завязка

Горячей дружбы…

А наутро

Старуха мальчику сказала:

«Теперь, дитя мое, послушай!

Пойми, пожалуйста, что даром

Я содержать тебя не стану —

Ведь даром даже гроб господень

Не стерегли! Пойми, дружок:

Работать надо!

Так и написано в Писанье:

«Кто не работает — не ест!»

Тебе придется потрудиться.

Не бойся! Будет этот труд

Не тяжелее, чем у принца!

Труд этот нищенством зовут!

Вот — вся работа. Мне уж стыдно

Просить — я слишком раздобрела.

Меня народ жестокий гонит,

Когда я руку протяну.

А ты для попрошайства годен,

Тебя-то люди пожалеют

И подадут. Ты говори:

«Я сирота, отец мой помер,

А мать лежит больная дома!»

Следить я буду за тобою

Из-за угла, и это значит,

Что ты трудиться должен честно.

В противном случае — заплачешь.

Могу сказать тебе заране:

Добра я в добром настроенье,

Но очень зла я, если — злая!

И будет лучше, если это

Ты на носу себе зарубишь.

Ты понял?

Значит, будешь клянчить

У всех, чье платье побогаче,

Чем у тебя. Таких — немало…

При виде их ты тянешь руку,

Л голову склоняешь набок,

А брови этак вот сдвигаешь,

А губы так вот опускаешь,

А глазки этак вот слюнявишь,

А произносишь вот что, помни:

«Во имя матери и бога!»

Все ясно? Повторять не надо?

Не понял — повторю сначала,

А непонятны объясненья,

Так я науку попрошайства

Вобью в тебя вот этой палкой!»

«Я понял все, — Сильвестр ответил, —

Я ничего не позабуду».

«Ну, покажи! — сказала ведьма.

Послушала и удивилась. —

Хи-хи! Прекрасно, в самом деле!

Впрямь дно нашла я золотое

В тебе, сынок!»

Тут ухмыльнулась

Старуха пакостная:

«Будем

Как графы жить! Совсем как графы!

Немедленно приступим к жатве.

Есть хочешь? Ну, когда вернемся,

Наешься прямо до отвала.

А впрочем, много есть не надо,

А то некстати разжиреешь,

И вся удача, точно заяц,

Ускачет, а тогда по следу

Хоть палкой бей — не будет толку!

Гроша не стоит

Толстый нищий!»

Идут на людный перекресток.

«Вот здесь и встань!» — сказала ведьма,

Сама идет в кабак соседний,