Стихотворения ; Пьесы - [94]

Шрифт
Интервал

Что ты, сестрица, — как на сенокосе! Оголилась, оголилась, как в бане! Ха-ха-ха! Выпивши была.

Орта

Ложь, ложь, ложь!

Циепа

Сама молодчику на шею бросалась! Или это, может, тоже тебе вранье?

Орта

Гадючий язык, гадючий язык! Гадюка околеет от твоего укуса!

Циепа

Помолчала бы лучше, лучше не ругайся. А то я тебе такое скажу, что сразу замолчишь.

Орта

Что ты можешь мне сказать, косоглазая ты, вертихвостка этакая, голова поклонная!

(Идет прочь.)

Соседка

Ну и смешные же люди! Что за речи! Этакой Барбе сквозь землю провалиться надо со стыда!

Вторая соседка

Надо прямо в Даугаву броситься!

Орта

(снова вернулась)

Типун вам на язык за такие разговоры! Захлебнулись бы ваши глотки той водой даугавской!

(Уходит.)

Циепа

Вот уж сварливая баба! Что с нее возьмешь? Сама ведь сводила Барбу с женихом. И даугавчанин тот тоже хорош. Только слава, что герой, — а пообещал жениться на такой девчонке, у которой все приданое — мыши да тараканы, ни отца, ни матери, как есть подкидыш, невесть где подобранный.

Соседка

Вот тебе и сирота горемычная, вишь, какие дела творит. Своим же позором себе жениха выуживает.

Циепа

И с другими парнями крутит. Да в кого же она уродилась? У ребенка — ребенок! Но и сказать про это нельзя, — еще Орта услышит. Как раз обругает за правду. А от хозяйкиной-то дочки, Заны-то, жених отказался. А ведь давно на нее метил. Поди, дознайся, как было: тайком ведь встречались. Теперь ее насмех поднимают. Но уж и лентяйка эта Зана, мягкотелая, жиром заплыла. Теперь сама мать со злости не знает, куда кинуться. Под землю бы эту Барбу заткнула, кабы не жаль было потерять даровую работницу. Работает-то она ведь за одни харчи, Лошадь скорей загнать можно, чем эту Барбу.

Соседка

Вишь ты как! Да тише ты, никак сама сюда идет?

Входит мать.

Мать

Что стоите да сплетничаете? Нашлась побродяжка эта?

Циепа

За что ж, милушка-матушка, нас бранишь? Есть другие ведь кого бранить надо. А мы и не про то вовсе, мы ведь понимаем, что обида сердце твое затопила. Слух до всех соседей дошел, никто уняться не может, — смеются да бранятся. Вот какая девчонка, стоило из жалости подбирать.

Мать

Змею на своей груди пригрела. Вот мне за это и награда,

Циепа

Таковы эти люди: еще и помогают злодеям, учат как да что, сводят их бойким языком.

Мать

Куда это Орта запропастилась? (Зовет.) Орта, Орта!

Голос Орты

(отзывается)

Ау!

Циепа

Знает кошка, чье сало съела: боится твоего правого гнева. Только сейчас была, а как почуяла, что ты идешь, сразу ушла.

Мать

Пусть же и уходит — тут ей не место,

Входит Орта.

Орта

Ну, чего?

Мать

(повторяя)

«Ну, чего!» Ишь ты! Коли ты ее сейчас же не добудешь, эту Барбу, и не уговоришь отказаться от даугавца, тогда ты сама можешь уходить отсюда.

Орта

Барба же сама его не хочет.

Мать

Не хочет, не хочет! Разве я знаю ваши затеи? Тогда скажи даугавцу, пусть сам Барбу оставит.

Орта

Скажи ветру, пусть не пригоняет лодку даугавца!

Мать

Ты их свела, ты и разлучи. Иначе сама уходи.

Орта

Как разлучить тех, кого счастье свело?

Мать

Ну, тогда иди к этому счастью своему, здесь тебе не житье.

Орта

(начинает плакать)

Ой, горе, ой, беда! Полвека прожила — служила тебе, а теперь ты выгоняешь меня?

Мать

Как сама знаешь: делай, как говорю, или уходи!

Орта

Не могу сделать, как ты говоришь, нехорошо так. Лучше я тогда сама уйду.

(Уходит.)

Циепа

А кому останутся те лишние грядочки? Она ведь их не может с собой унести. Ты должна плохих наказывать, а хороших награждать. (Соседкам) Верно?

Соседки

Верно, верно!

Мать

Ладно, ладно, увидим!

Входят Анда и Зана.

Анда

Мать, мать! Где ты ходишь?
Все девчонку эту ищут —
А куда деваться ей?
Скоро явится наверно,
Чтоб за косы оттаскали! —
Лучше потчевать гостей!

Зана

(ластится к матери)

Мама, милая мамуся!

Анда

Как ребенок, к маме льнет.

Мать

(Анде)

Что ты? Горе-то какое!

Анда

К жениху вот так бы льнула —
Он сговорчивей бы стал.

Зана

Стыд и срам! Куда мне деться?

Мать

Полно! Что теперь поможет?
Рассуждать толково надо.
Я тебя не дам в обиду.

Зана

Страшный день, зловещий день!
Прямо в Даугаву я брошусь.

Анда

Прямо в руки даугавцу.

Мать

(Зане)

Что ты, дочка, зря болтаешь?
Не срами хоть ты меня!

(Соседкам.)

Ну, а вы чего стоите,
Тешась горюшком чужим?

Соседки

Мы пришли тебя утешить,
Коли так — уйдем отсюда.

(Уходят.)

Мать, Циепа, Зана, Анда.

Мать

Пойдем, Занушка, домой.
Успокойся, приоденься,
Нежно с ним поговори.

Циепа

Трудно робкому ребенку
Подойти с медовым словом —
Надо быть сверчком речистым.

Зана

Анда пусть поговорит.

Анда

Для себя я ведь стараюсь.
Я-то своего добьюсь!

Циепа

Может, мне пойти, голубка?

Анда

Дыдзис лучше всех сумеет
Улдыса уговорить.

(Зовет.)

Дыдзис, слышь, поди сюда!

Мать

И упрям же даугавец —
Словно сам Стабураг.
Лучше взяться нам за Барбу,
Как лозу ее согнуть.

Анда

Засадить ее в гусятник
На три дня и на три ночи,
А сказать, что утонула.

Входит Дыдзис, опечаленный и подвыпивший.

Дыдзис

Ну, миляги, выручайте
Сладить с Улдом не могу я!

Мать

Дельно с ним поговори,
Упроси, красавец, друга,
Чтоб меня не опозорил
Он отказом непристойным.

Анда

Пусть берет он нашу Зану,
Только ты уговори!

Дыдзис

Как же я уговорю,
Если он не отвечает?
Лишь бормочет что-то под нос.
Я к нему с вином любимым —
Он кафтан мой окатил!
Сам я только накачался
Так, что ноги подкосились.
Улдыс бредит, что отныне

Рекомендуем почитать
Разбойники

Основной мотив «Разбойников» Шиллера — вражда двух братьев. Сюжет трагедии сложился под влиянием рассказа тогдашнего прогрессивного поэта и публициста Даниэля Шубарта «К истории человеческого сердца». В чертах своего героя Карла Моора сам Шиллер признавал известное отражение образа «благородного разбойника» Рока Гипарта из «Дон-Кихота» Сервантеса. Много горючего материала давала и жестокая вюртембергская действительность, рассказы о настоящих разбойниках, швабах и баварцах.Злободневность трагедии подчеркивалась указанием на время действия (середина XVIII в.) и на место действия — Германия.Перевод с немецкого Н. МанПримечания Н. СлавятинскогоИллюстрации Б. Дехтерева.


Американская трагедия

"Американская трагедия" (1925) — вершина творчества американского писателя Теодора Драйзера. В ней наиболее полно воплотился талант художника, гуманиста, правдоискателя, пролагавшего новые пути и в литературе и в жизни.Перевод с английского З. Вершининой и Н. Галь.Вступительная статья и комментарии Я. Засурского.Иллюстрации В. Горяева.


Учитель Гнус. Верноподданный. Новеллы

Основным жанром в творчестве Г. Манна является роман. Именно через роман наиболее полно раскрывается его творческий облик. Но наряду с публицистикой и драмой в творческом наследии писателя заметное место занимает новелла. При известной композиционной и сюжетной незавершенности новеллы Г. Манна, как и его романы, привлекают динамичностью и остротой действия, глубиной психологической разработки образов. Знакомство с ними существенным образом расширяет наше представление о творческой манере этого замечательного художника.В настоящее издание вошли два романа Г.Манна — «Учитель Гнус» и «Верноподданный», а также новеллы «Фульвия», «Сердце», «Брат», «Стэрни», «Кобес» и «Детство».